Джеймс Паттерсон - Спасти Ангела
Майя помахала манифестом у него перед носом:
— А это что? Какое тебе еще подтверждение нужно, если они здесь так прямо и заявляют, что всех убить собираются.
— Ну что ты на меня нападаешь? Я спорю с тобой, что ли?
Манифест уместился на одной странице. Но чего только там ни сказано!
Что ГКС собирается взять власть в нескольких странах, уничтожить их население и поселить там новое усовершенствованное поколение, то самое, GEN77.
Что грядет апокалипсис (старая песня), и перечислены инструкции, что делать, когда он начнется.
В нем говорится о периоде хаоса, мрака и страдания, вслед за которым на очищенной земле наступит рай и новые усовершенствованные люди будут жить в мире и гармонии.
— Конечно будут, — саркастически комментирует Майя. — Особенно если всем сначала сделать лоботомию. Или транквилизаторов побольше постоянно вкалывать.
— Тебе бы все шуточки, — остерегает ее Клык. — С них станется. Раз они всех тех обработали, не удивлюсь, если они всем поголовную лоботомию произведут. Например, всем младше восемнадцати. Вот тебе и новое поколение получится.
— Смотрите сюда. — Звезда перечитывает текст листовки. — Они ведь только мутантов имеют в виду. Например, вот здесь сказано, что те, кто летает, во время апокалипсиса не должны опускаться на крыши зданий.
— А вот здесь, — продолжает Кейт, — сказано: «Если вы несете яйца, подготовьте заранее безопасные инкубационные контейнеры. Инструкции по изготовлению можно скачать на нашем вебсайте». Сумасшедший дом какой-то.
— Здесь на митинге тьма-тьмущая всякого рода выродков собралась. Это и есть, что ли, GEN77? — переспрашивает Рэчет. — Никогда столько уродов вместе не видел.
— И как, теперь на всю жизнь нагляделся? — Клык печально усмехнулся. — Слушайте. Нам надо срочно раздобыть про них побольше информации. Например, где и когда они запланировали свои действия? Как далеко зашли их планы?
Майя уронила голову на стол:
— А не может Армагеддон подождать до утра? Я совсем с ног валюсь, и глаза сами собой закрываются.
С опущенными ресницами и разметавшимися по плечам волосами Майя больше чем когда-либо похожа сейчас на Макс. Но чем больше Клык ее знает, тем больше он видит между Майей и Макс мельчайших различий. Голову Майя наклоняет иначе. Голос у нее идет вниз там, где у Макс поднимается вверх. Это правда, они похожи. Но теперь Клык видит в Майе не просто копию, не просто клона, а самостоятельного, отдельного человека, со своими мыслями и своими чувствами. И это ему странно, даже чуть-чуть диковато. Он так давно любит Макс, что о какой-то другой девчонке даже думать неловко.
На него навалилась усталость, и он на секунду закрывает лицо руками. Казалось, свалить ГКС — отличное дело для его новой команды. И в этом он был прав. Но после сегодняшнего дня, как бы тяжело ему ни было, надо признаться себе: в одиночку ему не справиться. Предотвратить гибель всего человечества — эта задача слишком велика, и ему одному и его пятерым новобранцам она не по плечу. Тем более что реальный бойцовский опыт есть только у одной Майи.
Выбора у него нет.
Клык открыл помутневшие от усталости глаза и посмотрел на часы. Время за полночь. Лучше подождать. Пусть лучше Макс на него с утра наорет.
50
Я проснулась. Один бок теплый, а другой совсем замерз. Теплый бок прижимается к Дилану, а с холодного бока — пустыня, розовеющая в лучах восходящего солнца.
Решаю подняться и развести огонь. Чувствуя обычное смущение, выбираюсь из-под руки Дилана. Но мне всегда с успехом удается задвинуть в дальний угол всякую там любовь-морковь. Что я с успехом и делаю. Поднимаю голову и автоматически пересчитываю свою семью-стаю. Сколько себя помню, я каждый день это делаю.
Газзи, Надж, Дилан, Ангел, Игги, Тотал… Элла?
Где Элла? Куда она запропастилась?
Нет Эллы.
Я мгновенно вскочила на ноги. Ее следы ведут от нашей стоянки в пустыню, но ветер уже почти занес их пылью. Вот уж воистину ее и след простыл.
— Макс. — Ангел проснулась и быстро поняла, в чем дело. — Смотри, что это?
Она показывает на нацарапанные прямо перед костром на земле слова: «Я должна иметь крылья. Элла».
— Надо было ей ноги спутать. Или по крайней мере шнурки связать, — сетует Тотал, отряхиваясь спросонок.
И тут до меня доходит:
— О боже! Она отправилась обратно в то заведение для мутантов. Собирайтесь быстрее. Может, удастся ее перехватить, пока она до концесветников не добралась или не заблудилась в пустыне и не померла от солнечного удара. Скорее! Вперед!
Стая засобиралась. Вдруг у меня в кармане завибрировал телефон.
— Наверное, это она!
— Макс? — раздается из трубки голос, и у меня перехватывает дыхание. — Только не вешай трубку!
Кровь застыла у меня в жилах. Я опускаю руку с телефоном, онемелыми пальцами захлопываю его и без сил опускаюсь на камень.
— Макс? Что? — бросается ко мне Надж.
Дилан подходит и кладет руку мне на колено. Я резко ее сбрасываю. Снова звонит телефон, и его глухой гудок кажется мне оглушительным звоном электропилы, разрезавшим утреннюю тишину пустыни.
— Макс? Кто это? Что случилось? — трясет меня Надж.
— Я думаю, это Клык, — догадался Дилан. Голос у него совсем упавший.
Надж, Ангел, Игги и Газ смотрят на меня с состраданием. По-моему, они боятся, что я сейчас упаду в обморок.
Телефон снова вибрирует у меня в руке.
Скрипнув зубами, нажимаю кнопку ответа:
— Чего тебе?
— Только не вешай трубку, — быстро говорит Клык.
— Я занята. Дел по горло. У тебя что-нибудь важное?
— Обычно конец света — для тебя дело важное. Не думаю, что ты изменила приоритеты.
Я молчу.
— Послушай, я в Сан-Диего, — говорит Клык. — Очень нужно, чтоб вы сюда прилетели.
Челюсть у меня совершенно отвалилась, но я продолжаю молчать.
В трубке раздается тяжелый вздох Клыка:
— Макс, я понимаю, что ты злишься. Я понимаю, как между нами все сложно. Я понимаю, что у тебя нет оснований ни верить мне, ни лететь сюда. Но, поверь мне, я ничего не хочу усложнять еще больше. Я не хочу делать тебе больно. Я не играю ни в какие игры. Я просто наткнулся на нечто огромное и ужасное. И, по-моему, чтобы предотвратить это, у нас есть всего пара дней. И одному, как бы я этого ни хотел, мне с этим не совладать. Поверь мне, я очень не хотел просить твоей помощи, но это мой единственный выход. На тебя вся надежда. Прошу тебя, летите в Сан-Диего.
Как он только посмел снова меня доставать! Слушаю его, и мне кажется, что мое и без того раненое сердце натирают солью.
Что я ему отвечу? На ум не идет ни одно слово. Никто не может меня достать так, как он. Только он. С ужасом чувствую, что в глазах начинает щипать — верный признак навернувшихся слез.
За все предыдущие четырнадцать лет своей жизни я не плакала столько, сколько в этот последний год. Боже, как же я устала от слез! Как я устала реветь из-за Клыка!
Рядом Дилан нервно переминается с ноги на ногу. На лице у него написаны и гнев, и боль, и беспокойное ожидание. И все из-за меня. Почему же так получается, что Дилан реагирует на каждое мое слово, на каждое движение, а Клыку плевать, что я думаю и что чувствую? Почему против Клыка я бессильна?
Пытаюсь проглотить застрявший в горле ком.
— Ты шутишь? — По-моему, голос у меня даже не дрогнул.
В телефоне повисла пауза. Не может быть, чтобы Клык лишился дара речи!
— Ну что? Ты прилетишь? Ты приведешь сюда стаю? Я в гостинице Кресент-Бэй, в центре города на Маркет-стрит. Я все объясню, когда ты сюда доберешься.
— У нас дела.
— Макс, необходимо срочно остановить Группу Конца Света.
— Что? Что ты сказал? Группу Конца Света?!
Волосы у меня поднимаются дыбом.
Книга третья
Париж в огне
51
Стая проголосовала лететь к Клыку в Сан-Диего, а не оставаться искать Эллу. На это решение своего командирского вето я не наложила. В принципе, их мнение совершенно оправдано: важнее извести корень зла и избавиться от самого монстра, чем пытаться спасать из его лап крошечную песчинку. Но меня трясет от мысли, что Элла снова попадет в сети к этим фанатикам или что и ее подвергнут страшным экспериментам, или будут пересаживать ей крылья.
Весь перелет до Сан-Диего я твержу про себя проклятия всем подряд: Клыку, концесветникам, Джебу, белохалатникам… Сама не знаю кому.
До Сан-Диего мы долетели к концу дня. Клык снова позвонил мне и предложил встретиться в ресторане его гостиницы. Что всей стаей было встречено радостными криками, поскольку после перелета мои крылатые клацают зубами от голода.
В гостинице я сразу отправилась в туалет. Ни за что не догадаетесь зачем. Я и сама от себя ничего подобного не ожидала: достала щетку и, как могла, причесала свои патлы. Вымыла лицо и руки. Даже шею помыла. И надела относительно чистую рубашку, прибереженную на дне рюкзака на экстренный случай.
