Астрид Линдгрен - Собрание сочинений в 6 т. Том 5. Мы — на острове Сальткрока. Мадикен. Мадикен и Пимс из Юнибаккена
— Придержи-ка ты лучше язык! — говорит Мадикен. — А то сейчас как дам по кумполу! Посмотришь, как тебя будут потом из-под земли откапывать.
Однажды она такие слова слышала от Аббе, а теперь они ей и пригодились. По Мии видно, что даже на нее эти слова произвели впечатление, потому что она заговорила уже гораздо тише:
— Ну, так кто полезет первым?
— Давай посчитаемся, — отвечает Мадикен и говорит считалочку:
Кинул царь Давид —
Копье летит,
В кого попадает,
Тот вылетает.
Вылетела Мия, и первой должна забираться на крышу Мадикен. А ей не хочется. Она животом чувствует, что не хочет. Однако надо. Вон Мия уже ухмыляется. Небось решила, что Мадикен испугалась.
Залитый солнцем школьный двор замер в молчании. Такой славный двор, окруженный зелеными деревьями! Обычно здесь так и кишит детвора, все бегают, играют. А сейчас такая тишина, что даже жутко становится. Это потому, что никого нет. Только Мия и Виктор, и Аксель, и Элоф. Они стоят в тени под старой липой и ждут, когда Мадикен полезет по лестнице. А по лестнице всем строго-настрого запрещено лазить. Мадикен тихонько вздохнула и поглядела вверх, на крышу. Зеленая крыша сверкает на солнце железными боками высоко между небом и землей. А между ее крутыми скатами, как раз около пожарной лестницы, открыто окно учительской квартиры. Вдруг кто-нибудь выглянет и увидит ее на лестнице? Мадикен пожалела, что она сейчас не дома. Как хорошо было бы играть в Юнибаккене с Лисабет! А она стоит на школьном дворе и собирается сделать такое, чего ей самой совсем не хочется.
— Ха-ха! Испугалась? Эх ты! Так я и знала! — говорит Мия.
И Мадикен полезла. Сперва медленно, потом быстрее. Вот уже она добралась до открытого окошка и на всякий случай заглядывает в него. К счастью, там никого нет. Мадикен немного задержалась на ступеньке. Интересно ведь посмотреть, что делается в чужой комнате! У окна стоит письменный стол, на нем стопка голубых учебников арифметики, стоят часы, лежит бумажник, кошелек и связка ключей, на столе — фотографии в рамках, но они повернуты в другую сторону. Мадикен замечает некрасивые обои на стенах, видит кресло-качалку, а в самой глубине — диван. Ой! Караул! На диване лежит учитель! От испуга Мадикен чуть было не свалилась с лестницы. У нее все задрожало внутри, а ноги стали будто ватные. Мадикен совсем растерялась и не знает, что делать. Она смотрит как завороженная на учителя и ждет, что сейчас над нею разразится гроза.
Но учитель громко храпит, может быть, грозу и пронесет, надо только поскорее убраться подальше. На что решиться?
Лезть вверх или вниз? Ей-то хочется вниз, больше всего хочется! Но Мадикен вспоминает насмешливую гримасу Мии. Если она повернет назад, Мия её совсем засмеет. Нет, назад нельзя! Тем более она уже забралась так высоко. Надо лезть на крышу. И пускай рядом спит старший учитель, все равно ничего не поделаешь, надо только помолиться Богу, чтобы он не проснулся. И хотя сердце готово выскочить из груди, Мадикен лезет вверх.
Вот и залезла. Она встала на крыше во весь рост. Ой, какая высота! Их сарай в Юнибаккене — сущий пустяк. Теперь предстоит пройти по самому гребню из конца в конец и обратно. С ума сойти, да и только! И надо же было Мии выдумать такую глупость!
Однако хоть ты тут с ума сойди, а идти надо. И Мадикен делает первый шаг. Вот и отлично. Ноги и тело прекрасно сами собой держат равновесие. Смотрите, люди! Вот идет Юная барышня — гордость Юнибаккена. Идет как ни в чем не бывало и ничего не боится! Мадикен идет словно по паркету и даже почти забыла про старшего учителя. Но она все время помнит, что снизу на нее смотрят дети. Ей это даже приятно: «Ну, что скажешь, Мия? Выкусила?»
Когда Мадикен спустилась на землю, Мия ничего не сказала. Но Виктор, и Аксель, и Элоф глядят на нее во все глаза. Они восхищаются тем, что проделала Мадикен, она это чувствует и очень довольна собой.
— А теперь твой черед, Миечка — вшивая девочка, — говорит она. — Поторапливайся, пока не проснулся учитель! Он спит там в комнате!
— Ах так? Ну тогда я войду к нему и серьезно с ним разберусь! — говорит Мия.
На самом деле она чувствует себя не слишком уверенно, храбрость-то ее показная. Но все-таки идет к лестнице и начинает карабкаться вверх, а Мадикен стоит внизу и смотрит. Со стороны похоже, как будто по стене ползет муха. Ноги Мии в черных чулочках кажутся такими худенькими, и так жутко зияет открытое окно! Мадикен становится страшно за Мию, ей хочется крикнуть, чтобы Мия вернулась, пока не поздно. Ведь это же просто глупая затея! А что будет, если учитель проснется? Бедная Мия!
Но Мия уже долезла до окна и дальше не торопится. Наверно, учитель еще спит, иначе она бы не посмела так долго там задерживаться.
— А вдруг она правда так и сделает! — говорит Виктор.
— Что сделает? — спрашивает Мадикен.
— Влезет в окно и разберется с ним по-серьезному. С нее станется, она совсем бешеная! — говорит Виктор, который тоже недолюбливает старшего учителя.
Мальчишки смеются, а Мадикен — нет. Она молча с бьющимся сердцем смотрит на ползущую муху, то есть на Мию, которая карабкается по лестнице, приближаясь к крыше.
И вот она уже взобралась на самый верх, залезла на крышу и выпрямилась во весь рост. Она с торжеством помахала рукой ребятам, затем с большой осторожностью сделала первый шажок и сразу же пошатнулась. Какой ужас! Вот-вот Мия сорвется и грохнется вниз! Она же падает! Испуганный стон вырывается у Мадикен. Охнули от страха Виктор и другие ребята. Всем четверым страшно.
Но затем они увидели, как Мия уселась на крыше, и облегченно вздохнули. Долго там сидела Мия. А когда спустилась к ним, была белая как полотно, но такая же дерзкая и бойкая. Подойдя к Мадикен, она говорит:
— У меня всегда башка кружится с голодухи, так что сегодня мое дело — дрянь! Прощай, жабинька!
И Мия на тоненьких ножках зашагала к калитке, а ребята так и остались стоять, глядя ей вслед.
— Глупее девчонки во всей школе не найдется! — говорит Мадикен и, помахав мальчикам, бегом пускается прочь. Надо спешить, ей давно пора быть дома.
Йенни уже там и ждет ее. Она пришла, чтобы примерить Мадикен платье, которое шьется к экзамену. Платье будет из белого гипюра, на чехле. Розовая материя будет просвечивать сквозь дырочки — Мадикен очень любит маму за то, что она заказала такое дивное платьице, хотя и говорила, что для Мадикен лучше было бы сделать новую матроску с матросской шапочкой.
— У тебя же другой тип внешности, понимаешь? — объясняла мама.
Но Мадикен не желает быть девочкой того типа, о котором говорит мама. Она хочет носить кружевную шляпку, украшенную розочками из алого шелка. И кружевная шляпка ей тоже обещана.
— Я же понимаю, что эта вещь для тебя блаженство, — говорит мама.
Блаженством Мадикен называет те подарки, которые так восхитительны, что невозможно передать никакими словами. Блаженство достается не часто. Иногда, если тебе повезет, его находишь среди рождественских подарков или на день рождения. Ни по каким другим случаям блаженств не бывает. Однако новая шляпка — это блаженство, тут мама не ошиблась.
Но и Лисабет тоже обожает получать в подарок какое-нибудь «блаженство». Увидев на Мадикен новую шляпку, она поднимает горестный вой и не прекращает его, пока мама не отправляется с ней в модную лавку на улице Сторгатан, чтобы и для нее купить такую же шляпку.
Лисабет возвращается с обновкой. Ее золотистая кудрявая головка увенчана белой кружевной шляпкой с алыми розочками. Она с гордостью рассказывает сестре:
— На площади мы повстречали трубочиста. Он сказал, что я — первая красотка в нашем городе!
— Правильно, — говорит Мадикен и целует сестренку в щечку. — Ты у нас — самая красивая!
Мадикен радуется, что у нее такая хорошенькая сестричка. О своей красоте она особенно не заботится. Главное, что у нее ёсть для экзамена кружевное платье и шляпка с розочками, а все остальное не так уж важно.
Но экзамен еще не подоспел, и за это время многое случилось.
На другой день после хождения по крыше Мия, придя в школу, стала угощать весь класс шоколадными трюфелями. Так еще никто у них в классе не шикарил, тем более Мия. У нее раньше никогда не видели и простого леденца. А теперь она явилась с большущим кульком и с такой щедростью всех угощает! Она даже к Мадикен подошла с угощением, и Мадикен, хотя и не забыла обиду, все-таки потянулась за конфеткой — уж очень это заманчиво поесть шоколаду! Но не успела она вынуть конфету, как Мия отдернула кулек.
— Нет уж! У тебя небось хватает денег, жабинька. Как-нибудь сама купишь себе шоколаду!
Раньше незаметно было, чтобы кто-нибудь из детей дружил с Мией. А вот с шоколадными трюфелями все сразу подружились, и дети толпились вокруг нее, пока не зазвенел звонок. Даже Анна-Лиса, девочка, которая сидит за одной партой с Мадикен и должна была бы с ней держаться заодно, сейчас сосет шоколадку. Именно эта девочка неожиданно спросила у Мии:
