Астрид Линдгрен - Собрание сочинений в 6 т. Том 5. Мы — на острове Сальткрока. Мадикен. Мадикен и Пимс из Юнибаккена
— И откуда только у тебя взялись деньги?
— От моего папы, из Стокгольма, — говорит Мия.
Никто до сих пор не слыхал от Мии ни про какого папу. Но Мия говорит:
— А что? Папа есть и живет в Стокгольме. А теперь вот и деньжат прислал, давно пора было.
Еще Мия купила закладки с красивыми ангелочками, она их всем показывает и налево и направо одаривает детей ангелочками. Разумеется, всех, кроме Мадикен. А Мадикен и не хочет, ей они не нужны. И Мия ей совсем надоела.
— Поглядите-ка на этого миленького ангелочка! Точь-в-точь как моя сестренка Маттис. — Мия очень довольна, что ее сестренка похожа на ангела, и хочет, чтобы все посмотрели эту картинку. Она даже принесла с собой фотокарточку, чтобы можно было сравнивать.
— И ты можешь посмотреть, жабинька! — говорит она и сует Мадикен под нос маленькую замусоленную карточку. На карточке сразу можно узнать Мию и Маттис по растрепанным волосам. Однако про Маттис все-таки нельзя сказать, что она похожа на ангела.
— Конечно, тебе просто завидно, — говорит Мия. — Да и понятно почему: у тебя-то сестренка настоящая уродина.
Одну за другой Мия раздарила все закладки с ангелочками. И только ангела, похожего на Маттис, она оставила себе и спрятала вместе с карточкой.
— Этого ангелочка я никому на свете ни за что не отдам, потому что он самый красивый из всех! — воскликнула Мия. — Но если вы хорошо будете себя вести, я завтра куплю вам леденцов.
Тут звенит звонок, и дети парами входят в класс.
После утреннего псалма учительница им говорит:
— Скажите, дети, не попадался ли кому-нибудь из вас кошелек старшего учителя? Он говорит, что где-то его вчера потерял. Большой коричневый кошелек. Не видал ли его кто-нибудь?
Мадикен видела. Кошелек лежал на столе в комнате учителя. Но учительнице этого не скажешь. Ну и растяпа этот учитель! Спал-спал, а потом, наверно, куда-нибудь пошел и посеял свой несчастный кошелек. Мадикен его нисколечко не жалеет.
Учительница попросила всех поискать кошелек, и дети на перемене занялись поисками. Все искали, а Мия вдруг говорит:
— Лучше бы держал свои вещи в порядке, как все добрые люди!
Мия и не подумала искать. Вместо этого она полезла на липу, а потом носилась по двору и бесилась, вообще была страшно веселая. «Наверно, потому, что папа прислал ей так много денег», — подумала Мадикен.
А на другой день Мия не принесла никаких леденцов. Потому что у Мии потерялся кошелек. Вот неудача! Совсем как у учителя.
— Мой тоже был коричневый, — рассказывает Мия. — А если найдете, принесите мне. Смотрите, не забудьте отдать!
И вот сегодня действительно-таки нашелся чей-то коричневый кошелек. Он лежал под липой. Нашел мальчик из другого класса, в котором преподавал старший учитель. Мальчик не знал, что Мия тоже потеряла кошелек, и отнес находку своему учителю.
В классе, где учится Мадикен, последний урок — чистописание. Дети сидят и пыхтят над тетрадями, стараясь писать красиво, как в прописях. Вдруг открывается дверь, и в класс входит старший учитель. Он подходит к учительнице и показывает ей какую-то вещь. Что это было, никто не видел, потому что он стоял к детям спиной. Учитель и учительница долго ее разглядывали и о чем-то переговаривались. Затем учительница с озабоченным выражением взглянула на Мию и тихо сказала:
— Вон там она сидит!
Старший учитель впился глазами в Мию:
— Поди-ка сюда! Я тебе говорю, лохматая девочка.
Мия медленно подходит.
— Ты это видела? — спрашивает он и показывает Мии коричневый кошелек. Мадикен узнала его с первого взгляда.
Мия не отвечает. Она смотрит в окно, как в тот раз, когда надо было отвечать про Адама.
— Посмотри на меня! — гаркнул на нее учитель. — И объясни-ка мне, как в мой кошелек попала эта фотокарточка и вот это!
И он высоко, чтобы все видели, поднимает перед классом закладку с ангелочком и фотокарточку, на которой снята Маттис.
Весь класс притих. Дети застыли за партами, затаив дыхание.
— Ты здесь оставила один пятак. Это очень любезно с твоей стороны, — говорит учитель. — Но теперь я хочу услышать, что ты сделала с остальными деньгами, которые тут были.
Мия не желает говорить решительно ничего. Она молчит как убитая, сколько ее ни терзает расспросами старший учитель, а он настойчиво добивается ответа.
— Она купила трюфелей, — говорит наконец Виктор.
И хотя Виктор сказал учителю правду, Мадикен подумала, что он поступил скверно. А учитель вызывает у нее сейчас настоящую ненависть. Никогда в жизни ей не было еще так противно, как сейчас, когда она на него смотрит. Он требует, чтобы Мия во всем призналась. Он говорит, что теперь совершенно убежден — кошелька он не терял, и значит, Мия его украла. Она незаметно пробралась в учительскую, когда там никого не было, увидела оставленный на стуле пиджак и стащила кошелек из кармана.
— Посмотри мне в глаза, Мия! — гремит учитель. — И признайся, что так и было!
— Да-а, — прошептала Мия, отвернувшись к окну и не глядя на учителя.
Мадикен точно знает, когда и как Мия взяла кошелек. Это было не в учительской. «Но раз Мия не поправляет учителя, пускай это так и останется, — думает Мадикен, — это ее дело».
Ведь она уже призналась, что взяла чужой кошелек. Кажется, теперь учитель мог бы отвязаться и оставить ее в покое. Так считает Мадикен.
Но тут она ошиблась. Старшему учителю этого мало. Сначала Мия должна попросить у него прощения, а потом ее еще высекут тростью, чтобы она не привыкала красть и не стала бы настоящей воровкой.
— Когда-нибудь ты мне сама скажешь за это спасибо, — говорит старший учитель.
И еще он сказал, что все дети должны смотреть, как ее будут наказывать. Все должны знать, что бывает за воровство.
— Для вас это будет полезный урок! — говорит учитель.
Мадикен побледнела как полотно. Учительница тоже сидит за столом бледная как полотно. Она хотела что-то сказать старшему учителю, но тот и слушать не стал и ушел за тростью.
Едва он вышел, учительница бросилась к Мии, обняла ее и начала уговаривать:
— Мия, дорогая, попроси ты хотя бы прощения! Может быть, тогда тебя не будут наказывать.
Мия стоит, не поднимая глаз.
— А он мне тогда отдаст моего ангелочка? — спрашивает она.
Закладка с ангелом и фотокарточка лежат на учительской кафедре. Учительница быстро хватает их и торопливо сует Мии в кармашек.
Мия наконец подняла голову и посмотрела на учительницу с таким выражением, что Мадикен сразу расплакалась.
Но тут входит учитель с тростью. Теперь уже не только Мадикен, почти все дети начинают громко плакать.
Все, кроме Мии. Она стоит возле кафедры на виду у всего класса в грязном передничке, надетом на слишком короткое платьице, сверкая продранными коленками. Мия глядит в окно, как будто все это ее не касается.
— Ну, Мия, будешь просить прощения? — обращается к ней учитель. — Можешь сделать это сейчас или после, как тебе угодно.
Но Мия не отвечает. Она только молчит и молчит.
Тогда взбешенный учитель орет на нее:
— Нагнись сейчас же!
Мия покорно наклоняется. Трость учителя со свистом взвилась над Мией и с жутким хлопком опустилась на ее тощенькую попку. Мия не издала ни звука. Но весь класс так и всхлипнул, а учительница закрыла глаза рукой.
Старший учитель снова размахнулся тростью, но тут раздался крик. Кричала не Мия.
— Нет, нет, нет, нет! — кричит, обливаясь слезами, Мадикен.
Старший учитель бросил на нее сердитый взгляд, но все же он растерялся. Как будто о чем-то подумав, он опускает руку с тростью.
— Гм! — произносит учитель, глядя на Мадикен.
Затем он переводит взгляд на Мию.
— Ладно! На этот раз с тебя, пожалуй, хватит! Товарищи тебя жалеют, хотя ты и не заслуживаешь никакой жалости.
Но Мия должна попросить прощения. Иначе нельзя после того, что она сделала.
— Ну, проси прощения! — говорит учитель.
Мия глядит в окно. Она словно не слышит, что ей говорят, и не произносит ни слова. Какая испорченная девчонка! Учитель просто не знает, что ему с ней делать!
— Ты понимаешь — от тебя требуется только одно маленькое словечко, если хочешь, чтобы тебя простили. Я жду, когда ты его скажешь!
Старший учитель ждет. Весь воздух в классе пронизан ожиданием. И вот Мия что-то пробормотала. Ну, это другое дело! А разве может быть иначе? Нет такого ребенка, с которым бы он не справился! Но ему и этого мало.
— Нет, так не годится! Повтори еще раз ясно и отчетливо, чтобы все тебя слышали. Ну, Мия!
Тут Мия обернулась и в первый раз посмотрела ему прямо в глаза. И произнесла вслух то самое словечко. Произнесла так ясно и отчетливо, что все хорошо расслышали:
— Засранец!
И, не дав никому опомниться, она стремглав кинулась на худеньких ножках-палочках к двери и скрылась за ней.
