Адаме Л. - Черепашки-ниндзя. Бэтмэн и Волшебник
— Да. Я буду осторожен.
— Тем более, что мне не понадобится много времени для того, чтобы встретиться с этим господином. Очень надеюсь, что он многое прояснит. Если ученые нам не помогут, то на кого мы можем еще надеяться? — задал супергерой риторический вопрос.
Бэтмэн угостил Джонни мороженным и предложил поужинать, но тот отказался.
— Тогда в путь, — сказал Бэтмэн.
Они сели на обыкновенный с виду мотоцикл, но Джонни от удивления раскрыл рот, когда эта машина пробежала несколько метров и оторвалась от асфальта.
Впору было испугаться, но Джонни чувствовал себя совершенно спокойно, ведь с ним был сам Бэтмэн.
Машина поднялась выше крыш загородных коттеджей и неслась с большой скоростью в сторону города.
Пролетев между высотными зданиями, мотоцикл с реактивным двигателем незаметно опустился на асфальт и слился с потоком машин. В уличной суматохе никто даже не заметил этого.
Пожалуй, мог удивиться лишь шофер микроавтобуса, когда перед ним вдруг оказался мотоцикл. Но тот решил, что не заметил, как его обогнали, и тут же успокоился, все свое внимание сосредоточив на движении среди множества машин.
Высадив Джонни у подъезда его дома, Бэтмэн взмахом руки попрощался и устремился вперед. Не прошло и двух секунд, как мотоцикл блеснул среди верхушек деревьев и завернул за огромное здание.
Притормозив возле будки уличного таксофона, Бэтмэн позвонил профессору Олд- ри и договорился о встрече.
— Когда вас устроит? — спросил любезно профессор.
— Через пять минут.
— За это время я не могу дойти до лифта.
— Но успеете открыть балконную дверь.
— Да, это я смогу сделать, поскольку нахожусь в двух шагах от двери, — усмехнулся профессор.
— Вот и отлично! Я буду ровно через пять минут.
— О да! — воскликнул профессор. — Я забыл, с кем имею дело. Я готов увидеться с вами.
Мало приятного в том, что ты открываешь балконную дверь и в твой кабинет влетает мотоцикл. При этом ты совершенно точно знаешь, что живешь на сто пятом этаже.
Веселенькое дело!
Профессор был наслышан о Бэтмэне, но был поражен, когда тот, на мотоцикле бесшумно влетел в дверь и остановился посреди кабинета. При этом ничто в комнате не было нарушено, словно не машина въехала, а залетела пушинка.
— Прошу прощения, — извинился Бэтмэн. — С парковкой машин у нас проблема.
— Ничего, ничего, — постарался быть вежливым профессор. — Но нельзя ли эту штуку с колесами выставить на балкон. Я как-то не привык к тому, чтобы мой кабинет напоминал гараж.
— Очень уместное замечание! — с готовностью согласился Бэтмэн и оставил мотоцикл на балконе.
Профессор Олдри предложил гостю чего-нибудь выпить, но тот отказался.
— Тогда приступим к разговору, — сказал профессор и удобно устроился в кресле, жестом пригласив Бэтмэна садиться напротив.
Теперь они сидели друг против друга, их разделял журнальный столик.
— И с чем же вы пожаловали? — спросил профессор Олдри.
— С моим другом...
— У вас есть друг? — удивился профессор.
— А собственно, почему у меня не может быть друга?
— У меня были немного иные представления о вас, — признался хозяин.
— Какие же?
— Я видел в вас очень одинокого человека, — неопределенно махнул рукой профессор. — Это одиночество проистекает не
оттого, что ваш характер не предрасположен к человеческим отношениям. Вовсе нет! Вы слишком могущественны, чтобы найти себе равного.
— Возможно, я нашел такого человека, — улыбнулся уголками губ супергерой.
— Вы меня интригуете.
— А почему?
Бэтмэн видел по глазам профессора, что для него в данный момент нет ничего важнее, как узнать, кто же стал его другом.
И он не ошибался в своих догадках. Профессора Олдри действительно взволновало известие, что у Бэтмэна есть друг. Должно быть, это такой же могущественный человек, обладающий сверхъестественными способностями!
У профессора были основания опасаться людей такого рода. По этой причине так важно стало для него узнать, кто же этот человек. К счастью для Олдри, Бэтмэн не счел нужным скрывать личность друга.
— Его зовут Джонни, — сказал Бэтмэн.
— Людей по имени Джонни довольно много в Америке, — профессор устремил пристальный взгляд в переносицу супергероя.
— Да, вы правы, — улыбнулся Бэтмэн. — Но что я еще могу сказать о нем?
— Он вашего возраста?
— О, нет! Ему десять лет.
— Это мальчик?! — чрезвычайно удивился профессор Олдри.
— Что ж тут странного?
— Какой-то мальчик достоин вашей дружбы? — спросил профессор.
— Это маленький мужественный и честный человек, — ответил супергерой.
— И его зовут Джонни?
— Да, его зовут именно так.
— У него тонкая шея, большая голова, непокорные вихры?.. И он похож на петушка?
— Вы знаете Джонни? — в свою очередь, удивился Бэтмэн.
— Я знаю одного мальчика с таким же именем, — невольно покраснел профессор.
— Возможно, это он. Вам не знакома девочка по имени Милли? Она подруга Джонни.
— Подруга? — странно скривились губы профессора Олдри, словно он сдержал презрительную улыбку.
— Вам знакома эта девочка?
Профессор отвел глаза, о чем-то подумал
и решительно замотал головой.
— Нет, нет, я не знаю девочки по имени Милли.
— Тогда это не тот Джонни, — вздохнул Бэтмэн. — Этот мальчик не смог бы умолчать о Милли.
— Она для него так много значит? — спросил Олдри.
— Мне кажется, что очень много.
Непонятное выражение удовольствия промелькнуло на лице профессора, но он тут же спохватился и принял деловой вид.
— Не будем отвлекаться на пустяки, — сказал профессор. — Вы сказали о друге. Вероятно, с ним что-то произошло?
— Да, профессор.
Бэтмэн стал подробно рассказывать, чему был сам свидетелем и что узнал от Джонни. При этом он постоянно следил за лицом профессора Олдри. Оно менялось постоянно и преимущественно выражало радость и живейший интерес.
— Мальчик мог погибнуть, — сказал, выдержав паузу, Бэтмэн.
— Продолжайте, прошу вас, — нетерпеливо попросил профессор.
Эти ученые, надо признать, странные люди. Для них наука важнее жизни мальчика! По крайней мере, к такой мысли пришел Бэтмэн, следя за профессором во время своего рассказа.
Больше всего Олдри интересовало, насколько соответствовало то, что произошло с мальчиком, тому, что он говорил девочке. Проще говоря — профессор хотел знать, насколько точно фантазии Джонни превратились в действительность.
— Вы можете что-то объяснить? — спросил Бэтмэн, закончив свою речь.
— История очень любопытная, — откинулся на спинку кресла Олдри и чуть ли не замурлыкал от непонятного удовольствия.
Он сегодня явно не нравился Бэтмэну.
— То, что история любопытная, — сказал со скрытой неприязнью Бэтмэн, — понятно, профессор. Но я хотел бы узнать от вас чуть больше, как от ученого.
— А зачем вам знать? — весело спросил профессор.
— Как это зачем? — опешил Бэтмэн. — Вас удивляет, что я хотел бы узнать, каким чудом мальчуган вдруг оказался вдали от берега в центре урагана?
— Да, зачем? Вы спасли мальчика. Это благородный поступок. Еще один ваш подвиг, который непременно будет воспет. Что вам еще нужно?
— У меня какое-то тревожное чувство, — признался Бэтмэн.
— Какое же?
Профессор был удивительно самодоволен. Он просто светился от счастья. Едва ли это счастье вспыхнуло в нем от того, что мальчик остался жив. Как раз к судьбе Джонни профессор отнесся совершенно равнодушно.
— Меня беспокоит, — решил быть последовательным до конца Бэтмэн, — что эта история будет иметь продолжение. Среди нас, людей, появился какой-то очень сильный волшебник.
— Вы в это верите? — рассмеялся профессор.
— Но вы сами говорили...
— Мало ли что я говорю глупым телезрителям! Они любят, когда им на уши вешают лапшу. Считайте, что я лучший специалист по лапше. Я рассказываю байки, люди слушают, разинув рты, а мне за это еще и платят доллары. Это меня вполне устраивает.
— Вы говорите искренне? — удивился Бэтмэн.
— Искренность — понятие относительное, — ушел от прямого ответа Олдри. — Все в этом мире относительно.
Профессор откровенно зевнул. Это был верх неприличия. Бэтмэн видел, что с ним не хотят разговаривать.
Когда он рассказывал, профессор Олдри ловил каждое его слово. Значит, история его заинтересовала. Почему же вдруг этот интерес пропал? В чем дело?
Ведь Бэтмэн рассказывал не сказку. Любому ученому полученная информация показалась бы сенсационной. Любой стал бы искать объяснения. А этот зевает. Ему скучно.
И Бэтмэн решил встряхнуть его.
— А знаете профессор, — начал он, — намедни ночью вы стреляли в меня.
