Астрид Линдгрен - Мадикен и Пимс из Юнибаккена
Но сперва все идут купаться. Мадикен первая залезла в воду. Ах, какая же вода ласковая и прохладная, какая она прекрасная в этом году! Мадикен успела несколько раз сплавать до другого берега и обратно, прежде чем Лисабет с писком и визгом наконец окунулась. Папа плавает, посадив ее себе на закорки, потому что Лисабет еще не умеет плавать.
- А вот и умею! Я просто сейчас не хочу, - говорит Лисабет. - А на будущий год, может быть, захочу и поплаваю.
После купания выясняется, что Лисабет не желает изображать Еву в раю. Она вовсе не собирается во всем поддакивать сестре. Пускай не воображает, что может всегда командовать!
- Я буду сама по себе змеей, - говорит Лисабет. - Я буду ползать в траве и жалить всех подряд.
Залезть на березу она тоже не соглашается, во всяком случае не хочет забираться повыше.
- Я не сумасшедшая, чтобы лазить на такое дерево! - заявляет Лисабет, глядя на сестру, которая забралась почти на самую макушку.
Мама тоже беспокоится, глядя на нее, но папа говорит:
- Не надо ей мешать! Все будет в порядке.
Мадикен прекрасно справляется. Она сама подсадила маленькую Лисабет на Камень троллей, а потом они стали собирать одуванчики для мамы и набрали большущие букеты. Пока они резвились, папа лежал, растянувшись на траве и закрыв лицо соломенной шляпой, а мама сидела рядом, и играла на лютне, и пела для папы песни.
Мамины песни не такие захватывающие, как песни Линус Иды. В них не рассказывается про деток, которые умирают, и пап, которые пьют горькую, а только все про любовь и вообще про что-нибудь красивое. Мама спела "Сагу сердца", потом "Крылатая птичка в просторе небес, куда хочу, я летаю". Ой, до чего же это красиво! Мадикен чувствует, как от маминого пения в ней заиграла жизнь. Но тут мама сказала, что пора всем подкрепиться, и Мадикен сразу почувствовала, что проголодалась, а все остальное забылось.
В ту самую минуту, когда мама хотела открыть корзинку с едой, Лисабет показала пальцем на загородку и сказала:
- А вон к нам идут коровки!
Так оно и было, только это шли не коровки, а пятеро бычков Карлссона. Наверно, они отправились к реке на водопой.
- Ничего! - сказал папа. - Они совсем еще телята!
Но мама перепугалась и сказала, что Петрус Карлссон мог бы получше запирать ворота своего выгона.
- Как ты не понимаешь! Скотине ведь надо ходить на водопой! - объяснил папа.
Но только телята у Карлссона какие-то очень уж буйные, они прямиком несутся к "древу познания", под сенью которого мама хотела разложить еду. Папа так на них закричал и замахал руками, что они остановились и удивленно уставились на него. Разве можно спокойно поесть, когда рядом стоят пятеро бычков и упорно вас разглядывают? Поэтому папа сорвал ветку и пошел их отгонять. Но не тут-то было! Бычки не желают отступать. Наверно, они считали эту лужайку своей. А самый рослый бычок, должно быть, уже понял, что скоро он вырастет и станет настоящим свирепым и грозным быком. Наверно, он сейчас об этом и подумал, потому что он вдруг наклонил рога и сердито всхрапнул. Совсем не по-телячьи! Бычок сначала попятился, чтобы получше разбежаться, и ринулся в бой. Папа прыгнул, как заправский тореадор, и еле увернулся от острых рогов. Тут уж мама, и Мадикен, и Лисабет испугались прямо до смерти. Не хватало, чтобы сейчас перед ними разыгрался бой быков! Они закричали что было мочи:
- Беги, папа, беги!
И папа побежал. Теперь он тоже догадался, что попал в опасную переделку. Потому что все бычки будто взбесились и каждый норовил подцепить его на рога.
- Скорей полезайте все на березы! - закричал на бегу папа.
Мадикен и Лисабет, рыдая и всхлипывая, полезли на "древо познания", а мама схватила зонтик и хотела спасать папу, за которым мчались бычки.
Тут папа как заорет на маму:
- Сказано тебе, лезь на березу!
Мама послушалась и полезла. Не так-то просто залезть на "древо познания" в длинной юбке. Но рядом росла еще одна береза, более удобная для лазания, на нее мама кое-как взобралась. Мама влезла на дерево вместе с лютней. Лютня для нее - сокровище, и она не хочет, чтобы ее растоптали быки.
Мадикен и Лисабет сидят на разных ветвях "древа познания" и, обливаясь слезами, голосят. "Мама, мама, мама!" - только и слышно с их дерева. Очень им страшно за папу. Наконец папа рванулся вперед, бычки от него отстали, и он с разбегу прыг к маме на дерево. А под ним вокруг березы столпились быки и удивленно смотрят - куда же это он вдруг подевался!
Мадикен и Лисабет еще немного поревели, потому что сразу разве остановишься, и наконец затихли. Главное, что папа спасся, а быкам так и надо, пускай себе топчутся сколько угодно и пялят глаза - до папы им все равно не достать!
Папа никогда раньше не ругался, но тут он заругался так, что хоть уши затыкай, и даже сказал быкам:
- Будь у меня ружье, я бы сейчас вас всех перестрелял!
Папа отер пот со лба, взглянул на маму и улыбнулся:
- Ну что, испугалась?
- Еще бы! Второго такого дня рождения я больше не вынесу. Сначала Линдквист, а потом еще это! - сказала мама, показывая на бычков, которые топтались под березой, и бодали ствол, и ревели, не собираясь уходить. - Теперь нам тут сидеть и сидеть до самой осени. А по осени, может быть, придет Петрус Карлссон и заберет их в хлев зимовать.
Услышав о таком ужасе, Лисабет на "древе познания" опять ударилась в рев. Зато у Мадикен сладко защекотало внутри: подумать только! Ведь как это, наверно, здорово - все лето прожить на дереве! Какой необычайный пикник получился в этом году - не пикник, а настоящее приключение! Оправившись от страха, Мадикен даже обрадовалась. Для нее дело привычное - устраивать пикник где-нибудь на верхотуре. Достаточно вспомнить, как они с Лисабет устроили экскурсию на крышу сарая!
Но когда люди ездят на пикник, они всегда что-нибудь едят, просто так сидеть на дереве - голодно... Так и есть - корзинка с едой осталась внизу под березой. Но как до нее добраться, когда ее сторожит стадо злобных быков? Этот вопрос очень занимает Мадикен. А что, если быстро-быстро спуститься вниз и схватить корзинку, пока никто не успеет опомниться? Надо захватить всех врасплох - и быков, и маму. Главное - маму. Иначе мама ни за что не позволит, сообразила Мадикен. Мадикен тяжко вздыхает и голодными глазами впивается в корзинку.
И тут она проделала все, как задумала. Быстро-быстро спустилась и быстро-быстро залезла обратно, подхватив корзинку. И никто даже не заметил. Никто, кроме Лисабет.
- Ты с ума сошла, Мадикен! - говорит Лисабет.
Но она тоже сильно проголодалась, а для голодного человека ничего нет важнее корзинки с едой.
Выбрав на дереве надежную развилку, Мадикен крепко втиснула туда корзинку, затем открыла крышку и заглянула внутрь. Внутри было все, что полагается.
Мадикен и Лисабет принимаются изучать аккуратненькие свертки, которые уложила Альва. Там есть чудеснейшие бутерброды с жареной телятиной, и с ветчиной, и с сыром, и тоненькие сладкие блинчики, там есть и лимонад для Мадикен и Лисабет, и пиво для папы и мамы, и целая уйма булочек, и полный кофейник кофе, который папа и мама должны были разогреть на костре, - обо всем позаботилась Альва! Одного только она не могла предугадать - что им придется сидеть на дереве.
- Мы с Лисабет решили поесть! - громко объявляет Мадикен. А Лисабет, не теряя времени даром, уже вгрызается в бутерброд с телятиной.
На соседней березе это заявление было встречено с большим удивлением и некоторой завистью.
- Не понимаю! Каким же образом... - начинает папа.
Но тут его перебивает мама:
- Какая несправедливость! Ведь как-никак это же мой день рождения. Неужели я так и буду сидеть голодная?
Нет! Это и дочкам совсем не нравится. Но как тут помочь?
- Идите к нам! - предлагает Лисабет.
Мама, взглянув на быков, вздрогнула. Нет уж! Пускай она лучше останется голодной, но с березы не спустится!
- Как ты думаешь, Мадикен, - говорит папа, - сможешь ты докинуть до нас парочку бутербродов?
Мадикен и Лисабет заулыбались до ушей. Вот это забава так забава!
- Только ты уж сначала хорошенько прицелься! - предупреждает пана, когда Мадикен собралась кидать.
И Мадикен кидает метко. Один за другим полетели пакетики - бутерброды с ветчиной, бутерброды с телятиной. И все долетели, папа только успевал ловить. Всего два пакетика упали к бычкам, и те их растоптали. Что с них возьмешь, с дурачков!
Потом Мадикен хотела перебросить папе бутылки с пивом, но папа не разрешил - бросаться бутылками слишком опасно.
- Хотя ужасно хочется пить! У меня все во рту пересохло, - говорит папа.
Бедный папа! Как обидно, что здесь есть две бутылки пива, а у папы с мамой нет ни одной. Мадикен немножко подумала, а находчивости ей не занимать. Линус Ида говорит, что Мадикен скора на выдумки. Не успеет, дескать, поросенок глазом моргнуть, как она уже придумает новую проказу. Она и сейчас мигом все сообразила. Мадикен порылась в своем кармашке. Так и есть - нашлась бечевка! Мадикен - запасливая.
