Майкл Моллой - Война чародеев
Поднялся такой шум, что ничего не было слышно. Какая-то женщина в оркестровой яме дернула сэра Чедвика за полу костюма. Некоторое время он недоуменно смотрел на нее сверху вниз, затем поднес руку к уху, но все равно не мог ничего расслышать. Тогда он набрал в грудь воздуха и что было силы выкрикнул: «Сто-оп!» Звук, вне всякого сомнения, долетел до самых отдаленных уголков театра.
И мгновенно воцарилась тишина.
— Кто вы такая? И что вам нужно? — спросил сэр Чедвик официальным тоном.
— Как? Разве вы не помните, магистр? Я Клара Парсли! Вы назначили меня менеджером театра не далее как час назад.
— О, конечно, дорогая, — ответил он. — Вы замечательно справляетесь с работой. Так в чем же дело?
Женщина заглянула в папку:
— Дело в том, что театр годами не убирался. Поэтому в суфлерской будке осы свили себе гнездо, три ряда кресел сломаны, а половина люстр в зрительном зале не работает!..
Сэр Чедвик вздохнул.
— Кто-нибудь видел мою волшебную палочку? — спросил он.
Один из рабочих отыскал палочку за кулисами и подал магистру.
Сэр Чедвик с минуту стоял, сдвинув брови, затем взмахнул палочкой и вскричал:
Великий дух из Эйвона, приди!
И дом свой к прежней славе возроди.
Искорки Ледяной Пыли слетели с кончика волшебной палочки и, словно по собственной воле, устремились в самые темные уголки театра. Подобно картине, с которой сняли слой потемневшего лака, мрачный интерьер партера вдруг засверкал былым великолепием.
Огни огромных люстр озарили ярким светом позолоченную лепнину потолка и резные украшения ярусов и лож. Потертому бархату сидений был возвращен его прежний бордово-красный цвет, а темно-синие ковры, казалось, впервые расстелили минуту назад.
Внезапно крышка люка с грохотом откинулась, и из отверстия показалась пирамида покинувших глубины библиотеки эльфов. Подобно профессиональным акробатам, они кубарем выкатились на сцену.
— Встаньте как можно ближе друг к другу, — скомандовал сэр Чедвик, обращаясь к своей труппе. — Мне осталось еще одно колдовство.
Все столпились в кучу, и сэр Чедвик внимательно их оглядел.
— Прижмитесь плотнее! — скомандовал он и, взмахнув палочкой, произнес:
Забудь себя, теперь ты тот,
Кем режиссер тебя зовет.
Поверь в себя, средь этих стен
Мы ставим пьесу «Питер Пен».
Текст в памяти твоей живет,
Но пусть из сердца речь идет.
Эбби почувствовала, что на нее начали падать мельчайшие частички Ледяной Пыли, покалывая кожу, будто иголочки.
— А теперь все в гримерную! — крикнул сэр Чедвик. — Пять минут на переодевание, грим, и сразу на сцену!
Эбби последовала за остальными актерами и оказалась в одной гримерной с Хильдой. Там лежали длинный парик и ночная сорочка в викторианском стиле, приготовленные специально для Венди.
Хильда помогла Эбби одеться, наложить грим и прикрепить специальный шпагат, позволяющий имитировать полет над сценой. Когда все приготовления были закончены, девочка внимательно изучила свое отражение в огромном зеркале и осталась вполне довольна.
— Надеюсь, с моим костюмом все пройдет так же благополучно. — Вздохнув, Хильда вытащила из шкафа большую картонную коробку, которая тряслась мелкой дрожью, словно внутри был кто-то живой.
— А ну-ка не балуйся! — прикрикнула она, выпуская из коробки костюм Питера Пена, который моментально вылетел и повис в воздухе, словно надетый на невидимую фигуру.
— Только без шуток, — предупредила его Хильда, хватая из воздуха и надевая один предмет гардероба за другим.
— Почему бы всем нам не надеть такие летающие костюмы, как у вас? — с завистью спросила Эбби.
Прежде чем ответить, Хильда водрузила на голову небольшую шляпку с пером.
— Видишь ли, сэр Чедвик создал этот костюм после… м-м-м… довольно продолжительного ланча в клубе, — пояснила она. — Очевидно, от усталости он допустил какую-то ошибку. Поэтому мой костюм иногда выкидывает разные штучки. Он не злой — просто вытворяет все, что взбредет ему в голову. Ведет себя точно так же, как Питер Пен. В общем, после этого случая сэр Чедвик решил больше не рисковать.
Раздался стук в дверь и послышался голос:
— Все на сцену!
Эбби глубоко вздохнула и внезапно почувствовала, что очень волнуется.
17
Испытание щекоткой
За кулисами Эбби отыскала Спайка. В костюме собаки он через щелку в занавесе смотрел на зрительный зал.
— Ого, ни одного пустого места, — возбужденно сообщил мальчик. — Правда, я никак не могу найти капитана Старлайта. В ложе его нет.
Эбби просто не знала, куда деваться от волнения. Сейчас она будет выступать!
Тут появился сэр Чедвик. Девочка заметила, как он что-то шепнул Хильде, а затем повернулся к остальным актерам и громко произнес:
— Все по местам!
В то же мгновение Эбби вдруг успокоилась. Теперь она твердо знала, что должна делать. Подняли занавес, и по залу прокатилась волна одобрительного шепота: зрителям понравилась детская в доме Дарлингов.
Все происходящее на сцене было для Эбби новым и интересным. Прежде ей никогда не приходилось не только играть в спектакле, но даже смотреть спектакль «Питер Пен». Поэтому для нее вся история словно происходила на самом деле. Маленькая актриса произносила реплики совершенно не задумываясь — они просто появлялись в ее голове.
В антракте сэр Чедвик увидел девочку за кулисами и обратил внимание на выражение ее лица.
— Похоже, вы мечтаете о сцене, дитя? — добродушно заметил он.
— Это так… чудесно! Настоящее… — Она не могла подобрать слов.
— Волшебство? — подсказал он, усмехнувшись.
— Самое волшебное на свете, — согласилась Эбби. — Даже чудеснее способности исчезать. На сцене всегда так, сэр Чедвик?
— Для меня — да, — тихо ответил тот.
Даже после того, как актеры вышли на прощальный поклон, а затем опустился занавес, зрители продолжали стоя аплодировать и кричать: «Браво! Браво!» На сцене появился сэр Чедвик, и светлые чародеи обрушили на него настоящий шквал оваций.
Магистр поднял руку:
— Леди и джентльмены, члены древнего ордена чародеев света! Прошу вас занять свои места.
Чародеи, усевшись, в недоумении принялись выяснять друг у друга, в чем дело. Чтобы их утихомирить, сэр Чедвик снова поднял руку.
— Боюсь, мне придется омрачить удовольствие, полученное нами всеми от спектакля, одним прискорбным известием… — Выдержав драматическую паузу, он произнес: — Среди нас есть предатель!
Зал загудел.
— Прошу всех сохранять молчание, — продолжал сэр Чедвик. — Этот человек по приказу чародеев тьмы похитил из нашей библиотеки и передал врагам ценный документ, содержащий жизненно важную информацию.
Он триумфально воздел руки к небу:
— Но есть и хорошие новости! Нам удалось вычислить шпиона. И сейчас я вам его покажу.
Магистр гневно указал пальцем на место в третьем ряду партера, рядом с проходом.
— Это вы, сэр! — проревел он громовым голосом.
Высокий человек с длинным крючковатым носом и буйной шевелюрой кудрявых черных волос вскочил на ноги и попытался выбежать из театра, но сразу же был окружен эльфами. Они незаметно подкрались к нему, прежде чем сэр Чедвик начал свою речь.
— Выведите его на сцену, — приказал магистр.
— Я Космо Нетлбэд! — кричал верзила, пока эльфы тащили его на подмостки. — Я невиновен. Невиновен!
Эбби была поражена.
— Нетлбэд! Да ведь это тот самый матрос, который был на корабле с капитаном Старлайтом и моими родителями, — прошептала она Спайку. — Он наверняка был знаком с Полартиусом и явился сюда, чтобы похитить карту. Так вот откуда чародеи тьмы узнали об Антарктиде!
Не сводя глаз с происходящего на сцене, Спайк молча кивнул.
— Я невиновен, невиновен! — не унимался Нетлбэд.
— Тишина! — прогремел сэр Чедвик. — У меня имеется неопровержимое доказательство вашей вины, Нетлбэд!
— Я имею право знать, что это за доказательство, — потребовал тот.
— Кто вы такой, чтобы выдвигать мне требования, сэр?
— Я обладаю теми же правами, что и вы! Я светлый чародей первого класса! — завопил Нетлбэд.
— Ну, это мы еще посмотрим, — ответил сэр Чедвик, бросив через плечо взгляд за кулисы. — Где мой Питер Пен?
— Я здесь, наверху, — откликнулась Хильда.
Все взгляды устремились к потолку, где раскачивалась на одной из огромных люстр исполнительница главной роли.
— Ради всего святого, что вы там делаете? Сейчас же спускайтесь!
— Не могу, магистр! Меня не пускает костюм.
Сэр Чедвик погрозил кулаком.
— Эй, ты, костюм, — грозно сказал он. — Сколько раз я тебя предупреждал, что впредь не допущу подобного поведения. Больше терпеть я не намерен!
