Алексей Слаповский - Пропавшие в Бермудии
Мьянти уклонился от ответа:
– Председатель обязан быть в курсе всего. Как видишь, я не настаиваю, я объясняю ситуацию. Два желания – найти выход и избавиться от брата…
– Я так не думал!
– Н у, не избавиться… Сделать его временно отсутствующим, – смягчил Мьянти. – Суть не в формулировке. На самом деле ты уже хочешь стать королем, но стесняешься своего желания. Да?
И тут произошло странное: машина и дорога исчезли, Вик увидел себя под мрачным небом, по которому неслись серые тучи, среди голого поля. Перед ним стоял Мьянти в черном плаще, в рогатой каске, изо рта у него вылезли два клыка, глаза стали красными, а за его спиной выстроилось огромное войско, вооруженное копьями, мечами, арбалетами, автоматами, пулеметами… И это войско тысячеголосым хором крикнуло:
– Соглашайся под страхом смерти!
И тут же пропало.
Вик оказался опять в машине, с Мьянти исчезла каска, глаза стали нормальными, только клыки некоторое время еще торчали, пока Мьянти не заправил их пальцами обратно в рот.
– Что это было? – спросил Вик.
– Очень просто, – объяснил Мьянти. – Когда мы принимаем предложение, которое нам не нравится, то часто представляем, что сделали это чуть ли не под страхом смерти. Вот ты и представил. Да так ловко, что я даже не сразу среагировал! – похвалил Мьянти. – Но скажи, в чем дело? Тебе не хочется враждовать с братом?
– Да, – сказал Вик.
– Но это не вражда, это соревнование! Не убить же я тебе его предлагаю!
Вик даже вздрогнул от слова «убить».
– А если будет война? – спросил он.
– Не будет! Будут абсолютно мирные выборы – именно потому, что вы братья! И потом, давай рассуждать объективно.
Вик любил и умел рассуждать объективно, поэтому кивнул.
– Ты старше брата? – спросил Мьянти. – Объективно?
Вик кивнул.
– Ты умнее его? Объективно?
Вик кивнул.
– Ты будешь лучшим королем, чем он? Объективно?
Вик кивнул.
А что делать: Мьянти говорил правду, против правды не попрешь.
Но ему этот разговор уже стал казаться мучительным, и Мьянти это заметил.
Прокачу мальчика с ветерком, решил он. Это его отвлечет.
И он нажал на газ.
Какой подросток, даже самый умный и правильный, не любит скорости? Вик перестал бояться, он с восторгом наблюдал, как машина пронзает десятки виртуальных автомобилей и легко обгоняет настоящие.
Почему, кстати, вообще водители обгоняют друг друга, даже если не очень спешат? Очень просто: это быстрый способ почувствовать себя хотя бы на миг победителем в этой жизни. Правда, эти победы часто кончаются смертью, но как-то не хочется об этом думать.
А вот Ричард Ричард подумал. Невольно, вопреки своему желанию, он был теперь настроен на устранение опасности, грозящей Вику. Он почувствовал эту опасность и появился в машине – еще и потому, что Вик подумал в эту минуту, что Ричард Ричард, так боящийся за свою жизнь, ни за что не мчался бы с такой скоростью.
Оказавшись на заднем сиденье, не поднимая забрала, Ричард Ричард потребовал:
– Господин Мьянти, опомнитесь! Вы угробите себя и ребенка!
– А, Ричард Ричард! Давно вас не видел! Знаете, у меня недавно было что-то вроде гриппа…
– Мне не до шуток! – перебил Ричард Ричард. – Немедленно сбавьте скорость!
– Сейчас, – ответил Мьянти, но стрелка на спидометре поползла вверх и вправо. Машины так и мелькали по бокам.
Но вдруг одна из них, черная, с темными стеклами, тоже разогналась и оказалась вровень с ними.
И сзади пристроилась такая же.
И спереди.
Теперь машина Мьянти мчалась в окружении трех машин, и синий Председатель даже при желании не мог бы уменьшить скорость – последовало бы неминуемое крушение.
Эти машины не просто ехали, они прижимались все плотнее и плотнее.
– Я больше не могу! Я исчезаю! – выкрикнул Ричард Ричард.
Но не исчез.
Ричард Ричард вцепился в ручку двери и завопил:
– У меня не получается! Кто-то окружил нас защитой!
Мьянти, сохраняя хладнокровие, покачал головой и укоризненно пробормотал:
– Ах, Ольмек, Ольмек…
– Что Ольмек? – раздался голос в автомобильном радио. – Я тут не при чем!
– Скажете, это не ваши люди пытаются нам навредить?
– Понятия не имею. Если и мои, то добровольцы. То есть они делают это по доброй воле. Сами знаете, у вас немало врагов.
– И враги эти не слабые, судя по тому, что они окружили нас защитным полем!
А машины были уже совсем близко и понемногу, по миллиметру, вытесняли Мьянти с шоссе, рядом с которым был овраг – и он становился, между прочим, все глубже.
Мьянти, сжав зубы, смотрел вперед и держал руль так, будто хотел приподнять его. В результате машина стала отрываться от земли. Но тут же грохнулась обратно.
– Очень не слабые, – подтвердил собственную догадку Мьянти. – Ну-ка, Ричард Ричард, помогите! Если не хотите погибнуть!
Ричард Ричард напрягся – это было видно по его фигуре.
Машина опять приподнялась, на этот раз выше. Но тут же стала снижаться.
– Вик! – крикнул Мьянти.
Вик, сначала растерявшийся, понял, что нужно делать. Он представил, что машина поднимается, а преследователи оказываются внизу.
На этот раз она поднялась достаточно высоко, чтобы Мьянти мог воображелать крылья и ракетный двигатель – до этого мешали автомобили: крылья просто уткнулись бы в них. Машина, ставшая самолетом, взмыла в небо.
Преследователи немедленно пустились вдогонку – три черных самолета.
Но был прорван купол защиты, поэтому Мьянти не стал соревноваться с ними в скорости, а просто воображелал себя и своих пассажиров в ЦРУ.
Ричард Ричард снял шлем и вытер голову, выжав после этого платок, из которого ручьем полилась на пол вода.
– Спасибо за помощь, – поблагодарил его Мьянти. – Хотя вы и представитель вражеской партии.
– Ничей я не представитель! – хмуро сказал Ричард Ричард. – Я зеленый только в день выборов, потому что действительно хочу остаться. В остальное время я придерживаюсь фактического нейтралитета.
– Ну да, ну да, это наименее опасно. Нет врагов ни среди синих, ни среди зеленых.
– Вот именно! – подтвердил Ричард Ричард.
– Тем лучше. Наш кандидат должен пройти небольшое испытание. По Конституции каждый кандидат обязан пройти его. В сопровождении нейтрального бермудянина, то есть такого, который сам не знает, хочет он остаться или не хочет. Подозреваю, Ричард Ричард, вы и в самом деле таковым являетесь.
Ричард Ричард промолчал, хоть и не был согласен с этим утверждением.
– В Конституции про испытание ничего не написано, – вспомнил Вик папку.
– Это в дополнениях.
В руках Мьянти оказался увесистый том, страниц на тысячу, с надписью: «Конституция. Поправки и дополнения».
– Ты должен попасть во Дворец Изобилия. Ричард Ричард будет тебя сопровождать.
– Я еще не дал согласия! – сказал Ричард Ричард.
– Неужели?
– Вообще-то любопытно, конечно…
Мьянти удовлетворенно кивнул. Трудно представить бермудянина, синего, зеленого, нейтрального, какого угодно, который отказался бы хотя бы одним глазком заглянуть во Дворец Изобилия.
33. Вик во Дворце Изобилия. Сравнение бесконечно малой величины с бесконечно большой
Как нам уже известно, каждый бермудянин имеет то, что способен воображелать. Мало способностей – мало имеешь и живешь на иждивении ЕС. Много способностей – имеешь много. Но услугами ЕС тоже пользуешься. Однако никто не способен создать то, что было сооружено в тот день совместными усилиями Печального Принца, Председателей и высокоуровневых бермудян из ЦРУ, – Дворец Изобилия, в котором есть ВСЕ! Существует он недолго, всего час, и используется раз в несколько столетий для проверки кандидатов на пост короля. Проверки на жадность, если упрощенно изложить суть мероприятия. И, надо сказать, далеко не все выдерживали это испытание, кроме, естественно, Печального Принца, для которого оно было чрезвычайно легким.
Выдержать это испытание не значило ничего не взять. Взять с умом, вот что это значило.
Огромное здание, похожее на самый большой из павильонов ВВЦ, то есть бывшего ВДНХ в Москве, возникло возле ЦРУ.
Вик и Ричард Ричард вошли в него, и дверь за ними захлопнулась.
Ричард Ричард провел пальцами по стене, по ближайшему стеллажу.
– Пыли нет. Да и не должно быть: все новое.
И он с облегчением снял шлем, оглядывая окружающее с невольным любопытством.
А Вик заранее пообещал себе, что будет сохранять спокойствие.
Это было трудно.
В магазинах мы часто видим рекламные вывески «Все для дома», «Все для автомобиля», «Все для спорта», но при этом ясно, что имеется в виду не все, а много. Во дворце же было именно ВСЕ!
Любые продукты в любых упаковках, фрукты и сладости, автомобили, игрушки, игры, самолеты, танки, миллионы томов книг, компьютеры разных модификаций, драгоценности, предметы искусства, спортивное снаряжение, напитки, фрукты и сладости… Или я это уже перечислял?.. Занятная история, должен вам сказать: когда говоришь – ВСЕ, то думаешь, что рассказывать об этом будешь долго, очень долго, без конца, а на самом деле быстро выдыхаешься, начинаешь запинаться и повторяться. Как вы думаете, отчего это? Или вещей на свете не так уж и много, или фантазия у меня такая убогая? Или не так уж много я хочу?
