Марина Воскресенская - Последний из эльфов
— А то что? — воскликнул разъяренный Том.
— А ты не знаешь? — удивился Нарионус. — Просто не хочу губить еще одну невинную душу. Понимаешь, мальчик?
— Больно ты высокомерен! — заметил Том. — Вот тебе ответ на твое предложение! — и Том сплюнул кровь на пол, прямо рядом с ботинками Нарионуса. Том понял, что гордость — это именно то, за что можно задеть Страха, Короля Призраков и т. п.
Нарионус с отвращением в лице и голосе сообщил:
— Ну, как хочешь. А ты, я вижу, не из робкого десятка. Что ж, я еще не совсем распустился, не то что ты. Предлагаю тебе выбрать себе смерть. С мучениями либо без. Если с мучениями, то все немного труднее, но разве я могу отказать такому гостю?
— Долго думать не придется! Отдавай камни! Все равно я останусь в выигрыше! — гордо подняв голову, отметил Том.
— Погоди. Сначала поболтаем, а потом и камни, и смерть твоя близка, — улыбнулся Нарионус. Кстати, задавай-ка ты вопросы, а я буду отвечать. Так что тебя интересует?
— Хорошо. Куда делось подкрепление, составленное из жителей острова Фолк? Оно исчезло в ущелье. Полк вошел и не вышел. Куда они все делись? — спросил Том.
— Ну, это совсем просто. В ущелье я заключил их в невидимые стены. Понемногу мрак ущелья, безнадежность и голодные муки заставили сдаться. Страх проникал в их мозг, обволакивал сердце, рвал душу. Никто из вас так и не догадался, что Воины в черном и есть тот пропавший полк? Кстати, Воинов в черном не четверо, как принято считать, а намного больше. Мои ребята могут искажать время, как бы "делиться". Но, они это делают не в совершенстве, так что мир мы таким способом завоевать не можем. Да и зачем он нам? Следующий вопрос.
Том яростно мотнул головой, стараясь отбросить неприятные мысли:
— Зачем тебе меня убивать?
Нарионус вздохнул:
— Все не так просто, Том. Есть причина, но она не главная: ты мне мешаешь.
Я хочу оставить камни себе, а ты пытаешься мне помешать и отобрать их. Ведь как будет обидно, если ты все-таки сделаешь свое дело. А другая вот какая: ты мой постоянный враг, Том, и именно поэтому я не могу оставить тебя в живых. Кроме того, это тонкий расчет, которого тебе не понять. Мы с тобой по разные стороны, и между нами всегда будет существовать борьба, хочешь ты этого, или нет. А еще тебе будет приятно помериться со мной силами. Может, даже захочется, до безумия захочется убить меня. Как ты на это смотришь? Знаю, что захочешь. Только кто же все-таки победит, вот вопрос. Думаешь, я заставляю вольных орков биться за меня? Ни в коем случае! Просто я даю им желанную власть, маленькое ощущение их значимости в этом жестоком мире, хоть они здесь не значат ничего, как бы они не крутились. Самый простой путь заставить других существ делать так, как хочешь ты — дать им делать то, что хотят они, но не буквально, а просто создать видимость этого. Я всегда знал, что создать собственную власть и удержать приближенных непросто, но я стараюсь.
Том понял слова Нарионуса о том, что они вечно будут врагами. Значит, Нарионус просто его антипод, полная противоположность. А это значит, что только он может ответить на один очень важный вопрос, который все время мучил Тома, пока он находился в Перекрестье.
— Я и есть Избранный, как все говорят? — наконец спросил том после долгого молчания.
На лице Нарионуса на миг возникло выражение удивления, потом он, подумав недолго, ответил:
— По-моему, Избранный — это штамп, бирка, стереотип. Я не знаю, в каком смысле это значение употребляется твоими поклонниками, но я считаю так: для каждого времени найдется свой так называемый Избранный. Избранный — это служитель Добра и, следовательно, по логике, Добро многолико, как и Зло. Так думаю лично я. И каждый раз, когда нужен новый Избранный, о старом забывают, и он остается в мифах и легендах как просто герой, а не Великий Избранник. Чтобы составить новое пророчество, необходимо забыть старое. Так будет и с тобой. Я признаю свою ошибку: с первого взгляда я не уловил в тебе Силу. Теперь я ее ощущаю. Ты мощный Обладатель Силы. Но пока ты еще не умеешь ее использовать, не знаешь ее цены. Придет время, и ты откажешься от нее. И тогда ты будешь забыт как Избранный, а на твоем месте будет другой.
Том удивился перемене поведения Нарионуса. Он перестал распаляться. Он выглядел уставшим. И, как это не казалось странным, Том почувствовал, что перед ним не юноша, а дряхлый старик. Может, Нарионус играет? Издевается над ним, Томом? Том решил отвлечься от плохих мыслей и задал новый вопрос:
— И кто будет этим другим?
— О… Этого никто не знает. Пока ты реально действующий Избранный. Я могу лишь догадываться.
— Так кто же, по-твоему?
— Не буду даже говорить. Не люблю совершать ошибки. Ошибки Добра простительны в рамках этого Добра и редко вредят вам самим. Ошибки Зла обычно смертельны для него самого. Сила — это всегда наказание, а не дар. Как Сила со знаком минус, так и Сила со знаком плюс. Истинная светлая Сила — это вовсе не "бои без правил", которые устраиваете вы с Морланом. Это действия, которые совершаются втихую, незаметно. И все должно идти так, будто ничего не произошло, а просто должно было быть. Светлые — это мусорщики, убирающие мусор, но как и мусорщиков, работающих по утрам, так и светлых никто не должен заметить, а тем более, заметить их действия. Ты же не задумываешься о том, почему мусорные контейнеры пусты? Тебе это не нужно. Потому, что все происходит так, как должно быть. Только действия Зла заметны. Так тоже должно быть. А главный рассадник Зла — это обычные люди. За это я их и люблю, — Нарионус усмехнулся.
— Кто такие Обладатели Силы? — в свою очередь отозвался Том.
— Это те, в ком Сила имеется от рождения, либо те, кто получают способности во время жизни. По большому счету, это не люди, не арийцы, другие расы, либо просто необычные люди. Обычные люди жалки. Они смертны. Конечно, все смертны, но мы, по крайней мере, живем подольше, либо покрасивее. Мы, Обладатели Силы.
— Я не понял. Объясни с самого начала. Что значит не люди?
— Давай я проще объясню. Есть люди обычные, есть не обычные. Те, кто не имеют никаких особых способностей в магии или особой духовности либо не являются гениями, являются обычными. Необычные же как раз имеют такие способности (к магии, уникальные способности к математике, литературе). Либо есть другие расы, вроде расы Детей Фиолетового Света. Они тоже Обладатели Силы.
— А если проще, то кто такие эти Дети?
— Человекообразные существа.
— Обезьяны? — удивился Том.
— Не-ет. С чего ты решил? Дарвин был не прав. Все неандертальцы и тому подобные мутанты вымерли еще задолго до появления арийцев — то есть людей. Ваши предки — не обезьяны, а высшие существа. Ангелы. Свет вообще первичен, поэтому у всех первоначально дух — ангел. А если Обладатель Силы становится темным, его дух темнеет и становится демоном. Твой дух — это ангел, поэтому, когда ты умрешь, ты станешь ангелом — духом. Если заслужишь, конечно. Ты вернешься к состоянию далекого предка — Ангела. Конечно, твой дух — ангел не так развит, как первичный Ангел, но он есть твое истинное начало. И все стремятся сделать свой дух ангелом, чтобы попасть в рай. Так задумал Бог.
— Ты веришь в Бога? — поразился Том.
— Я знаю, что он есть. Но мой дух — демон и я не излечу его, даже если захочу. Бывают очень редкие случаи, когда рождаются дети с духом — демоном. Это слуги Первенца Тьмы. Их мало, но они сильны. Я один из таких детей.
— Кто есть Первенец Тьмы? — спросил Том.
— Я не должен тебе говорить. Я не имею права.
— Почему? — спросил Том.
— Потому, что здесь его нельзя произносить. В Мире Перекрестья. Можно только в Мире Паука.
— Что есть Мир Паука?
— Это твой Мир. Наш с тобой Мир, Том.
— Почему Паука?
— Потому, что в нашем Мире все — начиная от простых людей, заканчивая Обладателями Силы — плетут паутину — свой собственный мир связи друг с другом. Невидимый мир. Тонкие нити связывают разных людей и разные расы друг с другом. Они обозначаются словом "отношения". Например, мать — сын. И у каждого таких нитей сотни.
— Ангелы — это раса?
— Да. И таких рас было четыре до нас, людей, обычных и необычных. Но скоро придет новая раса. Раса Фиолетовых Детей, о которых я говорил. Конечно, сейчас в Мире Паука есть отдельные представители этой расы. Но лишь отдельные. И с каждым годом их все больше. Они противны моей натуре.
— Почему? — спросил Том.
— Они Дети Света. А я — порождение Тьмы, неужели не понятно? — Нарионус тяжело вздохнул и потер виски. Его глаза вновь вспыхнули злым огоньком.
— Ну, следующий вопрос?
— Зачем ты убил Ориона? — выдавил Том.
— А я убил его? Мы сражались в заведомо неравном бою. Он был слишком самоуверен и поэтому умер. Он сам убил себя своей самоуверенностью, а мой меч был всего лишь средством, — заметил Нарионус довольно равнодушно.
