Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и принц-полукровка (перевод Snitch)
— Ах, да, профессор Макгонагалл мне говорила… Ничего страшного, дорогой мой мальчик, совершенно ничего. Сегодня вы можете воспользоваться запасами из моего шкафа, я одолжу вам весы, да и парочка учебников найдется — сойдет на первое время, а потом закажите в «Росчерке и Клякксе»…
Снобгорн шагнул к шкафу в углу, и, порывшись немного, возник из его недр с двумя основательно потрепанными экземплярами учебников «Углубленного зельеварения» Либатиуса Бораго. Он вручил их Гарри и Рону вместе с двумя потемневшими наборами весов.
— Итак, — начал Снобгорн, возвращаясь на преподавательское место перед классом и раздувая свою и без того выпяченную грудь так, что пуговицы его жилета грозили вот-вот отскочить, — я приготовил несколько зелий для того, чтобы вы взглянули на них — просто из любопытства, знаете ли. Они из тех, которые вы должны научиться варить по завершении курса ТРИТОН. Вам наверняка приходилось слышать о них, пусть вы даже и не умеете пока их готовить. Кто может сказать мне, что у нас вот здесь?
Он указал на котел, ближайший к столу слизеринцев. Гарри слегка приподнялся со своего места и увидел внутри что-то вроде простой выкипающей воды.
Наметанная рука Гермионы выстрелила в воздух, опередив всех. Снобгорн указал на нее.
— Это сыворотка правды — зелье без цвета и запаха, заставляющее того, кто его пьет, говорить правду, — пояснила Гермиона.
— Отлично, отлично! — радостно отозвался Снобгорн. — А теперь, — продолжал он, указывая на котел, стоявший ближе всех к столу когтевранцев, — вот это зелье очень широко известно… Да и в недавних листовках Министерства о нем упоминается… Кто сможет?…
Рука Гермионы вновь поднялась первой.
— Это оборотное зелье, сэр, — отчеканила она.
Гарри тоже узнал медленно пузырящееся, похожее на тягучую грязь, вещество во втором котле, но не стал сбивать своим ответом авторитет Гермионы: в конце концов, ведь это ей удалось приготовить такое зелье еще на втором году их обучения.
— Превосходно, превосходно! Ну а вот это… да, голубушка? — произнес Снобгорн, слегка смущенный тем, что рука Гермионы снова взметнулась в воздух.
— Это Амортенция!
— Совершенно верно. Глупо, наверное, спрашивать, — продолжал Снобгорн, которого познания Гермионы, судя по всему, впечатляли все больше, — но, вам, полагаю, известно и его действие?
— Это самое сильнодействующее в мире приворотное зелье! — откликнулась Гермиона.
— Абсолютно точно! Вы узнали его, я полагаю, по четко различимому перламутровому отливу?
— И по пару, поднимающемуся характерными завитушками, — увлеченно дополнила Гермиона, — и еще оно должно пахнуть для каждого по-разному — смотря кого что привлекает, а я чувствую запах свежескошенной травы, и свежего пергамента, и…
Она слегка покраснела и не договорила.
— Можно полюбопытствовать, как вас зовут, голубушка? — спросил Снобгорн, не обращая внимания на смущенность Гермионы.
— Гермиона Грейнджер, сэр.
— Грейнджер? Грейнджер… А вы случайно не доводитесь родственницей Гектору Дагуорту-Грейнджеру, основателю Самого Выдающегося Общества Зельесоставителей?
— Нет, сэр, не думаю. Видите ли, я магглорожденная.
Гарри заметил, как Малфой склонился к Нотту, что-то ему нашептывая. Оба презрительно хихикнули, но Снобгорн не выказал ни малейшего разочарования: напротив, он широко улыбнулся, переводя взгляд то на Гермиону, то на Гарри, сидевшего рядом.
— Ах, вот оно что! «Одна из моих лучших подруг магглорожденная, и она лучшая на нашем курсе!». Думаю, это и есть та самая подруга, о которой ты говорил, Гарри?
— Да, сэр, — подтвердил Гарри.
— Так-так-так, получите заслуженные очки в пользу Гриффиндора, мисс Грейнджер, — дружелюбно заключил Снобгорн.
У Малфоя был почти такой же вид, как тогда, когда Гермионы ударила его по лицу. Она обернулась к Гарри с сияющим лицом и прошептала:
— Ты и вправду сказал ему, что я лучшая на курсе? Ух ты, Гарри!
— Ну и что в этом такого особенного? — шепнул Рон, казавшийся почему-то раздраженным. — Ты и есть лучшая — то же самое сказал бы и я, обратись он ко мне!
Гермиона улыбнулась, но тут же поднесла палец к губам, чтобы послушать, что говорит Снобгорн. Рон выглядел несколько раздосадованным.
— Амортенция, по сути дела, конечно, не порождает любовь. Любовь вообще невозможно произвести или воспроизвести. Нет, нет, это зелье просто вызывает мощнейшую вспышку страсти или одержимости. Это, пожалуй, самое опасное и сильнодействующее зелье в этой комнате… да-да, — укоризненно кивнул он в сторону скептически посмеивающихся Малфоя и Нотта. — Поживите с мое — и вы не станете недооценивать силу слепой страстной любви… Ну а теперь, — снова начал Снобгорн, помолчав, — пора приниматься за работу.
— Сэр, а вы еще не сказали нам, что находится вот здесь, — и Макмиллан указал на небольшой черный котел, стоявший на столе Снобгорна. Зелье в котле весело плескалось, оно было цвета расплавленного золота, и большие капли прыгали над его поверхностью, словно золотые рыбки, хотя ни одна капля не пролилась из котла наружу.
— Ах, да, — спохватился Снобгорн. Гарри не сомневался, что тот вовсе не забыл про это зелье, а ждал вопроса для пущего драматического эффекта. — Да-да. Еще вот это! Что же, леди и джентльмены, это прелюбопытнейшее зелье — так называемый Феликс Фелицис! Как я понял, — обратился он с улыбкой к Гермионе, громко ахнувшей от восхищения, — вам, мисс Грейнджер, известно действие Феликс Фелицис?
— Это эликсир удачи! — взволнованно откликнулась Гермиона, — Он приносит удачу!
Весь класс застыл в напряжении. Теперь, взглянув на Малфоя, Гарри мог увидеть разве только его прилизанный белокурый затылок, ибо тот наконец-то удостоил Снобгорна полнейшим и безраздельным вниманием.
— Совершенно верно, получите еще десять очков в пользу Гриффиндора. Да, зельце презанятное — этот самый Феликс Фелицис, — продолжал Снобгорн. — Невероятно замысловатое в приготовлении и смертельно опасное при ошибке в компонентах или приемах. Однако, если приготовить его правильно, как приготовлено то, что мы имеем здесь, вы обнаружите, что во всех ваших начинаниях вам будет сопутствовать успех… По крайней мере, пока не закончился срок годности.
— Почему же все не пьют его постоянно, сэр? — алчно спросил Терри Бут.
— Потому что при передозировке оно вызывает легкомыслие, неосмотрительность и опасную самоуверенность, — пояснил Снобгорн. — Хорошего понемногу, как говорится… Так что в больших количествах оно чрезвычайно опасно. Но при умеренном приеме, и лишь в самых редких случаях…
— А вы сами его когда-нибудь принимали, сэр? — спросил Майкл Корнер, сгорая от любопытства.
— Два раза в жизни, — ответил Снобгорн. — Один раз в двадцать четыре года и один — в пятьдесят семь. Всего две столовые ложки, принятые за завтраком. И два самых незабываемых дня.
Он мечтательно уставился в даль. Играет он на публику или нет, подумал Гарри, но впечатление произвести ему удалось.
— Так вот, именно это, — проговорил Снобгорн, возвращаясь с небес на землю, — и станет наградой за хорошую работу на сегодняшнем уроке!
Воцарилась тишина, в которой все булькающие и клокочущие звуки, исходившие от котлов, казалось, усилились десятикратно.
— Одного крошечного флакончика Феликс Фелицис, — говорил Снобгорн, извлекая из кармана и показывая всем миниатюрный пузырек, закупоренный пробкой, — достаточно для полного успеха в течение двенадцати часов. От рассвета до заката вам будет сопутствовать везение во всем, что вам случится предпринять.
— Однако должен предупредить, что прием Феликс Фелицис запрещен перед спортивными соревнованиями… всякого рода событиями, подобными спортивным первенствам, такими как экзамены или, скажем, выборы. Так что тот, кому достанется это зелье, может воспользоваться им только в самый обычный день… и увидеть, как этот обычный день станет необычным!
— Итак! — воскликнул Снобгорн с неожиданной живостью. — Как же вы можете выиграть этот легендарный приз? Так вот, вы сможете это сделать, обратившись к странице десятой вашего «Углубленного зельеварения». У нас осталось чуть больше часа, и за это время вам надо постараться успеть приготовить глоток живой смерти. Знаю, знаю, вам еще никогда не приходилось готовить ничего настолько сложного, и я даже не думаю, что у кого-либо из вас вообще получится хорошее зелье. Однако тот, кто справится с заданием лучше всех, получит вот этого маленького Феликса. Начали!
Послышался скрежет придвигаемых котлов и громкое позвякивание разновесок о чаши весов, но никто не проронил ни слова. Атмосфера сосредоточенности, царившая в комнате, сгустилась до физической ощутимости. Гарри заметил, как Малфой лихорадочно листает свой учебник по «Углубленному зельеварению». Было совершенно ясно, что Малфою отчаянно нужен этот день удачи. Гарри быстро склонился над потрепанной книгой, полученной от Снобгорна.
