Марина Воскресенская - Последний из эльфов
У Тома возникло ощущение, что эти места будто бы уже несколько веков ожидали их появления именно в таком количестве и составе. Морлан прежде всего поставил посох в угол зала, Том же это сделать забыл из-за жуткого волнения, пронизывающего его с головы до ног. Дагда II с интересом уставился на его посох, и разглядывал самого Тома. Вдруг он вздрогнул, перевел вопросительный взгляд на отца, тот покачал головой, и Дагда уткнулся в свою тарелку, покраснев слегка.
Том пораженно взглянул на Соляриса и тут же получил мысленный ответ. "Да, о Избранный," — звучал в голове Тома голос Соляриса, — "я умею говорить мысленно. Быть может, я и тебя смогу обучить".
Перед едой вся семья прочитала молитву на эльфийском языке, которого Том не понимал. Он лишь догадывался о значении некоторых слов, но только иногда. Остальное же время он сидел, яростно ерзая на стуле и чувствуя себя круглым идиотом. Морлан и Монивайс молились вместе с эльфами, причем выговор их почти не отличался от выговора Соляриса и его семьи. Поскольку все они молились с закрытыми глазами, Тому было не так стыдно, как если бы было иначе. Когда молитва закончилась, все они сделали вид, будто и не заметили упущения в виде незнания языка. Том смущенно принялся за еду, пока Морлан и Гертруда разговаривали об изменениях, произошедших в Зеленой Долине. Каждый за столом разговаривал о чем-то со своим соседом. Молчали лишь Солярис и Том. Прошло минут пятнадцать. Вдруг все разом замолчали и посмотрели на Соляриса. Дело в том, что он мысленно передал все одну фразу: "Внимание!"
Король эльфов встал и поднял кубок.
— Итак. Тост. За тебя, о Избранный, ибо твое появление обозначило Границу между расцветом Тьмы и ее падением! Да восстанет Свет против гнета Тьмы, да воцарит Свет в Перекрестье и ближних Мирах!
Все за столом подняли кубки. Поднял и Том. Все выпили за него. Выпил и Том. В кубке оказался какой-то желтоватый напиток, который был приятен на вкус и пах замечательно, прибавляя сил от каждого глотка. Том никак не мог определить, из чего сделан этот напиток, тогда он решил спросить у Соляриса:
— Простите. А из чего этот напиток?
— Сок березы, ясеня, ключевая вода, тертая верхушка рога единорога, солнечный свет и слезы феникса.
Том слегка удивился, выслушав рецепт напитка. Солярис заметил это и сказал:
— Не удивляйся, о Избранный. Этот напиток готовят в Зеленой Долине испокон веков. Без солнечного света он не станет таким чистым и не будет так согревать. Он называется Лютта. Он никогда не замерзает, и может растопить любой лед.
* * *После еды Тома отвели в покои, любезно предоставленные ему Королем Солярисом. Там Том обнаружил гигантскую библиотеку. Том не знал, может ли он притрагиваться к чужим книгам, но вскоре он нашел на столе записку такого содержания:
"МОЖЕШЬ ВЗЯТЬ ЛЮБУЮ КНИГУ, КАКАЯ ПОНРАВИТСЯ, О ИЗБРАННЫЙ! СОЛЯРИС, СЫН ДАГДЫ I".
Том улыбнулся, сунул записку на всякий случай в карман и направился к книжным полкам. Он взял с полки первую попавшуюся книгу. Она была тяжелая и большая белая, в кожаном белом переплете с синими буквами. Надпись на ней гласила: Книга знаний. Тому пришлось положить книгу на колено, он даже не мог ее удержать. Затем он перетащил книгу на стол, раскрыл. Однако, книга была на латыни. Том с трудом смог понять лишь несколько фраз. Там было много глав, посвященных Великому Разуму, отделениям души от тела, о Добре и Зле. Том пролистал книгу к началу. Там он нашел легенду образования Перекрестья. Пролистав немного дальше, он нашел карту Перекрестья, потом шли картинки с диковинными существами, их описание. Том продолжал перелистывать страницы. Вдруг его внимание привлекло заклинание, которое не было на латыни, а скорее на каком-то жестком языке. Том вдруг понял, что этот язык чем-то похож на немецкий. Том попробовал перевести, но у него ничего не вышло: в этом языке были какие-то различия. Том отметил про себя, что неплохо бы спросить у Морлана. Эльф поставил книгу назад, взял другую. Она была на Всеобщем языке Перекрестья. Название гласило: Записки народа. Том подивился странному названию и открыл книгу на первой попавшейся странице. Он взглянул на нее и прочитал:
"Мы потеряли счет дням, точнее, мы просто не знаем, какое сегодня число, какой месяц…С тех пор, как мы попали сюда 21 Авго, прошло много времени. В ущелье темно… Писать могу лишь при свете свечного огарка. Палочки использовать не можем: нет сил. Недавно умерли еще двое: Максвелл и Фергисон, когда — определить трудно… Нас захватывает страх… Мы умираем. После нас останутся лишь птицы. Каладрии отнесут мои записи Солярису. Огарок растекается, свет меркнет…"
Том удивился, увидев название птиц Каладриев. Неожиданно за его спиной стукнула дверь. Том обернулся. Перед ним стоял Морлан.
— Прости… Я зашёл не постучавшись.
Взгляд Морлана упал на книгу.
— О! Читаешь записки жителей Фолка? Это последняя запись. Достоверно известно, что они пробыли в ущелье триста тридцать два дня. На триста тридцать третий день все до единого исчезли. Дневники нам принесли птицы Каладрии, и они же многое рассказали нам. Жаль, но теперь этих птиц очень мало: осталось всего три. Одна живёт здесь, в Зелёной Долине, вторая у эльфов юга, третья у Супербуса. Ты её не видел, так как она живёт на самой вершине, под потолком. Что ещё успел посмотреть?
— Морлан, я разглядывал Книгу Знании. Там было много чего интересного, но больше всего меня заинтересовало одно заклинание. Я не знаю как его перевести, так как оно на иностранном языке.
— Оно переводится "Откройся, нация". Это на языке севера. Я много раз читал книгу знаний, поэтому не удивляйся, что я так быстро догадался. Это единственное заклинание на языке севера, но ещё там есть стишок, открывающий ядовитую дверь в замке Хауз-Маунтэйн:
Забыть, что жизнь — всего лишь суета ловца,
Забыть, что мало времени осталось до конца,
И бремя вечности закроется завесой,
Отступит тьма, свет лунный озарит ночную пустоту,
И страшный сон окажется чудесным.
Том задумался.
— Не понимаю… — он мотнул головой, сдвинув брови.
— Когда-нибудь поймёшь. А сейчас… Просто запомни его.
Том подумал, что ему будет сложновато уложить и удержать в голове все эти заковыристые слова. Неожиданно раздался настойчивый стук. Том завертел головой в поисках источника шума.
— Это у окна! — коротко сообщил Морлан и направился посмотреть.
Маг распахнул широкое круглое двустворчатое окно, в комнату влетел чёрный ворон с серебряным клювом и яркими зелёными глазами. Ворон уронил из клюва кусок пергамента и, сделав в воздухе "мёртвую петлю", уселся на подоконник.
— Странный ворон… — Пробормотал Морлан, подбирая записку.
Он пробежал её глазами и подал Тому.
— Это тебе. Кажется от Агнуса.
Том взял записку, размышляя над тем, сколько могло пройти времени с тех пор, как он убежал из Мадры.
Записка была такого содержания:
"Дорогой друг Том! В Мадре всё спокойно. Скорпионы обезвредили большинство перевёртышей. К сожалению, или, может совсем наоборот, они загрызли короля Ангуса. Я даже не знаю, как себя вести и что думать. Через месяц меня коронуют. Как ты думаешь, радоваться мне или нет? Это такая ответственность… Не знаю, смогу ли я править Мадрой и ближними городами должным образом. Надеюсь, ты сможешь прийти на коронацию. Это не займёт много времени. Выражаю своё почтение и уважение тебе, Морлану и Монивайсу. Агнус 1(пока принц)".
— Морлан? — Обратился Том к магу, отрываясь от записки. — Перевёртыши — это оборотни?
— Да. В Перекрестье их так называют. А что? — поинтересовался Морлан.
— Ты что, не читал? — удивился Том.
— Нет. Я просто просмотрел, чтобы определить, кому оно адресовано. Я не читаю чужих писем, — спокойно ответил маг.
— Прости… Я не это имел в виду. Просто Агнус упомянул перевёртышей, и я спросил. — извиняющимся тоном сообщил Том.
Потом они немного помолчали.
— Ангуса убили скорпионы. Через месяц коронация Агнуса. Мы сможем прийти? — поинтересовался Том.
— Не знаю, Том. Это зависит от того, насколько ты быстро будешь учиться у эльфов, — заметил Морлан, выглядывая в окно.
— Странно как-то. Вот был Ангус, вот его нет. А он мне показался сначала очень не плохим человеком, — пробормотал Том.
— Этого и следовало ожидать. Все, кто связывается со злом, кончают так же плохо. Это страшно, Том, ведь сколько ещё таких Ангусов по всему Перекрестью. Да и не только здесь, но и в твоём Мире. Странно… — сказал Морлан задумчиво.
— А может и жаль, что его убили скорпионы. Может надо было заключить его в темницу и попытаться его исправить? — спросил Том, глядя на Морлана.
— Попробуй исправить горячий утюг. Обожжёшься. Это даже уже не горячий утюг, а скорее яблоко с червём. Пока не повернёшь яблоко той стороной, где есть дыра, не поймёшь что оно червивое. А починить его ты сможешь? Нет. Оно навсегда останется с повреждённой сердцевиной. Разумеется, пока ты его не съешь, или не выбросишь, — сказал Морлан, поглаживая ворона по клюву.
