Серж Брюссоло - Великий Змей
— Он потерял сознание, — заметил Такеда, — или умер!
Хотя самурай и был без сознания, доспехи, движимые демонической энергией, продолжали танцевать смертельный танец. Пылающий из-под шлема огонь стал обвиваться вокруг лезвия меча. Все, чего касался меч, загоралось. Скатерти, гобелены быстро превратились в потрескивающие факелы.
Доспехи же, не обращая внимания на плененный ими труп, продолжали свое разрушительное дело. От их металлических сапог теперь загорались ковры.
Огонь хрипел, бежал по коридорам. Через несколько минут весь замок станет лишь пылающим костром посреди равнины.
Такеда и Зигрид побежали к выходу. Размах катастрофы превосходил их возможности, и теперь для них двоих и речи не могло быть о том, чтобы, упорствуя, оставаться дольше. Зигрид потрясала бесполезным гарпуном. Воздух гудел, сгустившись, свидетельствуя о невидимом присутствии какой-то злой силы. Замок стал наполняться эктоплазмическим[24] гелем, который стекал по стенам длинными липкими подтеками.
Этот замогильный клей испарялся от соприкосновения с огнем, и появлялся пар, завитки которого напоминали гуманоидов. Зигрид поняла, что в замке царствовал всемогущий мозг, не давая им возможность отступить. Камни в стенах, балки, доски мебели и паркет стонали, сжимаясь, и девушке с голубыми волосами вдруг показалось, что размеры предметов уменьшаются на глазах.
— Такеда! — закричала она, пытаясь схватить юношу за руку. — Такеда! Замок уменьшается! Как доспехи во время турнира!
— Да, — произнес, задыхаясь, юноша, — он уменьшится и уйдет под землю, надо бежать отсюда!
Подростки поползли к двери, но отравленный воздух душил их.
Зигрид мысленно перечислила симптомы, которые заметила у жертв на месте турнира. Жар, уменьшение в размерах… и потеря сознания. Дух, что захватил замок, применял к зданию те же методы, что и к рыцарям. Через короткое время замок уменьшится и станет размером с игрушку.
«А если мы будем все еще внутри, нас просто раздавит!» — сообразила Зигрид.
Потолок уже казался ниже… столы менее высокими, а стулья, казалось, были сделаны для карликов!
Зигрид поползла к Такеде и помогла ему подняться. Юноше было тяжело, он тонул в эктоплазмическом геле. Люстры спускались все ниже и ниже над его головой, по мере того как уменьшались своды парадного зала.
Да и сам сёгун был теперь размером с карлика. Он размахивал руками, серебряный гномик с огненным пламенем на голове, а его меч продолжал рубить мебель.
— Дверь! — застонал Такеда. — Посмотри на входную дверь, она совсем маленькая!
Это было правдой! Огромная двустворчатая дверь наверху лестницы стала теперь размером с маленькое окошко… Через пару минут замок станет размером с собачью будку, и его стены сомкнутся над подростками, превращая их в фарш.
Тяжело дыша, Такеда бросился вперед. Его плечи прорвали эктоплазмическую пленку, которая закрывала выход, и он кубарем покатился по ступенькам парадной лестницы, Зигрид бежала за ним.
Их побег вызвал чей-то ужасный вой досады, похожий на лай тысячи адских собак.
За спиной подростков замок уменьшался на глазах.
Зигрид поднялась, ее тело было все в синяках от ушибов. От ужаса волосы встали у нее дыбом. Она не могла оторвать взгляд от замка, донжон которого был теперь по размеру не больше, чем всадник на коне! А замок теперь напоминал макет…
И вдруг земля задрожала. Став стишком тяжелым, замок начал уходить под землю, словно тонущий в море корабль. Пыль и камни полетели в беглецов, и строение исчезло в расщелине.
«Он опустится к центру мира, — подумала Зигрид, отдаваясь во власть суеверий. — Он направляется в ад и уносит с собой осужденных на муки!»
Такеда схватил Зигрид за руку и побежал к потайной Дверце в крепостной стене. Зигрид бежала за ним, она хотела лишь одного: оказаться в тысяче километров от этого места, где кишели привидения.
Зигрид в два прыжка пересекла разводной мост и спустилась по склону. Розовые вороны каркали ей в спину. Она бежала к равнине.
«Мы избежали худшего, — не переставала повторять себе девушка, — а ведь мы были на волосок от смерти!»
Когда она пересекла равнину, то упала без сил. Такеда повалился на бок рядом с ней. Он был черный от сажи и засохшей крови.
С холма подростки могли видеть место, где раньше стоял замок. Там, где раньше высились башни и крепостные стены, был лишь кратер в форме пупка.
Зигрид вырвала пучок травы (или клок волос), чтобы вытереть лицо.
Она вздохнула. Теперь, когда она пережила все это, было бы невозможно возвращаться назад.
— Идем дальше? — раздался за ее спиной голос Такеды.
— Идем дальше, — подтвердила девушка.
Глава 17
Потерпевшие крушение попадают в пучину
Пока они шли, Зигрид призналась себе, что присутствие Такеды ободряет ее. Хотя юноша и оказался невыносимо самодовольным, он, тем не менее, был верным товарищем, на которого можно положиться в трудные минуты. Ее не оставляла надежда приручить его, даже если эта задача обещала быть еще более сложной, чем понять, как устроен тайный мир Великого Змея.
— Эй! — вдруг закричал Такеда. — Смотри! Там дома!
Зигрид повернула голову туда, куда указывал юноша. Это были проглоченные монстром хижины. Они спустились по его глотке, чтобы приземлиться здесь, на равнине, где встали вкривь и вкось. Чуть далее виднелись жалкие обломки какого-то корабля.
— Боги милостивые! — прошептала девушка. — Это же «Голубой Осьминог»! Корабль, на котором я плыла и который потерпел крушение!
— Дракон заглотнул его, — сказал Такеда. — Возможно, что и часть экипажа постигла та же участь.
Зигрид бросилась к остову корабля. Ей показалось, что там сидели скрюченные человеческие фигурки.
— Эй! — воскликнула она. — Но это же… Хата!
И вдруг юнга оказался перед ней. За ним следовал капитан Хокукай и кривой повар, и…
— Вы все здесь? — удивилась девушка. — Я думала, вы погибли.
Хата бросился в объятия Зигрид, ведь он был тайно влюблен в нее, несмотря на то что ему было всего тринадцать лет. Девушка взъерошила ему волосы; она была рада вновь видеть мальчика.
— Я тоже думал, что ты утонула, — сказал Хата, — я много плакал.
— Перестань хныкать! — заворчал Хокукай, капитан. — Вас слышно даже на другом конце равнины. Идите-ка лучше прячьтесь внутрь корабля.
— Вы здесь уже давно, — заметила Зигрид, — смогли ли вы узнать что-либо об этом странном мире?
Капитан жестом пригласил Зигрид присесть. Трюм разобранного на части корабля был поставлен таким образом, что являлся хорошим убежищем.
— Это мир сумасшедших, — тихо проговорил Хокукай. — Здесь все — живое, вы, наверное, уже поняли это. Великий Змей решил придать своему организму форму земного пейзажа. Не спрашивайте почему, не имею ни малейшего понятия. Все состоит из мяса и костей. У деревьев есть мускулы, трава состоит из волос. Лук-порей — это на самом деле щупальцы. Странные создания живут в толще стен…
— Розовые обезьяны? — спросила Зигрид. — Проходящие сквозь землю?
— Да, они очень злые. Их невозможно поймать. Но не только они являются основной опасностью этого царства. Еще есть самураи.
— Самураи? — повторил Такеда встревоженно.
— Да, — подтвердил капитан. — Они скачут по равнине, одетые в военные доспехи, берут в плен потерпевших кораблекрушение и уводят их в свои замки. Самураи многих берут в плен. Я уверен, что они служат Великому Змею. Но больше я ничего не знаю.
— Мы все время прячемся, — стал жаловаться юнга Хата. — Убегаем от розовых обезьян и воинов. Ничего веселого.
— А что вы едите? — спросил Такеда.
— Мы берем куски мяса из тела, которое является землей, — объяснил кривой повар. — Достаточно острого ножа: раз — и готово. Равнина тотчас же зарастает. Мы едим это мясо сырым. Оно вкусное. Пока никто еще не отравился. Чтобы напиться, берем воду из «болотцев» и «озер». Вероятно, речь идет о похожей на слезы субстанции или чего-нибудь в этом роде.
— На вкус сладковатая, — добавил Хата, — но жажду хорошо утоляет.
— Вот как мы живем, — заключил Хокукай, покивав головой. — Как ты видишь, хорошего мало.
Зигрид поднялась и оглядела равнину через люк старого корабля.
«Так значит, под видом гор и вправду скрываются легкие, — подумала она. — Мне так и казалось. Но где же сокрыто сердце? Какую форму оно приняло? И почему сегуны гоняются за потерпевшими кораблекрушение, вместо того чтобы прийти им на помощь?»
— Вы говорите, что всадники были в доспехах? — спросила она, повернувшись к капитану.
— Да, — ответил тот. — Они никогда не снимают их, даже на ночь.
