Питер Леранжис - Семь чудес и затерянные в Вавилоне
– Ого, – подал я голос, – ты жив. Мы думали, что потеряли тебя в реке.
Торквин нахмурился.
– Почти утонул. Был наказан, – и он с силой рубанул по деревяшке, отправив почти половину от бруска через всю комнату. – Наказывать Торквина – любимое развлечение «ИК».
– Настоящее наказание – это то, что пришлось пережить вашим организмам, – возразил Бегад. – Вас не было почти пять месяцев. Вы не чувствовали течение времени в Вавилоне, но стоило вам вернуться – и 7ЧС включился. Другими словами, ваши внутренние часы резко нагнали упущенное время, и получилось так, что вы все пропустили необходимые процедуры. Мне очень не нравится тот факт, что вы едва не погибли, молодой человек. Процедуры имеют лишь временный эффект, который с каждым разом уменьшается. Вам повезло, что наш лагерь здесь полностью укомплектован на случай всех чрезвычайных ситуаций – под видимостью археологических раскопок, разумеется. Мне пришлось воспользоваться своим статусом археолога с мировым именем, чтобы получить необходимые разрешения.
– Спасибо, – сказал я.
Снаружи послышались крики. Я попытался сесть, но голову пронзила боль. Утреннее солнце оранжевым пятном висело на горизонте, заглядывая в палату через восточную дверь.
В проеме показалась голова какого-то научного сотрудника в белой рубашке.
– Марко исчез, профессор.
Торквин тут же выскочил из-под тента. Бегад поспешил за ним. В последний раз, когда мы его видели, он сидел в кресле-коляске, а теперь уже свободно передвигался на своих двоих.
Услышав сопение, я повернул голову вправо. На соседних койках лежали Эли и Касс, глаза обоих были закрыты.
Они были без сознания. Марко исчез. Меня начало уносить. Навалилась сонливость.
Стоило смежить веки, и вновь открыть их показалось непосильной задачей. И я не стал себя утруждать.
* * *– Джек? – в этот раз меня разбудил голос Эли. Они с Кассом с измученными лицами сидели на своих койках. – Привет.
– Который сейчас час? – спросил я.
– Три часа дня, – ответил Касс. – Время летит незаметно, когда развлекаешься. Профессор Бегад рассказал нам то, что ты уже слышал. Похоже, мы были на ексолов.
– А это обязательно? – простонал я, хватаясь за заломивший висок.
– На волоске, – исправился Касс. – Извини. Есть и хорошая новость: они нашли Марко.
– Он бегал, – Эли в шоке покачала головой. – После процедур он очнулся раньше всех нас и прямо перед рассветом решил отправиться на пробежку. Ну, это он так говорит. Его не было несколько часов.
«На пробежку?»
На обдумывание этого понадобилось время. Разум все еще пребывал наполовину в царстве снов. Меня накрыло разрозненными воспоминаниями о нашем приключении: локулус, Кранаг, едва не разрушившиеся Висячие сады…
– Знаете, когда он сказал нам прыгнуть в Евфрат первыми, я подумала, что он может решить остаться в Вавилоне, – задумчиво произнесла Эли. – Этот мальчишка ненавидит терпеть неудачи.
– Ну, он же оставил летающий локулус там, – напомнил я.
– Но он пытался его вернуть, – возразила Эли. – Он сказал Профессору Бегаду, что уже начал копать, но тут подоспели стражники, и ему пришлось нырять без него. Бегад просто рвал и метал.
Касс пожал плечами.
– Представь себя на месте Марко. Видимо, он решил пробежать с сотню миль, чтобы прочистить мозги.
Я откинулся на подушку и закрыл глаза.
– И что, все семь миссий будут в таком роде? – сердито спросил я. – Даже не знаю, что тяжелее, искать локули или справляться с нашим мистером Непредсказуемость. С самого Родоса он странно себя ведет и несет всякий бред.
Эли вопросительно подняла бровь:
– С Родоса? На моей памяти он был такой с момента нашей встречи.
– Думаю, вы немного перегибаете палку, – миролюбиво заметил Касс.
Я глубоко вздохнул и закрыл рот. Моему организму нужно восстановиться, тогда мой разум перестанет работать в столь негативном ключе.
Какое-то время я провел, то погружаясь в сон, то вновь просыпаясь, и когда мои глаза наконец окончательно открылись, я оказался один в тенте, не считая Профессора Бегада, а снаружи уже заметно стемнело. Бегад собирал вещи, рассовывая их по чемоданам.
– Готов к полету, мой мальчик? – спросил он. – Мы отправляемся назад на остров.
– Сейчас? – Я медленно сел. – Я думал, вы захотите, чтобы мы вернулись в Вавилон.
– Мы обсудили, что случилось с вами во время вашего путешествия, – сказал Бегад. – И кстати, я должен выразить тебе свое восхищение, Джек, в минуту морального кризиса ты проявил удивительную проницательность. Твое решение оставить локулус было мудрым и гуманным.
– Правда? – удивился я.
– Мы понимали, что эта миссия будет сложной, – продолжил он, убирая в чемодан ноутбук. – Пока вас не было, мы старались проработать все возможные сценарии развития ситуации. У нас были на то месяцы. За такое время великие умы могут достичь многого, а над нашей проблемой работали лучшие нанотехники, генетики, металлурги, биофизики и многие другие.
Мне все не верилось, что мы вот так возьмем и вернемся на остров этих фанатиков Караи. Такими темпами надежды никакой не останется.
– Гробовщиков тоже захватите? – спросил я. – Похоже, теперь они нам уж точно понадобятся.
Бегад наклонился ко мне:
– Мой мальчик, никогда не забывай: спасение ваших жизней является raison d’être всего Института Караи.
– Смысл существования, – буркнул Торквин с дальнего конца тента. – Французский.
– Другими словами, мы не сдаемся, – сказал Бегад. – И поверь мне, это было не последнее твое посещение Древнего Вавилона. Мы отправим вас назад, чего бы нам это ни стоило.
Что-то в его фразе заставило мои волосы встать дыбом. Спасение наших жизней – действительно ли это было их приоритетной задачей? Мне вспомнились слова Марко: «Что, если никакого выздоровления не будет? Что, если это все фикция? Что потом, когда все семь малышек вернутся к папочке? Бинго – спасибо, ребята, сайонара! Следующая остановка: Нобелевская премия!»
Если Бегад столь спокойно говорил о жизнях всех жителей Вавилона, как он на самом деле относится к нашим?
– Мы не можем достать тот локулус, Профессор Бегад, – заявил я. – Это будет стоить жизни тысячам людей! Пусть они застряли в каком-то временном лимбе, они все равно люди.
Профессор Бегад улыбнулся.
– Да, и, насколько мне известно, одна из этих жителей была особенно к вам мила.
– Она не… кто вам это сказал?! – возмутился я. Мое лицо запылало.
Торквин хмыкнул.
– Птичка напела.
Закрыв чемодан, Профессор Бегад направился к выходу.
– Торквин, займись приготовлениями к взлету. Вылет через полтора часа. Оставь здесь команду, уверен, мы скоро вернемся. И в этот раз, Джек, в Вавилон вы отправитесь вместе с Шелли.
Он торопливо вышел наружу и начал раздавать указания другим подчиненным.
– Постойте! – крикнул я вслед. – Кто такая Шелли?
Торквин бухнул набитый чемодан мне в ноги.
– Не милашка, – сказал он.
Глава 36. Ананас и саранча
– Я бы не отказался от оговосанана смузи, – заявил Касс, когда мы вышли из нашего корпуса и окунулись в яркое тропическое утро. В руках он держал маленький стеклянный ящик, внутри которого на ложе из песка лежал Леонард. – И как насчет сочной ичнарас для тебя?
Иногда – только иногда – наизнанский начинает меня сильно напрягать.
– Знаешь, Касс, может, ты у себя в голове с легкостью переворачиваешь слова задом наперед, вот только когда ты их произносишь, понять тебя иногда просто нереально!
– Ананасового, – сказал Эли. – И саранчи.
– Спасибо, мне все меньше ьтировог, – поблагодарил Касс.
– «Ть-ировог» – это вовсе не правильное прочтение слова «говорить» наоборот! – возмутился я.
– Но ты же меня ляноп, – отозвался Касс.
– А-а-а-а-а! – я бросился на него, и Касс, довольно хихикая, побежал прочь.
Если честно, вернуться к сочному газону и кондиционированному воздуху «ИК» оказалось по-настоящему здорово. У нас был целый день, чтобы расслабиться, и мы практически весь его проспали. Затем после душа и перевязки интеллектуальная комиссия под главенством Бегада выслушала наш детальный отчет о посещении Древнего Вавилона. Была даже специальная команда «дизайнеров по текстилю», погрузившаяся в изучение рисунка на наших туниках и сандалий.
Сегодня Профессор Бегад собирался позавтракать с нами в его кабинете в Доме Вендерса и представить нам Шелли.
– Может, она новая Избранная, – предположила Эли.
– Только что похищенная, – протянул Марко.
– Ну, я буду рада еще одной девочке, – сказала Эли.
– У меня был друг, которого звали Шелли, хотя он мальчик, – подбежал к нам Касс. – Шелдон.
– Мальчик-девочка, я одного не пойму, как еще один Избранный сможет изменить ситуацию в Вавилоне? – проворчал Марко и пнул камень, отправив его через весь газон.
– Полегче, пуленожка, – улыбнулась Эли Марко, но тот не заметил.
