Пол Стюарт - Джо Варвар и Чвокая Шмарь
— Слева два гардероба и табуретка для фортепиано! — крикнула Вероника.
С бешено бьющимся сердцем Джо покрепче сжал ручку меча и, взмахнув им, крест-накрест разрубил одеяло, душившее Марго.
Дракониха огляделась.
— Спасибо, мой дорогой! — от всей души поблагодарила она Джо. — Эти ужасные одеяла воняют хуже Ночного Горшка Тринна!
— Герой-воитель всегда к твоим услугам, дорогая Марго! — учтиво поклонился Джо.
— Ты просто ангел! — вскричала Марго и ловко подпрыгнула в воздух, развернув крылья. Тяжеленная табуретка, бывшая уже на подлете к ней, тут же лишилась даже малейшего шанса продолжать бой.
— Еще четыре гардероба и… Ай! — пискнула Вероника и умолкла: целый сервиз — чашки, блюдца, тарелки — просвистел мимо нее и разбился вдребезги о выложенную камнями садовую дорожку. — Марго! — заверещала Вероника. — Осторожней! Прямо на тебя несется валлийский комод!
А Джо поспешил к Норберту, который пытался освободить Рэндальфа, явно проигрывавшего в сражении с двумя розовыми атласными подушками, выполненными в форме огромных сердец.
— Помогите! — кричал волшебник, а подушки злобно лупили его по носу и по ушам.
— А ну-ка, получи! — И Джо своим острым мечом проткнул первую подушку насквозь. Взвился целый фонтан пуха. — И ты тоже получи! — приговаривал он, тыча во вторую подушку.
В воздухе поднялась настоящая пуховая метель; Джо с трудом видел собственные руки. И вдруг прилетевший откуда ни возьмись диванный валик рухнул прямо на Джо, больно ударив его по голове и надвинув ему шлем на глаза!
Джо мгновенно перестал что-либо видеть!
Зато шум вокруг него сразу возрос до невыносимого фортиссимо. Звон, стук и грохот, треск и глухие удары. Победоносный рев победителей и завывания побежденных. Толчки. Пинки. Вопли и плач. И надо всем этим могучий рев дракона — это Марго совершала очередной бросок, камнем падая с высоты на выбранную жертву.
„Каким же будет исход битвы?“ — думал Джо, изо всех сил стараясь содрать с головы проклятый шлем.
От этих усилий у него заболели руки, голова гудела, а кружащийся в воздухе пух заставлял без конца чихать. Спотыкаясь и стараясь по возможности обороняться мечом, Джо, как слепой, брел по мягкому толстому слою пуха и кусков разрубленных одеял; иногда, впрочем, он натыкался на осколки вдребезги разбитых и разломанных вешалок.
— Рэндальф! — звал Джо. — Норберт! Вероника! Где вы?
Какое-то время он молчал, ожидая отклика, но никто ему не ответил, и он в растерянности опустил меч.
Если ему не кажется, то шум, похоже, начинает стихать? Потом справа от него раздался негромкий скрежет, а слева — глухой удар.
И все стихло.
Холодок пробежал у Джо по спине. Теперь стало, пожалуй, даже чересчур тихо. Собрав последние силы, Джо ухватился за резные крылышки, украшавшие его шлем, и отчаянно дернул…
Его голова вылетела из погнутого шлема, как пробка из бутылки. Протирая глаза, моргая и тщетно пытаясь что-нибудь разглядеть сквозь редеющую, но все еще довольно густую пелену пуха, Джо осмотрелся.
— Ваф!
— Генри! — радостно воскликнул Джо. — Иди скорей сюда, мой хороший! — И в следующуто секунду, подняв целый вихрь пуха и перьев, к нему бросился верный Генри — язык наружу, хвост мотает так, что вот-вот оторвется. Джо присел на корточки и погладил пса, заодно отряхивая ему морду и спину. — Лх ты, славный мой пес! — приговаривал он. — Как же я рад, что с тобой ничего плохого не случилось! Но где все остальные? А? Где они все?
— Ну, я не могу говорить за других, — донесся до него голос Рэндальфа, — но я, например, здесь.
— И я тоже, господин мой! — откликнулся Норберт.
— Ты здесь, Норберт! Но где же? — удивился Рэндальф.
— Не знаю, — подумав, отвечал людоед. — Но я точно здесь. И Вероника со мной; она может это подтвердить.
— Клянусь всеми своими грехами! — пискнула Вероника.
Вскоре весь двор гудел от разговоров. А Джо вертел головой туда-сюда, пытаясь понять, кто именно в какой стороне говорит в данную минуту. И только когда пух наконец почти осел на землю, стали различимы фигуры тех, чьи голоса слышал Джо.
Норберт сидел на огромной груде каких-то обломков. А на плече у него сидела Вероника.
Бенсон и помощник садовника (на голове у последнего почему-то плотно сидело ведро) только что выползли из-под перевернутого стола и горестно обсуждали разбитые цветочные горшки.
И наконец Джо увидел Рэндальфа. Волшебник держал в руках нечто, весьма напоминавшее дамские панталоны с пышными кружевными оборками, и тщательно изучал сей предмет. Заметив, что Джо на него смотрит, Рэндальф смущенно вспыхнул, потом побагровел и заикаясь сообщил:
— Я… Мне необходимы новые штаны! Марго… Короче, мои прежние штаий превратились в лохмотья.
— Ты сейчас выглядишь куда хуже, чем Роджер Морщинистый, — мрачно прокомментировала его внешний вид Вероника.
Джо огляделся. Изломанная, превращенная в щепки, дымящаяся мебель лежала повсюду. Сорванные с петель дверцы от шкафов и буфетов, расколотые на куски комоды, груды сломанных вешалок, растерзанные книжные полки, осколки глиняной и фаянсовой посуды — и все покрыто перьями и пухом из распоротых подушек и одеял…
— Значит, мы все-таки победили! — воскликнул Джо и гордо улыбнулся. — Мы выиграли это ужасное сражение!
— Да, ты прав, — подтвердил Рэндальф, торопливо комкая шелковые панталоны и засовывая их в карман. — Благодаря руководству столь опытного военачальника, как ваш покорный слуга…
— Вдохновленный собственным страхом! — закончила за него Вероника. — „Норберт! Помоги мне! Спаси меня!“ — заверещала она, подражая Рэндальфу.
— Заткнись, Вероника, — миролюбиво сказал Рэндальф.
— А где же Марго? — спросил Норберт. — Марго кто-нибудь видел?
— Я здесь, наверху, мой дорогой, — донесся голос драконихи, удобно устроившейся на верхней перекладине ворот и изучавшей свои когти.
— Марго, ты была просто восхитительна! — воскликнул Норберт, — Без тебя мы ни за что бы не справились!
— Ах, Норберт, ты же знаешь: один добрый поступок всегда влечет за собой другой! — заметила Марго. — Если бы не ты, моя пещера по-прежнему напоминала бы склад Сломанных, Потерянных или Бесполезных вещей. Ну вот! Я вспомнила о своем хозяйстве и должна поспешить назад. — Марго вздохнула. — Собственное богатство может порой оказаться такой обузой!
— Кстати о богатстве! — пробормотал Рэндальф. — Восемьдесят больших золотых монет — это тебе не кот начихал! — И он поискал глазами Рогатого Барона.
А Марго, приподнявшись на задних лапах, расправила крылья и легко взлетела навстречу первым светло-розовым лучам солнца.
— Прощайте! — крикнула она. — Это было прелестное знакомство! Я так рада, что узнала вас всех — и тебя, Джо, и Генри, и Веронику, и, разумеется, Норберта! Знаете, я, пожалуй, буду скучать даже по толстячку Рэндальфу! Помни же меня, Норберт, дорогой мой! И посылай мне порой весточку о себе!
— Непременно! — крикнул Норберт.
И дракониха скрылась в утренней синеве небес.
— Надеюсь всех вас увидеть — лет через двадцать! — донесся до них издалека ее голос.
Норберт утер слезы, бежавшие у него по щекам из всех трех глаз, и прошептал:
— До свидания, Марго. Я буду очень скучать по тебе!
Джо молча кивнул, соглашаясь с Норбертом.
А Рэндальф усмехнулся и тихо промолвил, не сводя глаз с драконихи, уже превратившейся в едва видимую точку:
— Вы слышали? Она сказала, что будет скучать и обо мне… о Рэндальфе Мудром, Приручившем Дракона…
— По-моему, она назвала тебя „толстячком“, — заметила Вероника.
— Заткнись, Вероника! — возмутился Рэндальф. — Нет, вы только посморите: вот он, оказывается, где! — И Рэндальф рупором приложил ладони ко рту и крикнул что было мочи. — Эй, Рогатый Барон!
Джо обернулся и увидел низенькую сутулую фигурку, еле бредущую вдоль стены замка. Шлем барона был искорежен даже больше, чем шлем Джо; длинные рога, украшавшие его, торчали в разные стороны под весьма странным углом.
— ЭЙ, РОГАТЫЙ БАРОН! — заорал Рэндальф. — Ты меня слышишь, господин мой!
Рогатый Барон остановился и с невинным видом оглянулся.
— Меня кто-нибудь звал? — спросил он.
Рэндальф решительной побежкой направился прямо к нему, прокладывая дорожку в толстом слое перьев и щепок.
— Это я звал тебя, — крикнул он, — Рэндальф Мудрый, поставщик героев-воителей и, в случае необходимости, замечательных драконов. — Он широко улыбнулся барону. — Ты, я надеюсь, помнишь наш уговор: восемьдесят больших золотых монет?
— Разумеется! — сказал Рогатый Барон. — Пришли мне счет. Ты ведь возьмешь чек, не правда ли?
— Нет! Я из тех волшебников, которые чеков не берут! — твердо заявил Рэндальф. Так что попрошу исключительно наличными! — И он протянул руку. — Восемьдесят больших золотых монет, будь так любезен.
