Марина Воскресенская - Последний из эльфов
Ночью накануне дня рождения Флавиуса Тому плохо спалось. Почти до самого утра он просидел с книгой "Магия для продолжающих обучение. Часть II" Горация Светлого. Но надо же было ему заснуть в тот самый момент, в то самое время, когда ночь уступает место утру. В этот промежуток времени, по поверьям простых жителей Перекрестья, злые духи покидают землю и мутят сны только что заснувшим людям, возвращаясь к своим темным повелителям, или под землю. Поначалу Том спокойно сопел себе в подушку, но неожиданно, сон его вдруг стали омрачать престранные видения: будто он лежит себе спокойно в постели, вдруг его хватают, связывают и тянут куда-то вниз, волокут по грязным улицам лицом вниз, а в рот ему поминутно набирается пыль и дробленые камни мостовой, черная зола и пепел, перемешанный с гнилью и навозом, приправленными вонючими расплющенными лягушками и змеями. Наконец, его грубо кидают куда-то, и он чувствует холодный пол, который будто бы уходит вниз, разверзается земля, но на самом деле все остается на месте. Дверь за Томом захлопывается, и он, неимоверным усилием извернув голову, видит только решетчатую калитку темницы, сквозь которую четкими полосами попадает лунный свет, ложась на землю. Свет этот понемногу меркнет, но вдруг, неожиданно, становится очень ярким, почти невыносимым, и в пятне лунного света Том видит фигуру, которая хохочет громко и басисто, словно не голос это, а раскаты грома низвергает фигура. Свет бледнеет, но освещает фигуру, она приближается и приближается. Из тьмы на свет выступает мальчик с пронзительным взглядом разноцветных глаз.
— Я покажу тебе правду! — говорит пришелец и улыбается. — Ты не случайно здесь оказался!
Том проснулся весь в поту, чуть не упав с кровати, вскочил. Книга не удержалась и упала на пол. Ее стук отразился в мозгу Тома, будто взрыв или удар молотка о наковальню. Том заткнул уши и зажмурился. Потом, часто вдыхая ртом воздух, он поднял книгу с пола, сел и стал припоминать подробности сна.
Том никак не мог понять, кто же этот мальчик, и что означают его странные слова: "Я покажу тебе правду"? Можно ли этого человека считать другом? Том решил считать его другом, подумав, что, если он укажет правду, значит, он помощник и делать зло не будет…. Но глаза! Такие неприятные!
Том встал и направился к зеркалу. Разглядывая себя в зеркале, он пару раз показал себе язык, и даже рассмеялся своим страхам. Ну и дурак же! Испугался какого-то мальчишку из сна! Да глупости это все! Мальчишка — друг, и этим все сказано. Вот потеха будет, если ребятам рассказать! Ох…. Вот поэтому-то он рассказывать никому не будет, разве что Левис. Том вдруг погрустнел, отвернулся от зеркала и печально усмехнулся. Ладно, поживем — увидим.
Глава 16. Побег. Путь до Мадры
День рождения Флавиуса для Тома начался отлично. Они с друзьями сначала отмечали в доме у Флавиуса, где его мама накормила их чудным обедом и даже приготовила замечательный праздничный пирог с фруктами и взбитыми сливками. Не смотря на то, что родители Флавиуса были небогаты, они умудрились купить сыну замечательную метлу с ровненькими палочками, еще пахнувшими деревом и большую синюю остроконечную шляпу в комплекте с такой же синей шерстяной мантией. Флавиус весь светился, и его щеки стали почти такого же цвета, как и волосы.
Все началось с того момента, как Том пошел за водой к городскому колодцу, чтобы помочь маме Флавиуса. Тома как всегда сопровождала Левис, любившая руководить чужими действиями. Сразу после того как Том вручил Флавиусу свой подарок (это были совершенно новый наконечник для черенка метлы, обруч для прутьев и полировочная мазь), мама Флавиуса обнаружила, что вода в доме кончилась, и чтобы заварить чай, ей нужно принести воды из городского колодца. Том вызвался ей помочь первым, сказав, что имениннику это делать не положено. Том взял ведро и пошел к колодцу. Прошло всего пять минут, а Левис забеспокоилась и пошла за ним. Когда Левис пришла к городскому колодцу, Том уже опустил ведро вглубь, несмотря на то, что ручку колодца он крутил уже довольно долго, плеска он не слышал. Том был удивлен, когда обнаружил, что крутит ручку колодца уже пять минут, но дна ведро еще не достигло. Обескураженное лицо Тома привлекло внимание Левис, которая первой догадалась глянуть на дно колодца. А вот дна-то она и не увидела. Она осторожно ткнула Тома в бок локтем, показав глазами на колодец. Том заглянул в колодец, потом ошалело уставился на Левис: он увидел в точности то же, что и она — прозрачную молочно-белую пустоту, где на боку лежало ведро и половина колодезной цепи, воды же в колодце не было и в помине. Том побледнел и чуть не выпустил ручку, но Левис знаками приказала ему крутить колодезную ручку дальше, вытащить ведро. Том повиновался, но неожиданно под ногами Тома задрожала земля, и Том вместе с Левис повалился на землю.
Раздался громкий хруст, и колодец непринужденно взлетел на восемь футов от земли, выдрав порядочный кусок мостовой и свалив с себя ведро, которое закачалось в воздухе в виде маятника.
Молочно-белая пелена в колодце забурлила, и через несколько минут на поверхности колодца появилось изображение: два человека рубились на мечах. Один был рыжеволос и бледен с большими карими глазами, серьезно глядящими из-под рыжих вихров; меч его сверкал, словно солнечный луч. Другой же был с ног до головы закутан в плащ, на голове красовался черный шлем с золотым забралом, который был кроме того еще и покрыт черным капюшоном. Незнакомец виртуозно владел своим оружием — большой черный эспадон, отделанный красными камнями, сверкал в его руках.
Том узнал рыжеволосого человека с карими глазами: перед ним был Орион, король, правящий Восточным Заречьем. Вот Орион начал сдавать позиции черному человеку, и на миг потерял равновесие, зацепившись плащом за куст, омертвевший от черноты вокруг; черный человек точным движением всадил свой эспадон Ориону прямо в грудь. Орион застонал, дернув печально губами, и упал навзничь, с броней, проломленной эспадоном.
Том сквозь собственные слезы, застилавшие глаза, увидел, как кровь медленно потекла по засохшей земле, а черный человек, стоявший над трупом его друга, расхохотался страшным, громоподобным смехом. В тот же миг колодец заполнился бурлящей пеленой и рухнул на мостовую, пустой и старый, как глазница мертвеца.
Народу около колодца прибыло, кто-то уже успел вызвать местных полисменов, и они, недоуменно толпились у колодца, хлопая глазами, а главные надсмотрщики отдавали им глупые приказания, в которых не было ни малейшего толка. Через некоторое время они, наконец добились от свидетелей вразумительного ответа о "виновнике несчастья", который сидел и глотал слезы, зажав в руке медальон и уставившись в голубые небеса. Тома подняли и поволокли "разбираться" в его "проступке", хоть бедняга совсем не понимал, что же происходит.
Под вечер уставшего Тома заключили в надсмотрщицкий пункт, который на самом деле был темницей, и приковали цепью за ногу к стене, сказав, что "будут устанавливать его личность" и что "завтра его выпустят".
Под окнами темницы Том увидел Левис и ребят в компании с Морланом. Он жутко им обрадовался.
— Это вы? Но как же вы меня нашли? — удивился Том.
— Это долгая история! — отмахнулась Левис. — Вот лучше послушай то, что тебе надо знать: ты заключен в темницу Ведун за предполагаемое незаконное колдовство….
— Завтра меня выпустят обратно! — заверил Том.
— Тю-ю! — свистнул Флавиус. — Ну, ты и наивняк! Тебя посадили и вовсе не собираются выпускать. Все, кого сюда сажают, оканчивают жизнь либо на виселице, либо на костре!
— Но, они же сказали…, - начал Том.
— "Они сказали!" — передразнил его Флавиус. — Они всем так говорят, а потом людей вздергивают на Советной Площади, а их трупы жрут бездомные собаки! Помнишь тот ящик перед трибуной? В нашей захолустной деревеньке его используют заместо эшафота, а виселицу съемную приносят.
Том побледнел и громко прошептал:
— А что же мне делать?
— Как что? — удивился Морлан, — Мы тебя спасем. Но не сейчас, а ближе к ночи. Через десять минут суд. Если ты пропадешь, а они придут за тобой и увидят это, то устроят погоню. Я не хочу кровопролития, да и не люблю я попадаться.
— Ладно, как десять часов пробьет, мы тебя вызволим, — шепнула Левис и скрылась с остальными во тьме.
Том долго стоял перед зарешеченным окном и думал, затем уселся на нары, чувствуя отвратительный дух прогнивших простыней вперемежку с тухлым мясом и гнилой соломой.
Вскоре в лицо Тому ударило ветром из-за открывающейся двери, и два гигантских человека в высоких колпаках с прорезями для глаз и таких же черных плащах, грубо сцапали Тома и потащили по коридору и вверх по лестнице. Том, спотыкаясь о ступени и скользя на крысиных костях, поплелся за громилами, но идти ему пришлось недолго. Вскоре в лицо ему ударил яркий свет и перед ним предстал грязный и запущенный зал суда. Перед его глазами поплыли отвратительные рожи, представляющие собой ряды присяжных, между ними мелькнуло странно знакомое лицо со шрамом. Писарь, сидящий рядом с судьей, сильно напоминал крысу, которую побрили машинкой, а усы забыли сбрить. Он то и дело посасывал перо, оставляя на нем слюну, которая благополучно капала на только что записанную им строчку.
