Пол Стюарт - Джо Варвар и Чвокая Шмарь
И правда, один из гардеробов, чуть не задев их, шмякнулся на землю, снес щит „По газонам не ходить!“ и, промахнувшись буквально на волосок, разлетелся на куски рядом с Рогатым Бароном, в которого и метил. Тот, весь дрожа, упал на колени и прикрыл голову руками, потому что из разбившегося гардероба с ревом вырвалась целая стая вешалок, которые набросились на барона, точно стая разъяренных пернатых мышей. Удары дождем сыпались на его рогатый шлем.
— Ой! Ой! Ой! — вскрикивал Рогатый Барон.
Тут помощник садовника не выдержал и, надев на голову ведро, стремительно бросился мимо него к клумбам.
— Мои цветы! — кричал он. — Осторожнее с цветами!
Вешалки, атаковавшие барона, тут же оставили его и устремились за новой дичью.
— Убирайтесь! — кричал помощник садовника, накрыв голову и плечи ведром, по которому вешалки стучали своими крючками, точно молотками. — Не смейте ходить по траве!
Джо видел, что озверевшие вешалки бросаются на любого, кто не успел укрыться в доме, — на садовников, лакеев и слуг, на поваров и кухонных работников. Казалось, ничто не может остановить это кошмарное нашествие.
— Горе мне! — восклицал в отчаянии Рогатый Барон. — Неужели все мы приговорены? Да, конечно! И некому, увы, прийти нам на помощь в час жестокой нужды… Но неужели никто, никто не поможет нам?!
— Если ты поклянешься, что цена помощи будет справедливой, то тебе, возможно, и помогут, — вдруг услышал он голос у себя над головой.
Посмотрев вверх, Рогатый Барон утратил дар речи. Их атаковали не только летающие гардеробы и злобные вешалки! Теперь еще и дракон вернулся! И барон, застыв на месте от ужаса, глаз не мог отвести от гигантского ящера с широченными кожистыми крыльями, шипастым хвостом и страшноватым гребнем на огромной башке. Мало того, ему показалось — он даже глаза протер, не веря им! — что на спине у дракона сидят пассажиры!
— Рэндальф! — крикнул он, обращаясь к тому, чей голос только что слышал; волшебник сидел, плотно обхватив хвост дракона. — Неужели это ты?
— Безусловно! — отвечал Рэндальф. — Наемный волшебник, всегда готовый тебе служить. Ну, что скажешь насчет моих условий?
— Сам назначай любую цену, какую угодно! — взвыл Рогатый Барон. — Только сделай что-нибудь побыстрей!
— Сто больших золотых монет, — твердо заявил Рэндальф.
Рогатый Барон присвистнул и выпалил:
— Пятьдесят!
— Девяносто! — крикнул Рэндальф.
— Семьдесят пять, и это мое последнее слово!
— Уолтер! — услышали они пронзительный вопль Ингрид; звучал ее голос, надо сказать, далеко не радостно.
— Ладно, восемьдесят, — сказал Рэндальф.
— Хорошо, восемьдесят, — согласился Рогатый Барон. — И ни одного золотого сверху! ОСТОРОЖНЕЙ! — вдруг завопил он: гардероб, явно нацеленный на драку и появившийся словно бы ниоткуда, хлопая дверцами и позванивая многочисленными вешалками ринулся на дракона.
— Шкаф по правому борту! — пронзительно крикнула Вероника.
Марго кивнула, вильнула хвостом и присела, укрывшись за высокой надвратной башней.
Гардероб, естественно, не рассчитал. Он врезался прямо в могучие, окованные железом ворота и с грохотом разлетелся на тысячу кусков. Вылетевшая из него стая вешалок сперва растерянно покружила в воздухе, но затем в боевом порядке ринулась на дракона.
Марго улыбнулась и послала им навстречу мощный язык пламени, мгновенно их испепеливший.
Внизу, во дворе замка Рогатый Барон даже в ладоши захлопал, крича „Браво!“.
— А теперь спускайся сюда и разберись с — остальными, — обратился он к Марго.
— Восемьдесят больших золотых монет! — напомнил ему Рэндальф.
— Да, да, — нетерпеливо ответил барон, приседая к самой земле, чтобы избежать столкновения с очередным гардеробом, пронесшимся над двором неведомо куда. — Только избавьте меня от проклятой летающей мебели!
Рэндальф кивнул.
— Хорошо. Перелети вон через ту стену, Марго, — сказал он. — Если и тебя, Норберт, это устраивает, разумеется, — учтиво прибавил он, кое-что вспомнив.
— О, меня это совершенно устраивает, господин мой! — воскликнул Норберт. — Прекрасная идея!
— Благодарю тебя, — скорбно поклонился ему Рэндальф. — Я бы… А-а-а! — вдруг завопил он, ибо Марго, изящно вильнув хвостом, на котором волшебник и без того удерживался с трудом, коршуном упала во двор замка, сбивая на лету гардеробы и стаи вешалок, и аккуратно приземлилась у основания высокой стены.
Она повернулась лицом к нападающим и угрожающе зарычала.
Джо мгновенно соскочил на землю и выхватил свой меч; Генри спрыгнул за ним, виляя хвостом и яростно лая. Норберт встал с ними рядом, подхватив в качестве дубинки увесистый кусок сломанного шеста, на котором некогда крепился шатер. Затем к ним присоединился и Рэндальф с Вероникой на плече, воздев к небесам руки и бормоча какие-то заклятия.
— Да грянет бой! — громогласно объявил он и повернулся к своим спутникам: — Ты, Норберт, лучше иди первым. Вот так, не бойся, все будет хорошо!
Норберт смело шагнул навстречу весьма злобного вида гардеробу с плохо подогнанными дверными ручками. Один удар людоедской дубинки — и гардероб рухнул на землю.
— Какая жалкая работа! — сказал Рэндальф, подбирая с земли крепежный болт и внимательно его рассматривая.
Марго, снова взлетев, зависла над Норбертом, осеняя его своими крылами, а он, размахивая дубиной, бросился на помощь тем двоим гоблинам, что попали в ловушку, спрятавшись под поилкой для птиц. По дороге ему удалось отбить еще несколько атак весьма агрессивной стаи вешалок.
Выбравшись из-под поилки, слуги принялись грозить кулаками временно отступившим шкафам и буфетам.
— И не вздумайте сюда возвращаться, не то от вас и щепок не останется! — крикнул самый маленький из гоблинов и презрительно сплюнул.
И тут раздался тревожный пронзительный крик Вероники:
— Берегитесь! Приближаются новые вражеские отряды! Они настроены крайне враждебно! Ой, да там не только гардеробы!..
— Помогите! — И слуги барона тут же поспешно вернулись под корытце с водой.
— Трусы! — крикнул им Рэндальф из-за спины Норберта.
А Норберт ринулся навстречу приближавшейся мебели — двум грубо сколоченным тяжеленным буфетам и огромному кухонному шкафу с плохо прикрепленными полками.
— Норберт! — крикнул Рэндальф. — Вернись!
— С флангов приближаются еще три гардероба и комод! — громко предупредила Вероника.
Рэндальф бросился за Норбертом. Джо бежал с ним рядом, размахивая мечом и двумя плененными вешалками.
— А об остальных позаботится Марго, — сказал Рэндальф на бегу. Дракониха в этот хмомент как раз делала петлю у них над головой в погоне за целым батальоном книжных шкафов. — Норберт! Норберт! Вернись немедленно! — взывал волшебник. — Что же ты меня бросил? Пожалуйста, Норберт, вернись!..
И тут они услышали голос Марго:
— А теперь получите-ка, дрова-переростки!
Она со свистом рассекла хвостом воздух и нанесла сокрушительный удар по одному из пузатых комодов, украшенному грубоватой резьбой: фигурками игрушечных медведей. Комод раскололся, и оттуда посыпались яркие детские одеяла с тем же рисунком. Одеяла, хлопая краями, как крыльями, смело атаковали дракониху.
— А ну пошли прочь! — Голос Марго звучал глухо: она тщетно отбивалась от стеганого одеяла с оранжевыми и красными мишками, облепившего ей голову, и грозно рычала.
Однако одеяло, проявляя неслыханное упорство, лишь теснее обвивало ее голову.
— Шарики от моли! — послышался сдавленный стон Марго.
Второе одеяло с мишками, расправив складки, тоже бросилось в атаку и обвилось вокруг морды драконихи.
— Ф-фу! — зарычала Марго. — Гадость какая! Кто-то до сих пор писает в кровать!
— Еще три гардероба, буфет шириной с двуспальную кровать и целый выводок разных столов! — быстро перечисляла Вероника, сидя у Рэндальфа на плече.
Раздался оглушительный свист, и первый из трех гардеробов под острым утлом врезался в землю.
Трах!
Дверцы его распахнулись, и наружу вывалилась целая толпа весьма драчливого вида подушек, явно намеренных немедленно вступить в бой.
— Ай! Уф! Ой! — кричал Рэндальф, отбиваясь от набросившихся на него подушек. Подушки били его в живот и по голове, накрывали лицо, не давая дышать… — На помощь! На помощь! Норберт!
— Мффл-бффл! — фыркнула с отвращением Марго, приземляясь рядом с Джо и тщетно пытаясь скинуть с себя облепившие ее голову одеяла. — Фомоги фме!
У Джо просто голова шла кругом. Из каждого угла двора доносились крики боли и ужаса, а сверху все продолжали с грохотом сыпаться уродливые гардеробы и бездарно сколоченные буфеты. Здоровенный комод рухнул особенно неудачно, сразу разлетевшись на куски и во все стороны рассыпав свое содержимое: панталоны, корсеты, спутанные клубки носков и чулок; вся эта мелочь тут же присоединилась к сражающимся.
