Кир Булычев - Излучатель доброты
– Нет, не спали. Они отправились на рыбную ловлю.
– Откуда вы знаете?
– Ночью взошла луна. По небу неслись дикие облака. Мне не спалось. Я выглянул из палатки, и мне показалось, что может получиться удивительный кадр: ночная буря на озере! Я взял камеру и вылез наружу. Было холодно, скажу я вам! До сих пор уши дрожат! Не успел я сделать несколько кадров, как заметил, что тростник возле берега раскачивается и оттуда доносятся приглушенные голоса. Я испугался. Решил, что кому-то плохо или даже кто-то утонул… Я положил камеру и кинулся к тростнику. Но там я обнаружил только семейство Торнсенсен – они как раз спускали на воду байдарку.
– Все втроем? – спросил следователь.
– Кажется, их толстая мамаша осталась дома, но я не уверен. Когда я поздоровался и спросил, что заставило их отправиться в путь в такое время и в такую погоду, господин Торнсенсен буквально зарычал на меня – он упрекал меня за то, что я подглядываю и преследую честных людей. Я смутился, попросил прощения и хотел уйти, но тут девочка Ма Ми прервала своего отца и объяснила мне, что они решили порыбачить при свете луны, это особое искусство, которому ее папа научился в Гренландии.
– А что делал в это время Торнсенсен?
– Он что-то неразборчиво ворчал и не глядел на меня.
– Вы видели удочки, сети? Какие-нибудь приспособления для рыбной ловли?
– Нет.
– Может быть, было слишком темно?
– Нет, ярко светила луна, я все отлично видел.
– И все же вы не уверены, вдвоем были Торнсенсены или втроем.
– Я не заглядывал в байдарку.
– А байдарка большая?
– Она куда шире, чем обычные байдарки.
– Там могли поместиться три человека?
– Конечно.
– А четыре?
– Может быть, и четыре.
– Спасибо. Продолжайте.
– Больше мне нечего сказать. Они уселись в байдарку, затем Ма Ми попросила меня подтолкнуть лодку и сказала, что к рассвету они вернутся. Я пожелал им не замерзнуть и что-нибудь поймать.
– Они уплыли на веслах?
– Да, господин Торнсенсен греб… впрочем, я не уверен. Может, мне показалось, но через несколько минут я услышал некий шум… как будто заработал мотор.
– Снаружи этого мотора не было видно?
– Не было. Снаружи это была самая обыкновенная байдарка.
Кора, которая внимательно смотрела беседу следователя с туристом, заметила:
– Это очень важная деталь. Если бы они поплыли на веслах, то им ни за что не добраться бы до оазиса за ночь.
– А когда байдарка возвратилась с ночной ловли, вы не заметили? – спросил на экране следователь у Зденека.
– Я уже спал, – ответил поляк. – Но услышал голоса. Они пробирались сквозь тростник и вытаскивали байдарку.
– Сколько было времени?
– Я не знаю точно, но уже светало.
– Вы не выглянули из палатки?
– Нет, мне хотелось спать.
– И вы не слышали, о чем они говорили?
– Они старались не шуметь.
Следователь включил свет. Экран погас.
– Эта байдарка могла быть переоборудована во флаер – современная техника это допускает, – сказал он.
– Они успели побывать в оазисе и вернуться той же ночью в лагерь туристов на Лоб-Нор, – закончила Кора.
Следователь завершил свой рассказ так:
– Я поговорил со всеми туристами, которых удалось отыскать. К сожалению, все остальные спали и не слышали, что происходило. Но любопытную деталь мне рассказал проводник. Оказывается, утром разболелась жена Торнсенсена, она простудилась. Так что Торнсенсены и были первыми из туристов, которые решили немедленно возвратиться в Урумчи, ссылаясь на жуткий климат и холод. За ними последовали остальные, никому не понравилось на озере. А те, кто хотел остаться, не решились этого сделать, когда основная часть группы улетела.
– Знаете, что я думаю… – сказала Алиса.
– Знаем, – откликнулась Кора. – И если ты не веришь, то я могу написать твою версию на листке бумаги, а когда ты ее расскажешь, мы прочтем мою. Если она совпадает с твоей версией, ты мне будешь должна… ну что? Любое желание, хорошо?
– Не надо писать, – сказал вежливый следователь Лян Фукань. – Я уверен, что Алиса – честная девочка и она не будет спорить…
– Так что же я думаю? – спросила Алиса.
– Ты думаешь, что профессора увезли в байдарке. Недаром они не желали ее складывать, а терпели все неудобства, только бы втащить ее в лайнер.
– Да, – призналась Алиса. – Так я и подумала. Хорошо, что мы не поспорили.
– Жалко, что я не выиграла желания, – улыбнулась Кора.
– Ты не обижайся, Алиса, – сказал следователь, – но твоя догадка лежала на поверхности.
– А раз так, – сказала Алиса, – почему же вы не задержали Торнсенсенов на аэродроме?
– Потому что мы опоздали объявить розыск. Мы догадались только после того, как Зденек рассказал о ночной рыбной ловле, а Алиса – о девочке Мариам из болонской клиники. Кстати, я не удивлюсь…
– Вы не удивитесь, если Мариам и Ма Ми – одна и та же девушка! – поспешила сказать Алиса, чтобы оставить за собой последнее слово, и ее взрослые коллеги согласно закивали, хотя потом следователь Лян Фукань сказал:
– Возможно, это и не так. Каждому из нас хочется принимать желаемое за действительное.
Алиса согласилась со следователем, хотя ей было приятно сознавать, что на нее уже никто не кричит и ее не посылают в детский сад пить кефир и ложиться в кроватку, чтобы не путалась у взрослых под ногами.
– Если у нас есть рабочая гипотеза, – в тишине кабинета произнесла Кора, – то теперь надо подумать, где бы отыскать эту семейку. Ведь найти ее легче, чем излучатель.
– И что вы намерены делать, коллега? – спросил Лян Фукань.
– С утра я улетаю в Ташкент. Я собираюсь проследить, на какой самолет или флаер перегрузили свою байдарку Торнсенсены. Ташкент – оживленное место, там масса народу, кто-то должен был их заметить…
– Хорошо, – согласился следователь. – Мы же завтра продолжим поиски в пустыне вокруг оазиса. Нельзя исключать вероятность, что эти люди убили профессора. Тогда они могли спрятать его тело в песках. Завтра из Пекина привезут мощный биоискатель.
– А я? – спросила Алиса. – Что я буду делать?
– Может, тебе лучше вернуться домой? – сказала Кора. – Ты уже достаточно напутешествовалась. Спасибо тебе за помощь.
– Ничего подобного, – ответила Алиса. – Я недавно разговаривала с Москвой. Мама не возражает, если я еще немного поброжу по пустыне. В молодости моя мама здесь путешествовала и полюбила эти края. Она даже открыла здесь лошадь Пржевальского.
– Что? – сказал следователь. – Какую лошадь?
– Не может быть! – воскликнула Кора.
Алисиной шутки они оба не поняли. Наверное, ни Кора, ни Лян Фукань не знали о знаменитом путешественнике XIX века, который открыл в этих местах дикую лошадь, названную его именем. Лян Фукань не знал о лошади Пржевальского, потому что по-китайски она называется иначе, а Кора, как всегда, проболела урок, на котором об этом путешественнике и о его лошади рассказывали.
Вскоре все члены следственной группы разошлись по своим квартирам. То есть Лян Фукань пошел к себе домой, Кора – в гостиницу, а Алиса отправилась ночевать к толстушке Ичунь, которая ждала ее, чтобы выслушать новости о поисках профессора.
Алиса была уверена, что никто не заставит ее улететь домой к маме в самый разгар расследования. В крайнем случае она продолжит поиски сама.
* * *Алисе не удалось выспаться, потому что она просидела с Ичунь и Фатимой до трех часов ночи, обсуждая последние события и пытаясь найти путь к раскрытию тайны. Но, к сожалению, ничего не придумали, кроме того, что надо отыскать Ма Ми.
Рано утром Алиса уже была на ногах и поспешила в гостиницу к Коре, чтобы застать ее и вместе слетать в Ташкент. Но Алиса опоздала. Когда она вбежала в холл гостиницы и спросила у портье, у себя ли госпожа Орват из номера 213, тот ответил, что госпожа Орват полчаса назад улетела куда-то на скоростном флаере и не сказала, когда вернется. А несколько минут назад звонил следователь Лян Фукань и просил передать Алисе Селезневой из Москвы, что, если она придет, пускай тут же свяжется с ним, а то он улетит в пустыню и не успеет передать ей билет на лайнер, летящий прямым рейсом в Москву.
Алиса поблагодарила портье, но решила, что звонить следователю не будет. Она уже выходила из гостиницы, когда услышала звонок международного видео. Подумав, что звонок может относиться к ней, Алиса остановилась. Портье включил экран. На экране появилось знакомое лицо комиссара Милодара.
– Немедленно соедините меня с Корой Орват из номера двести тринадцать!
– Простите, – ответил портье, – но Кора Орват из двести тринадцатого недавно улетела.
Алиса дернула его за рукав. Тот поглядел вниз и, догадавшись, закончил фразу следующим образом:
– Но рядом со мной стоит девочка, которая вчера весь день провела с госпожой Корой Орват.
С экрана Милодар взглянул на Алису.
