Василь Когут - Копия Афродиты (повести)
К их приходу температура в гроте была ноль и две десятых по Цельсию.
Когда все приготовления были закончены, Олег Николаевич вдруг вспомнил:
— Щит!
Степка мигом выскочил на улицу и принес разборный щит из фанеры. Тут же в пещере его собрали и поставили около проема.
— Ничего не забыли? — Олег Николаевич тревожным взглядом посмотрел на ребят. — Мелкое упущение может дорого обойтись для… — и он посмотрел на лежащую девушку.
В стерилизаторе в углу стояли приготовленные шприц и ампулы с лекарством.
Олег Николаевич, не доверяя ребятам, лично подключил каждый агрегат, проверил правильность соединений, устойчивость креплений, установил термометры, приготовил кислородные подушки. Минуту постоял, еще раз скользнул взглядом по ребятам, по приборам, по девушке.
— Ни пуха ни пера! — вдруг сказал он, перелез через проем и скрылся в пещере. Вскоре до слуха парней донесся шум работающего двигателя. Глухой, задыхающийся, словно из-под земли. В проеме показалась голова Олега Николаевича. Затем он легко перепрыгнул через преграду, закрыл проем фанерным щитом.
— Включаю! — торжественно объявил он.
Щелкнул тумблер. От спиралей на всех агрегатах дохнуло теплом, затем они покраснели и медленно стали превращаться в яркие, белые нити. Ребята, стоя за спиной Олега Николаевича, наблюдали за приборами. Боялись шелохнуться. Олег Николаевич сбросил немного накал, встал, подошел к девушке и полностью снял с нее медвежью шкуру. От мелькнувшей тени Степке показалось, что девушка вздрогнула, и он напрягся, словно перед прыжком. Но, всмотревшись, понял, что лежит она так же спокойно, в той же позе, что и вчера, только красноватый отсвет от раскаленных спиралей сделал ее лицо более свежим, естественным, и действительно казалось, что она, уставшая, переутомленная, просто прилегла отдохнуть. Олег Николаевич подставил под лучи свою руку, поправил вокруг ложа нагреватели, затем вернулся на прежнее место и уставился в приборы.
— Не разговаривать! — приказал он.
— А до какой температуры надо нагревать? — не утерпел и шепотом спросил Степка.
— До температуры оживления, — так же тихо и неопределенно ответил Олег Николаевич.
Степка посмотрел на ближний термометр.
Стены грота стали покрываться влагой. То на потолке, то на стенах появлялись искорки, загорались на миг и исчезали. А через некоторое время крупные капли конденсата скатывались по породе. Изредка они срывались со свода, падали вниз, и звук, словно стук дятла по сухому дереву, раздавался в изолированном помещении.
— На нее будет капать, — прошептал Степка. — Может, нельзя?
Олег Николаевич промолчал. Достал из сумки чистое и длинное полотенце и накрыл лицо девушки.
На Степку вдруг нашла волна сомнений. А что, если из всего этого ничего не получится? Может, поторопились? Надо было все же получить квалифицированное разъяснение. Да, согласился с собой, можно было. Но где же взять время? Да и затаскали бы их по институтам и учреждениям. Что да как? Олег Николаевич тоже неглупый человек. И в медицине разбирается, и в жизни кое-что видел.
Потому и относится с таким уважением к нему Елизавета Петровна, что Олег Николаевич — доктор народной медицины, народный целитель. Или, как она сказала, нераскрытый экстрасенс. Но почему нераскрытый? По ее словам, он обладает особенными, только ему известными, методами лечения людей. Были случаи — парализованных на ноги поднимал, обреченных — к жизни возвратил. Но почему-то выбрал другой путь. Путь геолога, путь уединения. Говорит, что силу дают ему те минералы, которые он собирает. Он их чувствует, общается с ними, как с живыми, поддерживает через них связь с космосом. Не потому ли он, впервые попав в грот, словно прислушивался к какому-то голосу, странно реагировал на свечение минералов, был кем-то словно загипнотизирован… Чудеса, да и только!
Ртутная нить в термометрах медленно ползла вверх. В гроте стало совсем тепло. Степка и Санька расстегнули куртки. Олег Николаевич уменьшал напряжение в сети. Раскаленные нити на обогревателях чуть поблекли. И от этого показалось, что стало чуть прохладнее.
Время тянулось мучительно медленно. Со времени включения аппаратуры прошло больше трех часов, а ребятам казалось — вечность. Только Рапопорт не проронил ни слова, сидел в одной позе над приборами и о чем-то думал. О чем — никто не знал, да и знать не мог.
Саньке такое напряжение было не под силу. Он стал ерзать, переминаться с ноги на ногу, а затем тихонько и незаметно подобрался к Олегу Николаевичу.
— А может, это инопланетяне?
— Что?! — вздрогнул Рапопорт и недоумевающе уставился на Саньку. — Какие инопланетяне?
— Да усыпили ее, — шепотом сказал Санька.
— И оставили надписи, зелье…
— А что?! — Санька был невозмутим. — Они все могут…
— Не мешай, — отмахнулся Олег Николаевич. — Придумаешь такое не вовремя…
Он посмотрел на часы, и… страх и испуг сковали его. Свет погас, приборы отключились, спирали потухли. В гроте наступила гнетущая темнота. Санька тихонько вскрикнул… Степка только успел спросить: «Что случилось?» Рапопорт несколько секунд сидел в оцепенении, а затем, вскочив и дав команду: «Не двигаться!» — бросился к проему, сорвал щит и выбежал на улицу. Через несколько минут послышался шум двигателя, снова вспыхнул свет, приборы ожили. Тут же в проем проскользнул Рапопорт, разгоряченный, вытирая со лба пот.
— Бензин в баке кончился, — как-то виновато вздохнул он. — Хорошо, в запасе был…
«Растяпы, — подумал Степка, — а вроде готовились тщательно…»
Олег Николаевич уже не садился. Обошел все приборы, посмотрел на термометры. Даже эта небольшая вынужденная пауза с отключением электроэнергии сбавила, нарушила процесс нагрева, вызвала заметное колебание температуры. К лучшему это или к худшему? — мучили сомнения Рапопорта, и он вспомнил о только что сказанном предположении Степки. Инопланетяне… А может, и в самом деле какая-то сверхъестественная сила участвовала в усыплении? Но предаваться рассуждениям и сомнениям не было времени. Ни в коем случае не паниковать. Надо верить в то, на что решились. Верить!
В каменном мешке становилось жарко. Но тело лежавшей на мехах нагревалось медленно.
— Приоткрой немного щит! — приказал Олег Николаевич Степке.
Свежий поток воздуха хлынул в грот, освежил, взбодрил.
Олег Николаевич стоял у изголовья незнакомки, пристально всматривался в ее черты. Ему показалось, что девушка изменилась в лице, будто от тела ее отдавало теплом… Шприц и приготовленные лекарства находились под рукой. Скользнув взглядом на термометр, увидел: девичье тело нагрелось до тридцати четырех. Санька стоял у пульта. Олег Николаевич отсоединил от крайнего нагревателя провода и передал их Степке.
— Вариант два, — скомандовал Рапопорт.
— Понял.
— Я с кислородной подушкой, а ты — как условились…
Каждый стоял на заранее определенном месте и с нетерпением ждал этого мгновения. В гроте стало так тихо, что тишина давила на уши. Казалось, даже застыли капли конденсата под сводом.
Санька все время наблюдал за Олегом Николаевичем, ожидая того момента, когда он по-настоящему включится в свою колдовскую работу… И вот, кажется, эта минута наступила. Рапопорт, вдруг засучив рукава своей рубашки, весь напрягся и руками, с растопыренными пальцами, словно причудливыми антеннами, стал водить над девушкой, будто прощупывая ее тело. Движения были плавны, руки то отдалялись, то приближались к девушке, на мгновение замирали. Затем продолжали таинственный поиск… Глаза у Олега Николаевича были сосредоточены на какой-то невидимой точке, капли пота выступили на лбу. Странно он вел себя в эти минуты. Словно отрешился от внешнего мира. Словно не видел никого и ничего. А руки-антенны плавали над грудью девушки, все ближе и ближе приближаясь туда, где сердце…
— Давай! — наконец воскликнул он.
Степка на долю секунды дотронулся оголенными проводами до обнаженных ног девушки. И показалось, будто она вздрогнула. Олег Николаевич уже одной рукой придерживал кислородную маску, другой — надавливал на грудь, массажировал, вкладывая в эти движения всю свою силу, энергию… Почудилось, будто протяжный и приглушенный вздох, а затем — такой же выдох — исходил не от лежавшей, а где-то из глубины кучи мехов.
Олег Николаевич приложил ухо к груди. Редкие, еле уловимые удары сердца он скорее почувствовал, нежели услышал.
— Есть! — нарушив свой же приказ, в дикой радости выкрикнул он. И, как бы испугавшись собственного крика, прикрыл рот рукой.
Санька вскочил, забыв про систему включения, а Степка, не выпуская из рук проводов под напряжением, сделал шаг вперед и пристально уставился в лицо незнакомке.
