Сергей Вольф - Где ты, маленький "Птиль"
Слепящий свет прожектора подлодки Рольта резко вытолкнул меня из той жизни, все вскочили, быстро собрали последнюю палатку, и уже минут через десять три наши машины прыгнули за лагуну и чуть дальше, а потом «вплыли» в просторный люк Рольтовой подлодки, и лодка ушла в погружение.
Снова все мы были в знакомой кают-компании, где Сириус, хоть и находился в замкнутом пространстве, все же был кот-котом, без ошейника и прочего. Вряд ли ему так уж нравились эти собачьи «дела», однако я давно хотел отметить некую особенность Сириуса, а именно: если собака виляет хвостом, она показывает свое хорошее душевное расположение, а кошка — наоборот, злится; у Сириуса все было не так: виляет хвостом — значит, доволен, а вовсе не злится, — значит, ему хорошо. Получалось, душа его была собачьего устройства.
Улыбаясь, Рольт «доложил» нам:
— Когда мы с Ки-ланом были у вас, мой второй помощник проделал заданный маршрут и подружился с третьей горгонерровской лодкой. Пока она связывается с морским начальством на берегу, то говорит с ним, как все экипажи Горгонерра, — так разумнее. Квистор немного удивится, если эти экипажи окажутся на берегу его милыми противниками. Целых три лодки отхватил, а? — Лицо Рольта тихо светилось.
В конце ужина решился вопрос, где нас высаживать; получалось, учитывая изгиб береговой южной линии, что в том же районе, возле грота, недалеко от племени Малигата.
— Очень удобно, очень, — сказал Ир-фа. — Останусь у Малигата на пару дней, давно я не видел старика.
Усталые, мы завалились спать по своим каютам довольно рано, и Орик попросил разбудить нас тоже пораньше.
…Где-то в конце завтрака заработал большой передатчик, Рольт ответил, и мы услышали:
— Это кто же, друг рыболовов и охотников?
— Само собой. Как винты?
— Да стрекочу помаленьку. Сверху тучи, пониже водичка. Вообще-то я над ней недавно. Иду прямо на север.
— Понял, — сказал Рольт и шепнул нам, что это Фи-лол и он почему-то в воздухе.
— Есть информация, — сказал Фи-лол.
— Важная?
— Да, очень. Целых четыре. Необходимо повидаться.
— О! — сказал Рольт. — Тогда держите курс, я выхожу на него. Засеку вас издалека, пару слов — и встреча!
— Есть! — сказал Фи-лол.
— Поняли, почему четыре важных информации? — спросил у нас Рольт. Нет, никто ничего не понял.
Минут через пятнадцать Рольт отдал команду приблизиться немного к поверхности и прощупать небо. Прощупали — все было нормально. Немного погодя Рольт приказал всплыть, и дальше мы уже шли под открытым небом. Рольт включил видеоустройство, и мы могли наблюдать за морем в любом направлении, и за небом.
Позже Фи-лол опять связался с подлодкой, и они с Рольтом выровняли свои курсы для встречи. Все небо было в рваных тучах, волны были приличные, и иногда прокатывались по корпусу лодки. Неожиданно коммуникатор Рольта стал попискивать: нечто вроде азбуки Морзе.
— Это Фи-лол, — после паузы, сказал Рольт. — Не нравится мне ситуация.
— Чего это он? — спросил я. — Что-нибудь в небе…
— Говорит нашим шифром: откуда-то вынырнул военный винтокрыл, патрульный, наверное. Требует от Фи-лола зависнуть для проверки. Фи-лол шпарит дальше, а патрульный открыл огонь.
Вскоре точкой возник в небе винтокрыл Фи-лола. Чуть позже и выше над ним мы увидели патрульный винтокрыл. Фи-лол приближался. Его швыряло в воздухе. Рольт включил звуковой канал, и мы услышали выстрелы патрульного.
— Обработайте патрульного! — крикнул Рольт по внутреннему каналу.
Потом без всякого шифра — Фи-лолу: — Тебя прилично задели? — Лодка открыла огонь по патрульному винтокрылу. — Фи-лол, вы как?
— Мне не выровняться. Есть раненые.
— Прыгайте!.. Десять аквалангистов в воду!
Мы увидели несколько взрывов рядом с патрульным винтокрылом, его поволокло вбок, корпус Фи-лоловой машины начал, переваливаясь, падать, и одна за другой от него отделились пять фигурок с парашютами, и их начало ветром относить в сторону. Винтокрыл Фи-лола ушел под воду, лодка продолжала вести огонь по патрульному, и наконец он завертелся, закувыркался и тут же рухнул в море.
Мы молча смотрели на экран. Минут через десять открылся люк лодки, матросы опустили на воду подъемные рычаги, появились в воде аквалангисты, поддерживая ту пятерку, и их стали поднимать на борт (Рольт ушел), двоих из пятерки аквалангисты поддерживали и на площадках рычагов, и на борту, пока их не приняли в люке; это были, кроме Фи-лола, Олиф, Кирст и две женщины.
Минут через двадцать в кают-компанию вернулся Рольт, совершенно подавленный, и с ним Олиф, незнакомая женщина, молодая и молчаливая (жена Кирста, как оказалось), и Фи-лол, уже переодетые. Рольт почти сухо представил нас жене Кирста и Олифу, добавив, что Кирст ранен, а жена Олифа, — ранена тяжело.
— Ну вот, — хмуро сказал Фи-лол. — Мне не то чтобы не следует появляться в Тарнфиле, но и не на чем.
— Так что выбирай, — сказал Рольт. — Либо ты становишься матросом моей подлодки, либо…
— Я и сам думаю, не уйти ли мне к а, Тулу.
— Он уже значительно сместился к Тарнфилу.
— Уль Орик да и вы можете связаться с ним, и, может быть, уль Орик по пути в Тарнфил забросит меня к а, Тулу.
— Это можно, — сказал Орик. — Но опасно лететь. Проверки. Как долетит с нами Алург? Никто не знает, что это за гелл, но то, что мы летим с той стороны моря, где геллы свободны, патрульным известно.
Пилли молчала, она пересела к Олифу и некоторое время держала его за руку: она хорошо знала и Олифа, и его жену. Олиф сказал:
— Мы были с Кирстом в квистории, даже секунду — у самого квистора. Следовало его успокоить, что геллы снова в его руках, но мы шли в квисто-рию, уже решив лететь к вам с Фи-лолом.
…Через несколько часов мы распрощались с Рольтом, Ки-ланом, Олифом, женой Кирста и Фи-лолом (он пока решил остаться у Рольта) и прямо из грота вылетели к моро.
Олуни и я долго обнимали друг друга, как и подобает братьям. Более сдержанно обнялись Малигат и Ир-фа (Малигат когда-то спас Ир-фа на охоте); Ир-фа был виртуозным охотником и свободно владел языком моро; он, для Малигата, был абсолютно свой политор. Очень тепло моро приняли Алурга. А Сириус «изменил» Алургу и занял место на коленях Малигата: может, он помнил, как Малигат ласково держал его в руках, стоя на вершине скалы над морем, а может быть, — кто знает, — когда Сириус скрылся от нас в скалах, ему угрожала опасность, и Малигат спас его.
Снова пошел дождь и шел почти до ночи. Весь день мы провели у моро и вылетели, когда начало темнеть. Прощаясь с нами, Малигат крепко обнял меня, крепче, чем при встрече. Олуни — тоже. И я, и папа чувствовали, что мы прощаемся с моро навсегда. Мы взлетели, договорившись о встрече с Ир-фа, и «поплыли» к Тарнфилу, освещая себе дорогу работающим в пятую часть режима прожектором Орика. Вероятно, он полагал, что в темноте патрульщики будут идти с яркими прожекторами, мы увидим их издалека, и Алург из последней машины соскользнет вниз. Был еще веселый «план»: завернуть его в шкуру кольво.
Но добрались мы в полной темноте до Тарнфила, а потом и до «нашей» квартиры без приключений. (Позже мы узнали, что Кирст через два дня был на ногах, а жена Олифа — умерла, и ее похоронили в море.)
Сложно было размышлять заранее по главному вопросу, который должен был возникнуть в разговоре с квистором, хотя он вряд ли организовал бы наш вылет на Землю завтра. (Мы с папой договорились, что если вдруг он захочет отправить нас завтра — мы должны этому как-то «помешать».) Действительно, улети мы завтра, когда победа на Политории повстанцев до конца неясна, неясным было бы и то, что могут сделать с нами в космосе, отпуская нас на Землю. Возникла проблема, где мы будем во время самой войны и какова будет именно наша, а скорее роль папы в этой войне. Обе предполагаемые роли не укладывались в голове. Если он будет отсиживаться — это не укладывалось в его голове. Если же будет воевать — в головах наших друзей, считавших, что мы можем помогать им как угодно, но уж никак не с оружием в руках, так как не должны рисковать собой. …Я сказал папе, что звонить квистору следует с таким расчетом, чтобы по дороге к нему обязательно заехать в магазин игрушек.
— Это еще зачем? — спросил папа.
— Тайна, — сказал я. — Мне хочется быть на приеме у квистора с игрушкой, которая вызвала бы его улыбку.
— И что? — спросил папа.
— Да ничего, — сказал я. — Я же ясно говорю: тай-на.
— А-а. — Он сделал понимающее лицо.
Наконец вернулся Орик. Он много летал, повидал кое-кого, в частности, помнишь, сказал он мне, кулачных бойцов на вечере: Эл-ти и Трэга. Эл-ти наладил связь с одним пареньком-политором из энергосети освещения кви-стории, которое (странно!) было не автономным, но зависело от аппаратуры прилегающей части города.
