Диана Лот - Черепашки-ниндзя против Злобного Крага
— Девчонки всегда так! Подстрекают, а потом увиливают! — возмущенно сказал юноша. — Оставайся! Я пойду один.
Она схватила его за руку. Он оттолкнул ее. Она повисла у него на шее и, всхлипывая, сказала:
— Я пойду с тобой!
Грегори не в силах был устоять.
— Идем, — сказал он, — только не надо идти по городу, а то нас увидят. Лучше пойдем крепостным валом и выйдем на большую дорогу по проселку.
И они пошли, держась за руки.
— Мы пойдем той же дорогой, — излагал Грегори свой план, — по которой ехали в монастырь. И, конечно, увидим озеро, как увидели его в прошлый раз. Тогда мы пойдем к нему прямо через поля.
На откосах рва Клер насобирала цветов. Это были мальвы, ромашки, колокольчики, кукушкины слезки. Она сделала букет, но цветы вяли прямо на глазах. И, когда путники дошли до старого каменного моста, на букет просто жалко было смотреть.
Клер никак не могла придумать, что ей делать с цветами, и она решила бросить их в воду, чтобы они освежились. Но потом ей пришло в голову подарить букет статуе, которую назвали «Безголовая женщина». Мимо нее они как раз проходили в этот момент.
Клер попросила Грегори поднять ее и положила всю охапку полевых цветов между сложенными руками старого каменного изваяния.
Когда они отошли довольно далеко, девушка обернулась и увидела, что на плече статуи сидит голубь.
Некоторое время они шли молча, потом Клер сказала:
— Пить хочется.
— И мне тоже, — признался Грегори. — Только речка осталась далеко позади, а здесь ни ручья, ни родника не видно.
— Солнце такое горячее, что оно, наверно, все выпило. Как же нам теперь быть? — посетовала Клер.
Вдруг они увидели идущую по дороге крестьянку, которая несла в корзинке ягоды.
— Вишни! — закричал Грегори. — Какая досада, что у меня нет денег, не на что купить!
— А у меня есть деньги. — торжествующе сказала предусмотрительная Клер.
Она вытащила из кармана кошелек, в котором было пять золотых монет, и обратилась к крестьянке:
— Дайте нам. матушки, столько вишен, сколько войдет в мой подол.
С этими словам она приподняла обеими руками подол своей юбки. Крестьянка бросала в нее три пригоршни вишен. Клер протянула золотую монету и спросила:
— Этого довольно?
Крестьянка схватила монету, которая с лихвой оплачивала все вишни в ее корзинке вместе с деревом, на котором они созрели, и с участком земли, где росло это дерево.
— Что мне с вас больше-то просить! Рада вам услужить, моя принцессочка! — ответила хитрая крестьянка.
— Ну, тогда положите еще вишен в шапку моего спутника, — попросила Клер, и вы получите еще одну золотую монету.
Крестьянка охотно сделала это, а затем пошла своей дорогой, обдумывая, в какой шерстяной чулок, в какой тюфяк запрятать ей золото.
Клер и Грегори шагали дальше, поедая вишни и бросая косточки направо и налево. Умбрийский принц выбрал две вишенки, державшиеся на одной веточке, и нацепил на уши своей спутнице, как сережки. Он смеялся, глядя, как эти румяные ягодки-близнецы покачиваются у щек Клер.
Их веселое путешествие прервал камешек. Он забрался в башмачок Клер, и она начала прихрамывать. Каждый раз, как она спотыкалась, ее белокурые локоны взлетали и падали ей на щечки. Так, прихрамывая, она прошла несколько шагов и уселась на краю дороги. Грегори встал возле нее на колени, снял с ее ноги атласную туфельку, встряхнул — и оттуда выскочил маленький белый камешек.
Клер поглядела себе под ноги и сказала:
— Когда мы еще раз пойдем на озеро, то наденем сапожки.
Солнце уже начало клониться к западу. Легкий ветерок ласкал щеки и шеи юных путешественников, и они, приободрившиеся, смело продолжали свой путь. Чтобы легче было идти, путники распевали песни, держась за руки, и смеялись, глядя на движущиеся перед ними две сплетенные тени.
Но вдруг Клер остановилась и закричала:
— Я потеряла туфельку!.. Мою атласную туфельку!..
Маленькая туфелька, шелковый шнурок которой развязался при ходьбе, лежала на пыльной дороге.
Оглянувшись, Клер увидела, что башни Каледийского замка уже скрылись на горизонте в тумане. Она почувствовала, что сердце у нее сжалось и слезы подступили к глазам.
— Нас съедят волки, — сказала она. — Матушка нас больше не увидит и умрет от горя»
Но Грегори надел ей на ножку туфельку и пообещал:
— Когда колокол в замке прозвонит к ужину, мы уже придем обратно. Вперед!
Пройдя еще полмили, Грегори радостно завопил:
— Озеро! Клер, смотри — озеро, озеро, озеро!
— Да, Грегори, озеро!
С криком «Ура!» Грегори подбросил вверх свою шапку. Клер была слишком благовоспитанна, чтобы швырнуть вверх свой чепчик. Но она сняла с ноги туфельку, которая едва держалась, и бросила ее через голову в знак радости.
Озеро лежало перед ними в глубине долины, округлые склоны которой мягко спускались к серебристым волнам, словно замыкая их в громадную чашу из цветов и зелени. Было видно, как колышется зелень на пока еще не ясных берегах чистого и спокойного озера. Но среди густых зарослей на склонах долины незаметно было никакой тропинки, которая вела бы к этим прекрасным водам.
Тщетно разыскивая дорогу, Грегори и Клер повстречали маленькую девочку в овчине, накинутой на плечи. Она гнала хворостиной гусей, которые стали щипать за икры принца и юную герцогиню. Умбрийский принц спросил:
— Как тебя зовут?
— Жильберта, — ответила та, с любопытством разглядывая пришельцев.
— Как нам пройти к озеру, Жильберта?
— К нему нельзя пройти, — ответила пастушка с таким видом, словно Грегори интересовался дорогой на Луну.
— А почему?
— А потому,..
Ну, а если, все-таки, попытаться пройти?
— Коли бы пытались пройти, так была бы дорога.
Что могли ответить высокородные путешественники на этот аргумент гусиной пастушки?
— Пойдем, — сказал Грегори спутнице. — Там, дальше, мы, вероятно, найдем какую-нибудь тропинку в лесу.
— И нарвем орехов, — сказала Клер, — и будем их есть, потому что я проголодалась. А когда мы в следующий раз снова пойдем на озеро, то возьмем с собой большую корзину с разными вкусными вещами.
— Так и сделаем, как ты говоришь! — подхватил Грегори. — А сейчас пойдем побыстрее, потому что, мне кажется, день уже на исходе, хоть я и не знаю, который час.
— Вот пастушки — те знают, который час: они смотрят на солнце, — сказала Клер. — Но я-то ведь не пастушка! А только мне помнится, что, когда мы уходили, солнце стояло у нас над головой, а теперь оно совсем далеко — там, за городом.
Юные путешественники нашли в лесу узенькую тропинку, по которой, наверное, никогда не гуляли влюбленные, потому что по ней нельзя было идти рядом, держась за руки, как ходят жених с невестой. Да тут и не было видно никаких человеческих следов, кроме бесчисленных отпечатков маленьких раздвоенных копытцев.
— Это следы бесенят, — предположила Клер.
— А, может быть, коз, - сказал Грегори. Так это и осталось невыясненным. Одно
только было ясно — что тропинка полого спускается к берегу озера, которое вдруг предстало перед юными путешественниками во всей томной и молчаливой красе.
Ивы курчавились по его берегам нежной листвой. Камыши покачивали над водой свои гибкие мечи и бархатные султаны. Они смыкались в колышущиеся островки, вокруг которых водяные лилии расстилали свои широкие листы и цветы с белыми лепестками. На этих цветущих островках стрекозы с изумрудными и сапфирными тельцами и огненными крыльями чертили в своем стремительном полете замысловатые кривые.
Грегори и Клер с наслаждением погружали уставшие ноги во влажный песок, поросший хвойником и остролистым рогозом. Кувшинки посылали им аромат своих мягких стеблей. Папоротник покачивал кружевным опахалом у края дремлющих вод, и сияли лиловые звездочки иван-чая.
Каледийская герцогиня и умбрийский принц не подозревали о том, что им грозит смертельная опасность. С момента их выхода за стены замка за ними неотрывно следили два человека.
Один из них был злейшим врагом Грегори — узурпатор Краг, второй — его слуга Куко. Уже давно Куко следил за Грегори и Клер. По случайности, именно в этот день Краг тайно навестил своего лазутчика, чтобы узнать последние новости о своем главном враге. Оба поверить не могли в удачу, когда увидели Грегори и Клер, идущих без охраны из замка к озеру.
