Кир Булычёв - Ловушка
— Расчёт у тех, кто посылал корабль, был простой. На борту кроме команды и воспитателей находилось несколько сот детей, считалось, что, достигнув Земли, дети под охраной взрослых четче приспособится к новому миру и, когда вырастут, он для них станет привычным. Но кто мог предположить, что корабль врежется в астероид и на нем не останется взрослых! И вот предстаньте себе, эти дети оказываются один. Роботы их кормят, одевают, заботятся, чтобы был воздух… Но ничего другого дать им не могут. И выросли дети абсолютно неграмотными, не приученными к труду паразитами. От них ничего не требовалось — только есть и спать. У них родились, а потом и состарились собственные дети и внуки, шли столетия. В полном благополучии, в тоске и безделье ашиклеки вырождались, мельчали, глупели, пока не превратились в таких вот… обезьян.
— Теория эволюции наоборот, — сказал Посейдон, который немного кичился своей начитанностью. — Труд превратил обезьяну в человека, а отсутствие труда может превратить человека в обезьян.
— Я бы сюда на экскурсию Сеньку Иванова привёз, — заметил вдруг Дима.
— Это ещё кто такой? — спросил профессор.
— Есть у нас такой двоечник, — ответил Дима.
— Но ашиклекам нужны развлечения, — продолжал профессор, — и роботы, которые заботятся о них, придумали, как развлекать этих дикарей. Как-то, я могу предположить, на астероид опустился космический корабль. Роботы, охранявшие ашиклеков, схватили его пассажиров и корабль ограбили. А так как чем примитивнее существо, тем оно более жестоко, то и развлечение оказалось жестоким. Я вас проведу туда, и вы увидите бездну собственными глазами.
На этот раз путешествие по кораблю было недолгим. Следуя за профессором, Дима и Посейдон попали в длинное помещение, одна стена которого была прозрачной.
— Роботы постарались, — сказал Судзуки. — Вынули часть обшивки корабля и заменили его прозрачным пластиком. Отсюда они и смотрят.
Профессор уверенно подошёл к небольшому пульту и нажал на кнопку. Несколько прожекторов вспыхнули снаружи, и лучи их были направлены вниз.
— Подходите ближе, — сказал профессор. — Это любопытно.
Дима увидел, что за стеклянной стеной начинается обрыв в пропасть, вернее полость, которая занимала середину астероида. Сильные лучи упирались в острые скалы.
— Смотрите! — воскликнул Дима. Он уловил там, в глубине, медленное, движение. Присмотрелся внимательней. Из темноты вылезали, покачиваясь, блестящие, схожие цветом с камнем щупальца толщиной с человека, на концах их видны были чёрные когти. Свет как будто разбудил обитателей бездны, разозлил их. И хоть движения чудовищ были замедленными, в них чувствовалась громадная зловещая сила.
Вот одно из чудовищ начато подниматься, перехватываясь щупальцами по уступам, будто желало уничтожить источник раздражающего света. И Дима увидел в букете щупалец один серый, блестящий, неподвижный глаз.
Чудовище добралось почти до самой стеклянной стены, но когда его когти заскользили по стеклу, потеряло опору и медленно сползло вниз.
— Зрелище, должен вам сказать, неприятное, — заявил Посейдон.
— Этот глаз — последнее, что видели многие из пленников этого астероида.
— Я вас не понял, — сказал Посейдон. — Что происходило?
— Пленников астероида кидают вниз, к этим ледяным драконам. Ашиклеки собираются на галерее и с наслаждением наблюдают за последними мучениями своих жертв.
— Но это же преступление! — воскликнул Дима.
— Это было бы преступлением, если бы мы не знали, что имеем дело с толпой отсталых детей, которых давно уже нельзя считать нормальными. И роботами, которые слишком прямо понимают свою обязанность заботиться об этих ублюдках.
— Это немыслимо! — возмутился Посейдон. — Робот не может поднять руку на человека.
— А если человек прикажет вам убить змею? — спросил Судзуки.
— Я расскажу ему о том насколько важно сохраняй змей, потому что иначе может нарушиться равновесие в природе.
— Ну а если она нападёт на человека?
— Тогда я унесу змею в лес. И постараюсь ей объяснить, что людей кусать не следует.
— Вы необыкновенный робот, — признал профессор Судзуки.
— Но иногда ты мне кажешься наивным, — добавил Дима.
— Для роботов астероида люди — это не хозяева. Они нас, если так можно выразиться, и за людей не считают. Корабли для них источник добычи и материалов, а люди — ненужная помеха. У роботов хватает ума усиливать гравитационное поле корабля настолько, что астероид превратился в опасную ловушку, им хватает хитрости не выпускать из плена астероида людей, потому что иначе ашиклеки отсюда вывезут и их самих, полагаю, разберут.
— И правильно сделают! — воскликнул Посейдон. — Это не роботы, а позор для моего благородного племени. Я их собственными руками разберу. Я уже начал.
И Посейдон показал ручищей в направлении входа в астероид, где лежали поверженные им роботы-грабители.
— Но осознать последствия своих поступков они не в состоянии, — закончит свой рассказ профессор. Он помолчал немного и добавил горько: — И если мы не сможем что-то сделать, такая же судьба ждет вашего отца, Дима, и мою дочь. Но как мы предотвратим это преступление?
— Сколько у нас времени? — спросил Посейдон, никогда не терявший присутствия духа.
— Скоро ашиклеки начнут просыпаться. Потом побегут в столовую. И начнут собираться здесь. Они уже знают, что на астероиде есть новые пленники, и в таких случаях хотят заранее запять самые удобные места, — ответил Судзуки.
— На корабле должен быть центральный компьютер, — сказал Посейдон.
— Я знаю, где он находится, но добраться до него нельзя. Этот отсек бронирован. А пульт управления кораблём разрушен при столкновении.
— Но двигатели в порядке? — спросил Посейдон.
— Да. Они могут ими управлять и усиливать гравитационное поле:
— Значит, на корабле есть резервный пульт управления. Где он?
— Я могу только предположить, — ответил профессор. — Но так как я не специалист по кораблям, утверждать не берусь.
— Покажите мне туда дорогу, — попросил Посейдон. — Я попытаюсь понять.
— Но что ты хочешь сделать? — спросил Дима.
— Я постараюсь найти способ, чтобы оттуда связаться с кибернетическим мозгом корабля.
— Даже если удастся, он вряд ли захочет с нами говорить.
— Неужели мы не сможем втроём убедить одну машину? — сказал Посейдон.
— Нет, — ответил Судзуки, — я не верю в успех. Если бы он был нормален, никогда бы не додумался развлекать этих негодяев человеческими жертвами.
— И всё же, если есть время, давайте попробуем, — настаивал Посейдон.
— Поспешим, — согласился профессор.
— Погодите, — воскликнул Дима. — А эти ледяные драконы, они всегда здесь живут?
— Разумеется, — ответил профессор. — Это местная форма жизни.
— И всегда так медленно двигаются?
— Наверное, — сказал профессор.
— Я думаю, что они должны бы двигаться куда быстрее, если бы не искусственная сила тяжести. Ведь для них нормальные условия — невесомость. Астероид такой небольшой, что собственной гравитации у него почти нет.
— Ну и что? — спросил Посейдон.
— Очень просто. Нечего нам разговаривать с этим мозгом корабля. Надо просто проникнуть в резервный отсек управления и включить гравитационное поле. Оно придавит драконов!
— Мысль разумная, — согласился Судзуки.
— Мой капитан, — заметил Посейдон, — несмотря на небольшой возраст отличается сообразительностью и здравым смыслом. Со временем я воспитаю из него настоящего космонавта.
— Тогда пошли, я покажу вам место, которое мне показалось резервным пультом, — сказал Судзуки.
Профессор повёл их окружными служебными туннелями. Скоро Дима понял, почему. Ашиклеки выспались, и через узкую дверь Дима увидел, как они толпятся в низком помещении вокруг больших чанов с пищей, которые, ввезли роботы. Каждый ашиклек черпал пищу миской и бежал в уголок, чтобы скорее съесть и вернуться к котлу. Дима понял, что он жутко проголодался, но говорить об этом не стал. Потерпим.
— Горько вспоминать, — услышал он голос профессора Судзуки. — Уже много месяцев я пробираюсь сюда, после того как они насытятся, и соскребаю в котлах то, что осталось. И при этом дрожу, что роботы-уборщики придут раньше времени или меня заметит какой-нибудь особо крикливый ашиклек.
Как только они миновали столовую, по кораблю разнёсся тягучий звон.
— Что это? — спросил Дима.
— Плохо, — сказал профессор. — Мы опоздали. Это сигнал к началу развлечения! Скорей обратно!
В коридоре, по которому они бежали к стеклянной галерее, их догнала толпа ашиклеков. Карлики, толкая друг друга, неслись вперёд, громко вереща и смеясь тоненькими голосами. Некоторые на ходу доедали кашу. Они были так увлечены наступающим развлечением, что не замечали людей, оказавшихся у них на пути.
