Нил Гейман - Коралина
А я всё твердила им, что хочу туда. И вот однажды мой папа надел свои тяжёлые коричневые ботинки и перчатки, я надела ботинки, джинсы и свитер, и мы пошли гулять на пустырь.
Мы медленно спускались по склону холма, внизу тёк ручей. Вдруг папа закричал: «Коралина, убегай! Взбирайся на холм!». У него был такой голос, что я сразу послушалась и побежала вверх, на вершину холма. Что-то ужалило меня в руку, но я продолжала бежать.
Я добралась до вершины и услышала позади шум. Это папа топал, как слон. Он подбежал, взял меня на руки и унёс подальше от этого места.
Потом мы остановились, чтобы отдышаться, и посмотрели вниз.
Там было всё черно от ос. Наверное, мы нечаянно наступили на осиное гнездо, которое не заметили среди валявшихся веток. Пока я карабкалась на холм, папа стоял на месте, чтобы дать мне убежать, и осы жалили его. Потом он побежал и потерял свои очки.
Меня укусила только одна оса, а его — тридцать девять. Мы посчитали его укусы в ванной, когда пришли домой.
Коралина замолчала, нагнулась погладить кота, но он отошел на несколько шагов, сел и стал смотреть на Коралину.
— Вечером, — продолжала Коралина, — папа отправился на пустырь за очками. Он сказал, что завтра вряд ли вспомнит, где их уронил. Очень скоро он вернулся. Папа говорил, что ему было совсем не страшно стоять и смотреть, как я убегаю, хотя осы больно кусали его. Он думал только о том, чтобы у меня было побольше времени и я убежала как можно дальше, иначе осы покусали бы нас обоих.
Коралина снова прервала свой рассказ и повернула ключ. Замок громко щелкнул. Дверь распахнулась. Кирпичной стены за ней не было, впереди зиял темный проём, из которого дул холодный ветер.
Коралина стояла неподвижно, не решаясь войти.
— А ещё он сказал, что стоять и терпеть укусы пчел особой смелости не требуется. А вот возвратиться за очками, когда знаешь, что осы снова могут напасть, — это по-настоящему страшно. И нужно быть действительно смелым.
И она шагнула в тёмный коридор. Пахнуло сыростью, пылью и плесенью. Кот шмыгнул за ней.
— Почему? — спросил он, и в его голосе слышалась заинтересованность.
— А потому, что настоящая смелость проявляется только тогда, когда ты напуган и всё-таки продолжаешь действовать.
Свеча отбрасывала на стену огромные, странные тени. Коралина чувствовала, что в темноте рядом с ней что-то движется, но не знала, что именно. Это «что-то» повторяло каждый её шаг.
— Поэтому ты решила вернуться? — спросил кот. — Из-за того, что твой папа однажды спас тебя от ос?
— Какой ты глупый, — ответила Коралина. — Я возвращаюсь, потому что это мои родители. Если бы мне понадобилась помощь, они сделали бы то же самое. А ты снова заговорил?
— Как мне повезло, — заявил кот, — что я путешествую в компании с такой сообразительной и умной девочкой.
В его голосе звучал сарказм, однако шерсть стояла дыбом, а кончик хвоста нервно подёргивался.
Коралина уже собралась извиниться или сказать, что в прошлый раз дорога казалась ей короче, как вдруг свеча погасла, словно кто-то накрыл пламя рукой.
В темноте слышались шорохи и стуки. Её сердце билось так сильно, будто собиралось выскочить из груди.
В конце коридора зажглась лампочка, темнота рассеялась, и Коралина увидела стоящую впереди женщину.
— Коралина, дорогая, это ты? — спросила женщина.
— Мамочка! — воскликнула Коралина и бросилась вперед, испытывая радость и облегчение.
— Дорогая моя, — сказала женщина. — Почему ты всё время от меня убегаешь?
Коралина подошла совсем близко к женщине и почувствовала, как холодная рука обняла её. Она стояла неподвижно и дрожала, а другая мама крепко прижимала её к себе.
— Где мои родители? — спросила Коралина.
— Мы здесь, — ответила другая мама. Её голос был почти неотличим от маминого. — Мы здесь. Мы хотим любить тебя, играть с тобой, защищать тебя и делать твою жизнь интересной.
Коралина отпрянула, её другая мама неохотно ослабила свои объятия.
Другой папа, сидевший на стуле в коридоре, встал и улыбнулся.
— Пойдем на кухню, — сказал он. — Устроим полночный перекус. Хочешь что-нибудь попить? Может, горячего шоколада?
Коралина подошла к зеркалу, висевшему в противоположном конце коридора. В нём она увидела девочку в голубом домашнем халате и тапочках, лицо которой казалось заплаканным, но глаза были её глазами, а не чёрными пуговицами, а в руках она держала подсвечник с погасшей свечой.
— Я буду храброй, — сказала Коралина девочке в зеркале. — Нет, я уже храбрая.
Она поставила подсвечник на пол и повернулась. Другая мама и другой папа смотрели на неё не отрывая глаз-пуговиц.
— Я не голодна, — сказала она. — У меня есть яблоко, видите?
И, достав из кармана яблоко, она впилась в него зубами, хотя есть ей действительно не хотелось.
Другой папа выглядел растерянным. Другая мама улыбнулась и продемонстрировала полный комплект великолепных зубов, которые были немного длиннее, чем нужно. Свет от лампочки отражался в её пуговичных глазах, и они блестели и мерцали.
— Вам меня не напугать, — сказала Коралина, хотя ей было очень страшно. — Верните мне родителей.
Ей показалось, что пуговицы на лице другой мамы сузились.
— Как я могу это сделать, милая? Твои старые родители бросили тебя, наверное, ты им просто надоела или они устали. А я никогда не устану от тебя, я никогда тебя не брошу. Рядом со мной ты всегда будешь в безопасности.
Волосы другой мамы взметнулись, как щупальца какого-то глубоководного животного.
— Ты лжешь, они не устали от меня, — сказала Коралина. — Это ты их похитила.
— Глупенькая, глупенькая Коралина. Там, где они сейчас, им очень хорошо.
Коралина молча смотрела на другую маму.
— Я докажу тебе, — проговорила та и провела по зеркальной поверхности своими длинными белыми пальцами.
Зеркало затуманилось, как будто на него дохнул дракон, потом снова очистилось, и Коралина увидела коридор и входную дверь своей квартиры. Дверь открылась, и в неё вошли мама и папа. Они несли чемоданы.
— Как прекрасно мы отдохнули, — сказал папа.
— Очень хорошо, что Коралины нет, — сказала мама со счастливой улыбкой. — Теперь мы сможем делать то, что нам всегда хотелось, — будем путешествовать по тем места, куда с ребенком ездить нельзя.
— А ещё, — сказал папа, — я очень рад, что другая мама будет о ней заботиться лучше, чем мы.
Зеркало погасло.
— Видишь? — спросила другая мама.
— Нет, — ответила Коралина. — Не вижу. Я в это не верю.
Коралина знала: все, что она видела, — неправда, но все-таки не была такой уверенной, как старалась казаться. В ней, словно червячок в яблоке, зашевелилось сомнение. Она подняла голову и заметила, что на лице другой мамы молнией промелькнула злость. Теперь Коралина точно знала: всё увиденное в зеркале — обман.
Она села на диван и стала есть свое яблоко.
— Пожалуйста, — попросила другая мама, — не капризничай.
Она прошла в гостиную и два раза хлопнула в ладоши. Послышался шорох, и перед ней появилась черная крыса. Другая мама посмотрела на неё и сказала:
— Принеси мне ключ.
Крыса быстро выполнила это поручение.
— Почему у вас нет своего ключа? — спросила Коралина.
— Есть только один ключ. И одна дверь, — ответил другой папа.
— Замолчи! — прикрикнула на него другая мама. — Не надо забивать голову нашей дорогой Коралины такими глупостями.
Она вставила ключ в замочную скважину и повернула его. Замок неохотно поддался и щелкнул.
Она небрежно сунула ключ в карман своего фартука.
На улице начинался рассвет.
— Итак, раз мы не желаем есть, нужно хотя бы выспаться, — сказала другая мама. — Я иду спать, Коралина, и настоятельно рекомендую тебе сделать то же самое.
Она положила свои длинные белые пальцы на плечо другого папы и увела его из комнаты.
Коралина подошла к двери в дальнем углу гостиной и дернула за ручку. Дверь была заперта. Спальня других родителей тоже была закрыта.
Она очень устала, но спать в этой квартире, под одной крышей с другой мамой, ей не хотелось.
Дверь в передней была не заперта. Коралина вышла и присела на каменную ступеньку. Ей было холодно.
Вдруг она почувствовала, как мимо проскользнуло что-то пушистое. Коралина испуганно подпрыгнула, но облегченно вздохнула, увидев кота.
— А-а, это ты, — сказала она чёрному коту.
— Вот видишь? — заявил кот. — Меня совсем не трудно узнать, даже без имени.
— А если мне нужно будет тебя позвать?
Кот сморщил нос и сказал невозмутимо:
— Звать кошек — такое же бесполезное занятие, как звать ураган.
— А как же быть, если я захочу позвать тебя пообедать? — спросила Коралина. — Ты ведь не откажешься?
