Линда Сью Парк - Никому не верь
— Одюбон? — прошептал он, едва смея надеяться.
— Ага, — кивнула Эми, и они вместе бросились к застекленной витрине.
Это и в самом деле оказались «Птицы Америки» Джона Джеймса Одюбона. Книгу впервые опубликовали в сороковых годах девятнадцатого века. Исполинский том был открыт на странице с изображением синички-гаички, хотя подпись и называла птицу «хохлаткой».
— Первое издание, «двойной слон», — благоговейно выдохнул Аттикус.
— Вот уж не думала, что когда-нибудь увижу эту книгу своими глазами! — вскричала Эми. — Вы только посмотрите, как детально и точно все прорисовано! Великолепно!
— Что-то не заметил я ни одного слона, — пожаловался Дэн. — Только птицы.
Эми с жалостью покосилась на него:
— «Слон» — это размер. Лист «слон» сам по себе большой, за ним следует «атлас» — сам знаешь, атласы бывают огромными, — а потом «двойной слон». Большего размера не существует.
Мальчик недоуменно сморщил нос.
— Никогда не видел такой здоровенный томище. А ты?
Эми покачала головой.
— Киты, между прочим, крупнее слонов, — флегматично заметил Джейк. — Почему этот размер не окрестили китовым?
— Точно подмечено! — оживился Дэн, подставляя Джейку ладонь. Тот послушно хлопнул по ней.
Эми демонстративно закатила глаза.
— Не обращай на них внимания, — посоветовала она Аттикусу.
Стратегия оказалась мудрой: у каждой новой витрины их с Аттикусом восторги приобретали все более и более бурные формы.
— Боже мой! — Схватившись за сердце, Эми свободной рукой оперлась на плечо Аттикуса.
— Библия Гуттенберга! — Аттикус стиснул ей ладонь.
Дэн с Джейком, стоя по другую сторону витрины, только головами качали.
— Сейчас кусаться начну, — простонал Дэн. — Я, конечно, слышал про эту библию, ну и что? Подумаешь!
— Да во всем мире осталось всего сорок семь или сорок восемь экземпляров! — возмутился Аттикус. — Эта книга миллионы стоит.
— В самом деле? Очень впечатлен, — без тени энтузиазма промолвил Джейк.
— Китайцы первыми в мире начали печатать книги при помощи наборного шрифта и печатного пресса, — сообщила Эми. — Но библия Гуттенберга стала первой книгой, произведенной по этой технологии в западном мире.
— И тут же возник огромный спрос на очки! — затараторил Аттикус, глотая слова от возбуждения. — Прежде книги переписывали от руки, они ужасно дорого стоили, мало кто мог себе позволить. А потом — бац! — сразу повсюду оказались тонны книг, и многие захотели читать, но обнаружили, что плохо видят, так что им срочно потребовались очки!
Эми была совершенно зачарована. Джейк с Дэном улыбнулись. Аттикус заулыбался в ответ, уже не в первый раз благодаря судьбу за дружбу с Дэном, а вот теперь и с Эми.
«Они знают, какой я зануда-зубрила, но им это нравится. Приятная перемена после того, как все кругом считают тебя ненормальным ботаником».
Мальчику вспомнилась мама — она всегда смотрела на него вот так же ласково.
Он двинулся дальше в обход выставки, вместе с Эми восторженно разглядывая новые и новые книги.
Дэн подошел к перилам и уставился на стеклянную башню.
— Эй! — негромко окликнул он остальных. — Как по-вашему — Войнич… может, рукопись где-то тут?
Глава 8
Восклицание Дэна разом вернуло всех с небес на землю. Джейк, Аттикус и Эми тоже подошли к перилам.
— Наша первоочередная задача — выяснить, где хранят рукопись, — напомнила Эми.
— Ну, может, и не понадобится, — оптимистично заявил Дэн. — Если нам ее вынесут, попробуем схватить и дать деру.
— Это было бы идеально, — согласилась с ним сестра. — Только — на всякий случай — хорошо бы узнать, где она хранится.
Друзья спустились на первый этаж и снова подошли к стойке.
— Подождите минуточку, — попросил охранник и взял трубку телефона: — Доктор Джеймс? Здесь дети, о которых я вам говорил.
Через несколько минут из служебной двери за стойкой появилась стройная женщина, очень бледная, с темными глазами и каштановыми волосами до плеч. На шее у нее висела лента с бейджиком: «Кэтрин Джеймс, куратор отдела современных книг и рукописей».
Эми мгновенно превратилась в школьницу на экскурсии, посвященной Средневековью в целом и рукописи Войнича в частности. На этот раз Джейк с Дэном тоже подключились к представлению.
— Я уже много лет интересуюсь рукописью Войнича, — с жаром заявил Джейк. — Прямо не верится, что она находится здесь, в этом самом здании!
Доктор Джеймс улыбнулась:
— Боюсь, мы не можем ее вам показать. Наверняка вам прекрасно известно, что рукопись очень хрупкая. Доступ к ней ограничен, чтобы она не рассыпалась.
Четверо подростков разочарованно переглянулись, а доктор Джеймс продолжила:
— Зато я могу провести вас вниз, в читальный зал. Там есть каталог ресурсов, посвященных рукописи Войнича.
— Спасибо, — вежливо отозвалась Эми, — это нам очень поможет.
Джейк догадался, о чем она думает: надо пользоваться любым шансом получше разведать здание.
За углом вдоль стены стояли шкафы с багажными ячейками. Доктор Джеймс попросила ребят оставить там сумки и рюкзаки. Затем все спустились по лестнице в читальный зал.
После того как все записали свои имена в книге посетителей на входе, доктор Джеймс провела друзей к компьютерам и, сев за один из них, в несколько щелчков мышкой открыла список хранящихся в библиотеке материалов, которые имели какое-либо отношение к Войничу.
Джейк быстро пробежал список взглядом — и ахнул:
— Ух ты, «Письмо Марци» тоже у вас? С ума сойти! — Он повернулся к остальным: — Это документ семнадцатого века. Предположительно самое раннее сохранившееся упоминание о рукописи Войнича.
На лице доктора Джеймс отразилось удивленное восхищение.
— А ты и впрямь много о ней знаешь, — одобрительно заметила она.
— Благодаря маме, — пояснил Джейк и во внезапном припадке вдохновения добавил: — Может, вы ее знали? Астрид Розенблюм.
Вот теперь доктор Джеймс удивилась по-настоящему:
— Астрид — твоя мама?
— Ну да. А вы с ней встречались? — пылко спросил Аттикус.
— Я Джейк Розенблюм, а это мой брат Аттикус, — запоздало представился Джейк.
— Как же я сама не догадалась! Ты очень похож на нее… — Доктор Джеймс улыбнулась Аттикусу, но тут же вновь посерьезнела и прибавила, понизив голос: — Меня очень огорчило известие о ее смерти.
Воцарилось неловкое молчание.
Джейк гадал про себя, сколько времени должно пройти со смерти человека, чтобы о нем можно было говорить без смущенных пауз.
— Да, мы с ней встречались, много переписывались, а однажды она и сама приехала взглянуть на рукопись, — пояснила доктор Джеймс.
— Правда? Когда? — спросил Аттикус, чуточку обиженный тем, что мама не взяла его с собой.
— Летом, — ответила доктор Джеймс. — Не прошлым, конечно, а позапрошлым. В июне, кажется.
«Как раз перед тем, как она заболела. Наверное, меня тогда не было дома», — подумал Джейк. То лето он провел вожатым в эколагере.
— Она приезжала вместе с… — Доктор Джеймс на секунду умолкла и бросила на Джейка странный взгляд, значения которого он не понял. — Вы знакомы с доктором Сиффрайт?
Джейк покачал головой:
— Нет.
— Ясно… — В первый раз за весь разговор доктор Джеймс не могла подобрать слов. — Они вместе изучали рукопись. Доктор Сиффрайт очень… гм, серьезно увлечена рукописью Войнича.
— В смысле, она из этих, которые про ангелов и инопланетян? — потрясенно уточнил Джейк. Уж он-то знал, как смеялась Астрид над такими теориями.
— Нет-нет, ничего подобного! — торопливо возразила доктор Джеймс. — Доктор Сиффрайт — заслуженный и уважаемый ученый! Видите ли, исследователи обычно интересуются не одной темой, а несколькими. Доктор же Сиффрайт посвящает все свои труды лишь одному предмету.
— Понятно, — кивнул Джейк. Поскольку оба родителя у него были учеными, он прекрасно знал, какой тип исследователей имеет в виду доктор Джеймс. Малость не от мира сего, но очень интересные — пока не утомят до смерти своим занудством.
— Я очень обрадовалась встрече с Астрид, — продолжила доктор Джеймс, — и получила огромное удовольствие от бесед с ней. Мы многое успели обсудить.
Она внимательно посмотрела на Джейка с Аттикусом, потом закрыла открытые окна на экране компьютера и поднялась.
— Пожалуй, я все же сделаю исключение из правил, — проговорила она. — В память об Астрид. Пойдемте ко мне в кабинет.
* * *Доктор Джеймс провела четверых друзей в коридор за читальным залом. Дэн, замыкающий шествие, украдкой показал Аттикусу большой палец. Пока их план — если это можно назвать планом — шел как по маслу.
В кабинете доктор Джеймс кому-то позвонила. Вскоре в дверях возник молодой сотрудник по имени Майкл. Доктор Джеймс представила его гостям и попросила принести рукопись Войнича.
