Зоман Чейнани - Школа Добра и Зла
Феи потащили их в разные стороны.
— Подожди! — выкрикнул Тедрос.
— Никому не рассказывай! — крикнула в ответ Агата, удаляясь в сторону розовых шпилей.
— Ты будешь на Арене? — прокричал Тедрос, утаскиваемый в торону синих…
Но Агата не ответила, а он и его феи уменьшились, превратившись в светящиеся точки.
Когда её собственные феи поднимали девочку все выше в темном небе, она посмотрела на серебряную башню, нависшую над заливом, удрученно и оцепенело. Школьный директор их предупреждал. Он видел, кем они были…
Она закуталась потуже в окровавленную рубашку Тедроса, наброшенную ей на плечи и феи подняли еще выше, навстречу резкому ветру. Но когда Агата взглянула на освещенные факелами окна, мельтешащие силуэты, наряжающиеся для предложений, её вину и шок, сменил гнев.
Злодеи — те, кто ближе всего к нам.
Злодеи под личинами лучших друзей.
О, да, она будет на этой Арене.
Потому что Сэдер был прав.
Эта сказка никогда не была сказкой Софи.
Она была её сказкой.
— Значит, никаких нападений на самом деле не было? — спросила профессор Анемон, потягивая дымящийся сидр.
Стоящая возле окна своего кабинета, профессор Дови смотрела на башню Школьного директора, утопающую в красных лучах закатного солнца.
— Профессор Эспада сказал, что мальчики ничего не нашли. Тем временем, Тедрос провел половину ночи безуспешно прочесывали сад. Возможно, это была такая тактика у Софи. Лишить наших лучших участников сна.
— Девочки тоже едва ли спали, — сказала профессор Анемон, вытирая сидр со своего лебедя на ночной сорочке из верблюжьей шерсти. — Остается надеяться, что они достойно будут выглядеть, когда им будут делать предложения.
— От чего он так боится, что нас увидят? — спросила профессор Дови, не сводя глаз с башни. — Какой смысл нам готовить учеников для этих испытаний, если мы не можем быть там, с ними?
— Потому что нас не будет с ними в Бескрайнем лесу, Кларисса.
Профессор Дови отвернулась к окну.
— Вот, почему он запрещает нам вмешиваться, — сказала профессор Анемон. — Неважно, насколько жестоки дети по отношению друг к другу, ничто не может подготовить их к той жестокости, которая их может встретить в сказке.
Профессор с мгновение хранила молчание.
— Ты должна идти, дорогая, — сказала она наконец.
Профессор проследила за её взглядом к закату и подпрыгнула.
— Во имя Добра! Да, ты так застряла бы со мной на всю ночь! Спасибо за сидр.
Она пошла к двери.
— Эмма.
Профессор Анемон посмотрела себе через плечо.
— Она меня пугает, — призналась профессор Дови. — Та девочка.
— Кларисса, твои ученики готовы.
Профессору Дови удалось улыбнуться и кивнуть.
— Довольно скоро мы услышим их победное ликование, не так ли?
Эмма послала ей воздушный поцелуй и закрыла за собой дверь.
Профессор Дови наблюдала за солнцем, которое уже душило горизонт и когда небо потемнело, она услышала у себя за спиной резкий щелчок. Она немедленно подошла к двери и дернула её — затем она попробовала отпереть её своей палочкой, выстрелила в неё пальцем… Но дверь была крепко-накрепко заперта более сильным волшебством, чем тем, что обладала она.
Её лицо, исказившиеся от нервного напряжения, медленно расслабилось.
— Они будут в безопасности, — пропела она, устало бредя в свою спальню. — Они всегда в безопасности.
В восемь вечера, когда до Бала оставалась всего ночь, ученики вошли в Театр Сказок, чтобы увидеть, что он был весь зачарован по этому случаю. Над каждой из сторон плавали по канделябру в виде лебедей с десятью свечами каждый, горящие белым светом над Добром и сине-черным над Злом. Между ними зависла стальная Корона Арены, сверкающая в свете пламени с семью длинными, резкими шпилями, ожидая победителя вечера.
Первыми прибыли Счастливицы, разодетые в вечерние платья и нервозные улыбки в ожидании приглашения на Бал. Когда они вошли через западные двери, размахивая флажками с белыми лебедями и баннерами с лозунгами «КОМАНДА ДОБРА!», стеклянные цветы опыляли их ароматом и хрустальные фризы ожили.
— Приветствуем, красно-девиц, чей талант поможет победить нам на Арене? — пропыхтел хрустальный принц, сражаясь с драконом, извергающего обжигающий дым.
— Я слышала дитя по имени Софи очень грозна. Вы сможете её одолеть? — встряла хрустальная принцесса рядом с ним, сидящая за сверкающей прялкой.
— Я не попала в команду, — призналась Кико.
— Все будет тот, кто останется последним, сказал принц, нанося удар дракону.
Через восточные ворота с ревом протолкнулись Несчастливцы, размахивая коряво сделанными плакатами с кривой надписью «КОМАНДА ЗЛА!», в то время как Хорт размахивал флагом с черным лебедем так истово, что сломал сталактиты, свисающие с потолка, вынуждая тем самым Несчастливцев броситься в рассыпную в поисках укрытия. Когда Хорт рванул к своему месту, то оглядел обожженные стены, искаженные тенями чудовищ, пожирающих крестьян и ведьм, жарящих детей. Неподалеку от лавочки ожили гравюры с вопящими принцами, которых режут злодеи, забрызгивая все вокруг черной кровью.
— Кто все это сделал? — Он выпучил глаза, когда его забрызгало этой черной дрянью.
— Школьный директор, — сказал Раван, затыкая уши, чтобы не слышать воплей. — Не удивительно, что он не пускает сюда учителей.
Тем временем, когда прибыли последние Несчастливицы и Счастливцы, загнанные волками и феями, они тоже почувствовали нервную дрожь в отсутствии взрослых. Только Тедрос выглядел спокойным. Он прохромал последним, в своих кремово-белых бриджах, на груди в пройме рубашки между кружевами красовалась рана, лицо исполосовано сердитыми царапинами. Он осмотрел места Счастливцев в поисках кого-то, а потом с выражением разочарования на лице, сел на свое место.
Наблюдая за ним, Эстер напряглась.
— А где Софи? — прошипела она Анадиль, игнорируя взгляд Дот, уставившийся в лавочку.
— Она так и не вернулась от Лессо! — прошептала Анадиль.
— Может Лессо её исцелила?
— Или может симптомы стали еще хуже! Может она напала на Тедроса!
— Но у него нет никаких признаков, Ани, — возразила Эстер, глазея на принца. — Когда у злодея начинают проявляться симптомы, их Немезиды становятся сильнее!
Но Тедрос сидел сгорбленный на своем месте, он выглядел бледным и слабым.
Анадиль изумленно уставилась на него.
— Но, если он не Немезида Софи, тогда кто?
Но позади них распахнулись двери Счастливцев и в Театр впорхнула самая красивая принцесса из тех, что им доводилось когда-либо видеть.
Она была одета в темно-синее платье, на котором блестели изящные золотые листья. По проходу за ней тянулся длинный бархатный шлейф. Ее блестящие темные волосы были зачесаны вверх под тиару из синих орхидей. На шее висел рубиновый кулон, в форме капли, будто кровь на снегу. Её большие темные глаза подчеркивали золотые тени, а губы — розовый блеск.
— Немного поздновато, для появления новеньких, — сказал Тедрос.
— А она и не новенькая, — сказал Чаддик, сидевший рядом с ним.
Тедрос опустил взгляд вниз и, увидев, её привычные черный башмаки под платьем, закашлялся.
Застенчиво улыбаясь, Агата прошла мимо Беатрикс, которая окаменела, мальчиков, пускавших слюни себе на колени, девочек, неожиданно испугавших из-за своих кавалеров на Бал, и присела рядом с Кико, глаза которой вылезли из орбит настолько, что вот-вот могли выпасть.
— Черная магия? — пискнула Кико.
— Палата красоты, — прошептала Агата, замечая, что место Софи пустует. Она обратила внимание, что и Тедрос это заметил. Он перевел взгляд и её глаза встретились с его синими глазами.
На другой стороне от прохода, Эстер с Анадиль побелели, от понимания того, что только что произошло.
— Добро пожаловать на Арену талантов.
Все ученики подняли глаза и увидели на постаменте белого волка и фею, парящую рядом с ним.
— Сегодня вечером состоится двадцать поединков, в порядке рейтинга оценок, — прогремел он. — Десять Счастливцев из первой десятки явят свои таланты, преследуемые Несчастливцами из первой десятки. Школьный директор публично наградит победителя и накажет проигравшего.
Ученики затравленно оглядели Театр. Волк фыркнул и продолжил.
— Перед нами предстанет девятая пара, затем восьмая и так до первой в рейтинге. По окончанию Арены, тот, чей талант Школьный директор сочтет самым впечатляющим и станет победителем и получит Корону Арены, а так же его школа выиграет Театр сказок на весь следующий год.
Добро скандировало: — НАШЕ! НАШЕ! — в то время как Несчастливцы: — БОЛЬШЕ НЕТ! БОЛЬШЕ НЕТ!
— Только от того, что здесь нет ваших учителей — не означает, что вы можете вести себя, как животные, — прорычал волк и фея его поддержала своим перезвоном. — И мне плевать, если придется побить принцессу или двух…
