Кокс Палмер - Похождения принца Флоримеля и его друзей
Тиканье маятника напомнило ему, что каждая секунда на счету, поэтому он со всем возможным проворством выбрался из часов и пополз к выходу из зала.
Подобравшись к фонтану, он неуклюже залез в него и побарахтался в воде, чтобы смыть с себя сажу. И вновь голубь, наблюдавший, как тот купается, с трудом сдержал желание улететь обратно к Ефросинии.
Человек-осьминог выглянул через решетку фонтана, но фей поблизости не увидел. Тогда он забрался на стену сада, перелез на другую сторону и замаскировался в большой урне с цветами возле подъемной решетки, где и стал ждать, что будет дальше.
Никто бы и не догадался, что он там сидит, потому что он казался частью пышной зелени в урне, и для усиления иллюзии он даже изящно свесил щупальца между стеблями и побегами пальм и папоротников.
А в это время Фиалка и Нарцисс рассказывали королеве Титании и феям душераздирающую историю, но они всё ещё были настолько напуганы, что из их слов нельзя было ничего толком понять. Кончилось это тем, что все отправились в тронный зал взглянуть на часы.
Внутри часов, разумеется, обнаружился только бронзовый механизм.
– По-моему, у вас чересчур богатое воображение, юные леди, – попрекнула их дама Друзильда. – После такого я бы на вашем месте отказалась от гренок с сыром.
– Сейчас его там нет, но оно там было, – упрямо настаивала Фиалка, – и такого страшилища мне еще видеть не доводилось.
– Даже хуже, – добавила Нарцисс. – Ничего страшнее вам видеть и не доведётся.
– Что ж, даже если там и сидело настолько жуткое существо, то оно уже ушло, – утешила их королева Титания, – так с какой стати нам теперь из-за него волноваться? Пора уже начать праздновать, а если мы не поторопимся, то все мороженое растает. И не забывайте, нас ждут еще и ангельские пирожные, шарлотка и лимонад!
Крохотные купидончики, чьи сердечки отчаянно трепетали, ибо они безоговорочно поверили каждому слову Фиалки и Нарцисс, торопливо подхватили шлейф ее величества.
И вся компания направилась из дворца. Подъемную решетку подняли, чтобы их выпустить, а дух Осьминоггер из своего убежища в урне следил большими выпученными глазами за каждым их движением. Но никто даже не заподозрил, что он затаился среди пальм и папоротников.
Как только феи скрылись из виду, он плюхнулся на землю и, держа глаза совсем низко, двинулся за ними по их крохотным следам.
Следы привели его прямо к зеленой лужайке, где веселились феи, и чем ближе человек-осьминог к ней подбирался, тем осторожнее себя вел.
Он еще больше прильнул к земле и, выбрав пышные заросли удивительных радужных роз, чьи листья образовывали очень плотную завесу, подполз к ним и стал ждать.
Наблюдая за беззаботными и счастливыми феями, украшенными гирляндами из разноцветных душистых цветов, и глядя, как они танцуют, принимая разные позы и совершая удивительные пируэты, он не мог отрицать, что феи обладают определенной грацией, которую многие восторженные наблюдатели назвали бы весьма утонченной. Однако он никогда не ходил в школу танцев и не порхал над паркетом на легких, фантастических щупальцах.
Тем не менее, увиденное его очень заинтересовало, и даже больше, когда он через какое-то время увидел, что королева Титания, купидоны и несколько фей покинули веселую и счастливую компанию. Дело было в том, что королева Титания заметила радужные розы, которые сильно отличались от других, и с блестящими от нетерпения глазами побежала к цветам, чтобы обнять их. Ей и в голову не приходило, какая опасность затаилась в их ароматном сиянии. Обогнав всех, королева быстро оказалась возле розовых кустов, и когда она склонилась над такой красотой, злобная и презренная натура человека-осьминога проявила себя. Позабыв о своей дипломатической миссии, он так обхватил королеву щупальцами, что она стала похожа на веревочный мешок. Когда же королева почти сразу закричала, он лишь мрачно стиснул ее еще сильнее. Феи и купидоны, охваченные невыразимым ужасом от такого зрелища, и не в силах помочь любимой королеве, с криками бросились наутёк.
А человек-осьминог усилил жестокую хватку. Голова Титании запрокинулась, ее золотые волосы рассыпались по плечам, глаза расширились. Она уже не могла дышать.
Медленно, но верно человек-осьминог ее душил!
Глава 7
Король Станислаус усыновляет Флоримеля
Изумительнейший подвиг Флоримеля привел всех духов-брауни в неописуемое восхищение. Их удовольствие проявилось в широких улыбках, покачивании круглых головок, похлопывании друг друга по спинам и добродушном потыкивании кулаками друг другу в живот.
Они окружили Флоримеля тесным кольцом, и все в радостью пожимали ему руку. Даже брауни не смог бы сделать того, что сделал он.
Всем хотелось осмотреть лук, позволивший добиться столь поразительного результата. Но он выглядел как самый обычный лук любого лучника, и в его древке и тетиве не было ничего особенного, поэтому брауни поняли, что причина не в них.
Тут они заметили, что одежда Флоримеля во многих местах порвана, а сквозь дырки просвечивает тело. Тогда они сняли с него старую одежду и поменяли ее на облегающие штанишки, которые он натянул с величайшим трудом, длинные остроносые туфли, курточку с большими пуговицами и коническую шапочку со свисающим набок кончиком.
Множество проворных рук помогли ему переодеться. Хотя Флоримель отметил, что теперь он одет, как обычный брауни, а их вокруг него было много, его порадовало усердие, с каким домовые теперь стремились превратить его в одного из них и сделать его подобным им. И все же он невольно подумал, когда посмотрел на них, а потом на себя, насколько он от них отличается.
Как бы брауни ни старались, они не смогут наделить его выпученными глазками, большими ушами и широкими ртами, которые теперь безмятежно улыбались. Да, принц теперь выглядел красиво и привлекательно, но он предпочел бы выглядеть, как брауни. Их он напоминал лишь своим росточком.
Наверное, подобные мысли приходили в голову и самих брауни, потому что они разглядывали своего нового товарища с несколько озадаченным видом.
Пока они делали первые неуклюжие попытки завязать с Флоримелем дружеские отношения, всеобщее внимание неожиданно переместилось на двух обычных брауни, кативших арбуз по крутому склону холма. Арбуз был раза в три больше них, и брауни пыхтели и кряхтели, делая то, что для них было воистину геркулесовой работой.
Когда их труды почти увенчались успехом, и арбуз оказался почти на вершине холма, они остановились перевести дух и перестали придерживать арбуз.
Арбуз же взял да и покатился по склону холма. Брауни побежали его догонять, но быстро поняли, что арбуз им уже не догнать, и застыли на месте с ужасом на лицах. Арбуз же катился всё дальше, всё быстрее и быстрее, а Флоримель и остальные брауни следили взглядами, как тот, подпрыгивая и отскакивая, катится то в одну сторону, то в другую. Кончилось все тем, что арбуз подпрыгнул особенно высоко и развалился на кусочки посреди них. Во все стороны, как из сифона, брызнули струйки сладкого сока, а из кучи сочной красной мякоти робко выбрался на четвереньках морщинистый старый человечек в горностаевой мантии и с золотой короной на голове.
И разразился громогласными проклятиями.
– Радуйтесь, ваше величество! – воскликнули все брауни.
Старичок поднялся, отряхнулся, потер ушибленные места и довольно печально ответил:
– Нет, я уж лучше буду царствовать.
Тогда брауни под руководством Мосье Дюдэ дружно прокричали:
Ура! Ура! Ура!
Король наш Станислаус!
Гип-гип тебе Ура!
– Спасибо! – любезно поблагодарил его величество, и добавил, объясняя:
Я выбрал этот зеленый арбуз,
Чтоб укрыть в нем забот своих груз.
И тут на его лице появилось удивление, когда он неожиданно заметил Флоримеля.
– А это еще кто такой? – вопросил он. – Вы что, пытаетесь сделать из этого мальчика существо нашей породы?
Сердце у Флоримеля провалилось в пятки, потому что он понял: перед ним сам король домовых духов-брауни, чье слово – абсолютный закон для этого народца. Если он не одобрит любые планы, которые строили насчет него брауни, то все зародившиеся у него в груди надежды окажутся безжалостно разбиты. Похоже, брауни тоже встревожились, потому что ни за что на свете не решились бы огорчать короля Станислауса.
Пока Флоримель стоял, робко глядя вниз и не осмеливаясь встретиться глазами с вопрошающим взглядом этого хоть и доброго, но всё же августейшего монарха, его маленькие товарищи набрались храбрости и стали перечислять королю все достоинства Флоримеля – как реальные, так и воображаемые. Их языки заработали с такой скоростью, что принцу осталось только покраснеть от смущения.
