Джеймс Паттерсон - Проект Омега
— Послушай, — медленно говорю я, растирая виски. — Я, действительно, думаю, что он изменился. К тому же он скоро умрет. Как эти сволочи говорят, срок годности ему выйдет. Но я не слепая, чтобы не видеть: его присутствие в стае всех наших заводит.
— Да неужто понимаешь? Ты, как я погляжу, догадлива.
Я снова вспылила:
— Я стараюсь найти компромисс. Дай мне подумать. А пока я глаз с него не спущу. Малейшее подозрение — и я сама собственными руками его порешу. Идет?
Клык вперился в меня в полном негодовании:
— С ума сошла. Он больше ни секунды с нами не останется. От него необходимо немедленно избавляться.
— Ему некуда больше деться. Вспомни, он нас спас и ради нас от всего отказался. Не возвращаться же ему назад на верную смерть. И потом, ему всего семь лет. Каким бы здоровым он ни казался. Он же погибнет.
— Плевать мне на это с высокого дерева. Собаке собачья смерть. «Вспомни»! Что еще ты мне вспомнить предложишь? А вот это ты сама-то помнишь? — Он рванул вверх рубаху, обнажив розовые полоски шрамов, оставленные когтями Ари. Клык тогда от потери крови чуть концы не отдал.
Я содрогаюсь от одного напоминания о том кошмарном дне.
— Я помню, — тихо отвечаю Клыку. — Но я не могу выкинуть его из стаи на верную смерть. Его или мороз убьет, или белохалатники порешат. Подожди, всего-то осталось совсем недолго до его… окончания срока годности.
Язык с трудом поворачивается эти слова произнести. «Выход на покой», «истечение срока годности» — лицемерное прикрытие простого и жестокого слова «смерть». Которое означает, что этот ребенок семи лет от роду не доживет до следующего дня рождения. А за те семь лет, что были ему отпущены, его только и делали что корежили и увечили.
Клык сильно толкает меня в грудь.
— Потише там!
Он нагибается. Лицо его вплотную приближается к моему. Но на этот раз поцелуи — последнее, что у него на уме:
— Ты совершаешь ошибку. Непоправимую ошибку. И ты за нее горько поплатишься. Увидишь…
И с этими словами Клык спрыгнул с крыльца. Он даже не коснулся ногами земли — его могучие темные крылья раскрылись и понесли в ночное небо.
60
Добро пожаловать в Блог Клыка!
Сегодняшнее число: уже слишком поздно. Кто не успел, тот опоздал.
Вы посетитель номер: 28772461.
ВСЕМ И ПОВСЮДУ!
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ!
ВНИМАНИЕ, ПРИЗЫВ К ПРОТЕСТУ!
ПРЕСТУПНЫЕ УЧЕНЫЕ СОБИРАЮТСЯ ПРЕКРАТИТЬ ЖИЗНЬ НА ЗЕМЛЕ, ТАКУЮ, КАКОЙ МЫ ЕЕ ЗНАЕМ
И даже такую, какой не знаем.
Теперь, товарищи, мне известно, как они это называют: ре-эволюция. Или план «Одна вторая». Мы драпанули из Школы (если кому охота ее разбомбить — милости прошу, не стесняйтесь). И ушли в подполье. Ха-ха. Сидя в Школе за решеткой, мы пронюхали, что план их состоит в том, чтобы порешить всех больных и слабых. И оставить только стопроцентно здоровых. Например, если у вас течет из носа, лезьте в щель и сидите там до скончания века. Но не думайте, что одного здоровья вам будет достаточно. Ни фига! Чтобы спастись, надо еще чего-то уметь делать. Так что немедленно учитесь чему-нибудь полезному. Или прячьтесь.
Интересуетесь полезными профессиями? Пожалуйста, привожу ниже списочек.
Полезные профессии:
Водопроводчик
Плотник
Кораблестроитель
Фермер
Пастух
Ученый
Военный
Медицинский работник
Бесполезные профессии:
Политик
Историк искусств
Знаменитый повар, ведущий телевизионной программы
Дизайнер интерьеров
Психолог домашних животных
Знаменитость/рок/поп/хип-хоп звезда
Пиарщик/ Журналист
Прочитали? Подумали? Считайте, самое время пересмотреть карьеру.
Когда я последний раз проверял, на мой блог зашли больше 28 миллионов человек. Значит, все они в курсе событий. Короче, кого мог, я предупредил. Спасайтесь. Спасайте своих сестер и братьев. Не дайте белохалатникам лишить вас жизни.
И если вы где заметите летающих детей и подростков, держите язык за зубами.
Клык, где-то в Америке (ищи-свищи ветра в поле).61
После нашей стычки с Клыком меня колотит. Не то чтобы мы никогда не ссорились и не препирались. Наоборот, мы только и делаем, что ругаемся. Но не так. В этот раз у него совсем тормоза отказали. Он улетел, а я осталась стоять на крыльце до тех пор, пока не смогла кое-как нацепить на физиономию фальшивую улыбку. Нечего ребятам нервы портить. Им и так достается.
Наконец я вернулась в дом. Стая, Ари и Тотал устроились кто где: на диванах, на креслах, на полу. Разлеглись с таким осоловелым видом, какой бывает, только когда после долгой голодухи натрескаешься до отвала. Внимательно приглядываюсь к Ари. Сидит полулежа на стуле, облокотился на спинку, вытянул ноги. Рядом с ним — никого. Куртка у него заскорузла от запекшейся крови.
Порывшись в шкафу, бросаю ему хозяйскую фланелевую рубаху. Он удивленно на меня смотрит:
— Спасибо.
— Ребята, за кем первый сторожевой пост?
Не ответив на мой вопрос, Газзи настороженно спрашивает:
— А где Клык?
— Пошел проветриться. Скоро вернется.
Конечно же, вернется. Куда он от нас денется?
— Давай я первым посторожу, — предлагает Ари.
Вздохнув и избегая смотреть Ари в глаза, принимаю командирское решение:
— Спасибо, не надо. Первый пост за мной. А вы — быстро спать!
Пока они спят, я прошлась по всем полкам в холодильнике и в кладовке собрать нам с собой побольше еды. Оставила только все скоропортящиеся и совсем тяжелые банки. Перепаковала рюкзаки и сложила их поближе к выходу. Погасив за собой свет, тихонько выхожу за дверь и взлетаю на заснеженную крышу.
Прислоняюсь к теплой кирпичной трубе.
Вокруг тишина.
Время тянется как резиновое. Наконец он вернулся. Стараюсь сдержать вздох облегчения. Но, в общем-то, я и не беспокоилась совсем. Так, только свежим воздухом подышать вышла. Он подлетел поближе, увидел меня и приземлился рядом, хлопая крыльями, чтобы удержать равновесие.
Ни один из нас не горазд ни на извинения, ни на покаянные объятия. Я только глянула на него и продолжаю сканировать небо и вслушиваться в тишину. И ждать, что он скажет.
— Двадцать восемь миллионов человек зашли на мой блог.
Вот это да!
— Я пишу все, что знаю об этом чертовом плане. Может, если куча людей поднимет протест, они смогут остановить ре-эволюцию.
— Я думала, это наша задача остановить белохалатников.
— И как ты себе это представляешь? У тебя план действий имеется? — он снова набычился. — Тебе, Макс, не надо одной спасать мир, что бы они тебе ни внушали.
Он что, думает, мне не под силу? Думает, я девчонка никчемная? А мне-то казалось, он со мной во всем и всегда заодно будет…
— Скажи еще, что теперь ты со своим блогом мир спасешь. А мне теперь, по-твоему, можно на боковую? — Вся эта тирада вырывается у меня, можно сказать, помимо моей воли. По крайней мере, такого яда я совершенно от себя не ожидала.
Клык только искоса полоснул меня взглядом. Но на лице его прочитать, как всегда, ничего невозможно. Потом пожал плечами и отвернулся.
Короче, меня снова явно заносит. Ненавижу, когда мы с Клыком ругаемся. Но еще больше ненавижу, когда он думает, что одной мне мир не спасти.
Уверена, дорогие читательницы, у многих из вас, девчонок, те же проблемы. Правильно?
— Не хватает еще, чтобы ты мне заявил, что у тебя в голове тоже Голос завелся, — съязвила я и поднялась на ноги.
— Может, и завелся, — спокойно парирует Клык, не глядя в мою сторону.
Я онемела. Что, как тебе, дорогой читатель, хорошо известно, случается крайне редко.
— Пока! Твоя очередь сторожить, — раздраженно бросаю я ему и, спрыгнув с крыши, приземляюсь в мягкий глубокий снег.
В доме все спят, но Ари пока глотки никому во сне не перегрыз. Мне приходит в голову, что Ангел, как классный телепат, обязательно бы просекла, если б он какие-нибудь пакости задумал.
Но я в любом случае в нем уверена.
Проверила, все ли на месте, и устраиваюсь в кресле прямо над растянувшимся на полу и забывшимся тяжелым сном Ари. Так я мигом проснусь, коли он пошевелится.
Какой все же Клык гад! И сколько о себе думает! О себе и о своем блоге. Отлично, пусть себе спасает мир. У меня своя миссия.
Макс, вам обоим предстоит принимать трудные решения. Решения, от которых зависят судьбы мира и ваше будущее. Всеобщее будущее.
Боже, опять ты, Голос, давишь! Хорошенько стукнула кулаком по подушке кресла, взбивая ее помягче, свернулась калачиком и закрыла глаза.
Заснуть мне явно не удастся.
62
