Филип Пулман - Янтарный телескоп
— Что вы делаете? — спросила Салмакия.
— Идём в другой мир, — сказал Уилл, вынимая нож. Он почувствовал, как будто снова стал целым существом; он и не подозревал, насколько его любит.
— Но вы должны дождаться гироптеров лорда Азраила, — жёстко сказал Тиалис.
— Мы не станем их ждать. — сказал Уилл. — Приблизитесь к ножу — я вас убью. Если вам так надо, идите с нами, но остаться здесь вы нас не заставите. Мы уходим.
— Ты солгал!
— Нет, — сказала Лира. — Я солгала. Уилл не лжёт. Об этом вы не подумали.
— Но куда вы идёте?
Уилл не ответил. Он нащупал пустоту в мутном воздухе и прорезал проход.
Салмакия сказала:
— Это ошибка. Вы должны понять это и послушать нас. Вы не подумали…
— Подумали, — ответил Уилл, — мы хорошенько подумали, а что надумали скажем вам завтра. Вы можете пойти с нами или вернуться к лорду Азраилу.
Окно открылось в тот мир, куда он бежал с Барухом и Балтамосом и спокойно спал: бесконечный тёплый пляж, где за дюнами виднелись деревья, похожие на папоротники.
Он сказал:
— Тут, мы будем спать тут, подходит.
Он провёл всех через окно и тут же закрыл его. Он и Лира, изнеможенные, легли спать, где стояли, а леди Салмакия стала на страже. Шевалье Тиалис открыл свой рудный резонатор и стал настукивать в темноту сообщение.
Глава шестнадцать. Мыслелёт
— Дитя мое! Дочь моя! Где она? Что ты наделал? Лира моя, лучше бы ты разорвал мое сердце, со мной она была в безопасности, понимаешь, в безопасности, а где она теперь?
Стенания миссис Коултер оглашали маленькую комнату на вершине неприступной башни.
Сама она была привязана к стулу, волосы ее растрепались, одежда была разодрана, глаза метали молнии. Её деймон бился на полу, закованный в цепи.
Лорд Азраил сидел поодаль и что-то писал на листе бумаги, не обращая на нее ни малейшего внимания. Возле него стоял ординарец и нервно поглядывал на женщину.
Как только Лорд Азраил отдал ему записку, он козырнул и поспешно ретировался.
Его деймон-терьер следовал за ним по пятам, поджав хвост.
Лорд Азраил повернулся к миссис Коултер.
— Лира? По правде говоря, меня это не волнует, — ответил он тихим охрипшим голосом. Несчастному ребенку следовало бы оставаться там, где ее оставили и делать то, что говорят. Я не могу больше тратить на нее время и силы. Раз она отвергла помощь, пусть сама разбирается с последствиями.
— Ты не понимаешь, что говоришь, Азраил, или ты не стал бы…
— Я отвечаю за каждое слово. Шум вокруг нее не идет ни в какое сравнение с ее достижениями. Обычный английский ребенок, не очень умная…
— Неправда! — взвилась миссис Коултер.
— Ладно, светлая, но недоученная голова, непоседа, врунья, жадина…
— Храбрая, великодушная, любящая…
— Самый заурядный ребенок, ничем не выдающийся…
— Самый заурядный? Лира? Она уникальна. Вспомни все, что она уже совершила.
Можешь не любить её, Азраил, воля твоя, но не посмеешь же ты оставить в беде собственную дочь. А ведь она была со мной в безопасности, пока не…
— Пожалуй ты права, — прервал он ее, вставая, — Она и впрямь уникальна, раз смогла приручить и смягчить тебя, такое увидишь не каждый день. Твой огонь затух под потоком сентиментальности. Кто бы мог подумать? Безжалостный адепт Церкви, преследователь детей, изобретатель отвратительных машин, с помощью которых она расчленяет их и всматривается в их напуганные души, выискивая там признаки греха.
Но вот появляется маленькая чумазая невежа, и ты кудахчешь и распускаешь над ней перья, как наседка. Что ж, признаю, у ребенка есть дар, которого я не заметил у себя. Но если с его помощью только и можно, что превратить тебя в заботливую мамашу, то это довольно неказистый дар. А теперь, ко всему прочему, веди себя тихо. Я вызвал своих главнокомандующих на срочное совещание, и если ты начнешь шуметь, я завяжу тебе рот.
Оказалось у миссис Коултер было гораздо больше общего с дочерью, чем та думала.
В ответ на речь лорда Азраила она плюнула ему в лицо. Тот спокойно стер плевок и добавил — Кстати, завязав рот, я заодно положу конец и подобному поведению.
— Право же, Азраил, — язвительно произнесла миссис Коултер, — Тот, кто деймонстрирует своим подчиненным пленницу, привязанную к стулу, являет собой образец благородства. Развяжи меня, или тебе придется завязать мне рот.
— Как пожелаешь, — сказал он и взял из ящика шелковый шарф. Но едва он собрался привести угрозу в исполнение, миссис Коултер замотала головой.
— Нет, нет — взмолилась она — Азраил, прошу, не унижай меня.
От злости у нее на глазах навернулись слезы.
— Хорошо, я развяжу тебя, но твой деймон останется в цепях, — сказал лорд Азраил и, убрав шарф обратно в ящик, складным ножом разрезал веревки.
Миссис Коултер растерла запястья, встала, потянулась и только тут заметила в каком состоянии ее одежда и волосы. Она выглядела изможденной и бледной: остатки яда галливеспианцев все еще вызывали мучительную боль в суставах, но она не собиралась показывать это лорду Азраилу.
Можешь умыться там, — сказал лорд Азраил, указывая на крохотную, не больше чулана, комнатку.
Она взяла своего закованного деймона, злобно сверкавшего глазами на лорда Азраила поверх ее плеча, и отправилась приводить себя в порядок.
Появился ординарец и доложил:
— Его Величество король Огунве и лорд Роук.
Вошли предводитель африканцев и галливеспианец. Король Огунве переоделся в чистый мундир, на ране на виске была свежая повязка. Лорд Роук ловко спланировал на стол верхом на своем голубом соколе.
Лорд Азраил тепло приветствовал их и предложил вина. Птица подождала, пока ее наездник спешится, и взлетела на кронштейн у двери. В это время ординарец доложил о прибытии третьего главнокомандующего армии Лорда Азраила — ангела по имени Ксафания. Она занимала гораздо более высокое положение, чем Барух или Балтамос, и мерцающий, переливающийся свет как будто освещал ее со стороны.
В это время вернулась миссис Коултер, в гораздо более опрятном виде и все три командира поклонились ей. Если она и была удивлена их появлением, то не подала виду. Поклонившись в ответ, она села с миролюбивым видом, держа на руках связанного деймона.
— Король Огунве, — сразу перешел к делу лорд Азраил, — доложите об операции.
— Убито семнадцать швейцарских гвардейцев и уничтожено два цеппелина, — глубокий бас африканца заполнил комнату. — Наши потери — пять человек и один гироптер.
Мальчик и девочка сбежали. Мы взяли в плен леди Коултер, несмотря на ее отважное сопротивление, и доставили сюда. Надеюсь, она на нас не в обиде за обхождение.
— Я вполне довольна тем, как Вы обошлись со мной, — произнесла миссис Коултер с едва заметным ударением на слове Вы.
— Другие гироптеры? Есть раненые? — спросил лорд Азраил.
— Есть небольшие повреждения, и несколько легко раненных.
— Хорошо. Благодарю Вас, король, ваши люди хорошо поработали. Какие известия у Вас, Лорд Роук?
— Мои шпионы с мальчиком и девочкой в другом мире, — начал доклад галливеспианец. — Оба ребенка в безопасности и добром здравии, несмотря на то, что девочка много дней была под действием снотворного. Во время событий в пещере нож мальчика по непонятной причине сломался. Но сейчас он снова цел благодаря существу из Вашего мира, лорд Азраил, огромному медведю, весьма искусному в кузнечном деле. Как только нож был восстановлен, мальчик прорезал проход в другой мир, где они сейчас и находятся. Разумеется, мои шпионы с ними, но проблема в том, что пока нож у мальчика, его невозможно принудить что-либо сделать, даже если бы они убили его во время сна — без него нож для нас бесполезен. Так что пока шевалье Тиалису и леди Салмакии остается только следовать за ними по пятам, по крайней мере, мы знаем, где они. Похоже, у них есть некий план. Как бы то ни было, они отказались прийти сюда. Мои люди не теряют их из виду.
— Они в безопасности в том мире, где сейчас находятся? — пререспросил лорд Азраил.
— Они на взморье возле леса из древовидных папоротников. Никаких животных поблизости не наблюдается. В данный момент дети спят — я разговаривал с шевалье Тиалисом, буквально пять минут назад.
— Спасибо за сообщение, — сказал лорд Азраил. — Теперь, когда два агента следуют за детьми, у нас нет глаз в Магистериуме. Нам придется полагаться на алетиометр.
По крайней мере…
Тут, к их удивлению, заговорила миссис Коултер.
— Не знаю, как у остальных подразделений, но, насколько известно Церковному Суду, в чтении алетиометра они пользуются услугами отца Павла Расека. Он усерден, но способности его скромны. Они узнают, где находится Лира только через несколько часов.
— Спасибо, Мариса, — поблагодарил ее лорд Азраил, — У тебя есть какие-нибудь мысли о том, что будут делать Лира и этот мальчик?
