Джоан Роулинг - Гарри Поттер и философский камень
Гарри снова перевернул карточку и к своему изумлению обнаружил, что лицо Дамблдора исчезло.
— Он пропал!
— Ну, не станет же он там торчать весь день, — сказал Рон. — Вернётся, куда денется. А у меня опять Моргана. У меня её и так уже шесть. Хочешь, бери? Ты тоже можешь начать собирать.
Глаза Рона упали на пакет с шоколадными жабами, которые так и ждали, пока их развернут.
— Можешь заняться, — кивнул Гарри. — Только знаешь, в муглевом мире люди с фотографий никуда не исчезают.
— Да ну? Что, они совсем-совсем не двигаются? — удивился Рон. — Во дают! Гарри глядел на карточку. Дамблдор всунулся обратно в рамку и легонько улыбнулся.
Рона гораздо больше интересовали сами шоколадные жабы, чем вкладыши из серии «Знаменитые колдуны и ведьмы», а Гарри просто не мог на них насмотреться. Скоро к Дамблдору и Моргане прибавились Энгист Вудкрофтский, Альберих Грюннион, Цирцея, Парацельс и Мерлин. Он еле оторвался от друидки Клиэвны, которая ковыряла в носу, и вскрыл пачку «Мармеладок Берти Боттс на любой вкус».
— С этими поосторожней, — предупредил Рон. — Когда они пишут «на любой вкус», они и в самом деле имеют в виду любой вкус. Обычные там тоже есть — ну, лимонные, мятные, апельсиновые, но запросто можно попасть на печёнку. Или шпинат. Джордж утверждает, что у него была одна вкуса соплей.
Рон выбрал зелёную, внимательно осмотрел её со всех сторон и осторожно откусил.
— Тьфу-у! Трава! Я же говорил!
Они изрядно повеселились над мармеладками на любой вкус. Гарри достались хлебная, кокосовая, фасолевая, клубничная, коричная, кофейная, шпротная, и он даже решился надкусить одну странноватую, серого цвета, от которой Рон наотрез отказался. Она была с молотым перцем.
Пейзаж за окном становился всё более диким. Подстриженные пастбища исчезли; вместо них за окном пролетали перелески, реки и тёмно-зелёные холмы. В дверь купе постучали, и к ним зашёл тот самый круглолицый мальчик, которого Гарри встретил на платформе девять и три четверти. Он едва не плакал.
— Прошу прощения, — сказал он. — Вы тут случайно жабу не видели?
Гарри и Рон помотали головами, и тут мальчик разрыдался.
— Она потерялась! Она всё время от меня упрыгивает!
— Найдётся, — сказал Гарри.
— Ну да, — жалобно всхлипнул мальчик. — Если вы её увидите…
Он вышел.
— И чего это он так расстроился, не пойму, — сказал Рон. — Если бы мне с собой дали жабу, я бы её постарался потерять как можно скорее. Хотя — у меня Скабберс, так что кто бы говорил.
Крыса так и дремала у Рона на коленях.
— Он сдохнет, никто и не заметит, — сказал Рон с отвращением. — Я его вчера хотел жёлтым сделать, чтобы он хоть чуть-чуть был поинтереснее, только заклинание не подействовало. Сейчас покажу…
Он покопался в своём сундуке и вытащил потрёпанную волшебную палочку. Местами от неё были отколоты щепочки, а на кончике проглядывало что-то блестящее.
— Это волос единорога, уже почти вылез. Значит, так…
Не успел он поднять палочку над головой, как дверь снова отворилась. В коридоре опять стоял мальчик, который потерял жабу, на этот раз в сопровождении девочки. На ней уже была Хогвартская мантия.
— Вы видели где-нибудь жабу? Невиль её потерял, — сказала она.
У неё был требовательный голос, копна пушистых каштановых волос и довольно большие передние зубы.
— Мы уже ему сказали, что не видели, — ответил Рон, но девочка его не слушала. Она смотрела на палочку в его руке.
— Колдовать собираетесь? Ну, посмотрим, посмотрим.
И она уселась рядом. Рон ошалело поглядел на неё.
— Э-э… ну ладно.
Он прокашлялся.
— Трое сбоку, ваших нет,
Красим крысу в жёлтый цвет!
Рон взмахнул палочкой, но ничего не произошло. Скабберс был по-прежнему серым, и продолжал крепко спать.
— А ты уверен, что это настоящее заклинание? — спросила девочка. — Не очень-то оно хорошо действует. Я несколько простеньких чар попробовала, так, для разминки, и все отлично вышли. В моей семье никого колдовского нет, я так удивилась, так удивилась, когда письмо получила, но я, конечно, сразу очень-очень обрадовалась, ещё бы, потому что это ведь самая лучшая школа для ведьм, какая только есть на свете, так все говорят, я все-все учебники уже наизусть знаю, только бы это пригодилось — да, кстати, я Гермиона Грейнджер[20], а вас как зовут?
Всё это она протараторила чрезвычайно быстро.
Гарри посмотрел на Рона и с облегчением заметил, что, судя по его обалделому выражению лица, он тоже ещё не выучил наизусть учебники.
— Я Рон Уизли, — пробормотал Рон.
— Гарри Поттер.
— В самом деле? — воскликнула Гермиона. — Я про тебя всё-всё знаю, разумеется — я ещё несколько книг взяла, для дополнительного чтения, и про тебя есть в «Новейшей истории магии», и в «Расцвете и падении чёрных искусств», и в «Главных колдовских событиях двадцатого века».
— Про меня? — спросил Гарри, пытаясь прийти в себя.
— Ну да, как же ты не знаешь, да если бы я была на твоём месте, я бы уж всё разузнала, — сказала Гермиона. — Вы кто-нибудь уже знаете, кто в каком колледже будет? Я тут спрашивала, я думаю, что хорошо бы попасть в Грифиндор, про него лучше всего отзываются; я читала, что сам Дамблдор его заканчивал, но Равенкло тоже звучит вполне прилично… Ну, нам пора идти дальше искать жабу Невиля. А вам неплохо бы уже переодеться, я так считаю, что мы уже подъезжаем.
И она удалилась, забрав с собой безжабного мальчика.
— В какой бы колледж я ни попал, только бы не в тот, в котором она, — сказал Рон, швыряя палочку обратно в сундук. — Не заклинание, а барахло. Мне его Джордж рассказал, а сам, небось, знал, что оно не работает.
— А в каких колледжах твои братья? — спросил Гарри.
— Все в Грифиндоре, — сказал Рон. Он снова был чернее тучи. — И мама оттуда, и папа. Если я туда не попаду, я уж и не знаю, что они тогда скажут. Наверное, Равенкло и в самом деле не так уж плохо. А представь, определят меня в Слизерин…
— Это колледж, в котором был Воль… то есть, Сам-Знаешь-Кто?
— Ага, — сказал Рон и плюхнулся на сиденье.
— Слушай, у Скабберса, кажется, кончики усов немного посветлели, — сказал Гарри, чтобы отвлечь Рона от размышлений о колледжах. — А чем твои братья занимаются после школы?
Гарри было очень интересно, что колдуны делают после того, как выучиваются колдовать.
— Чарли сейчас в Румынии, работает с драконами, а Билл в Африке, что-то там для Гринготта, — ответил Рон. — Да, а про Гринготт-то слыхал? И в «Вечернем пророке» было — хотя, конечно, у муглей об этом вряд ли напишут. Кто-то пытался ограбить секретный сейф.
Гарри уставился на него.
— И что с ним случилось?
— Ничего, оттого-то все так и прыгают. Не смогли поймать. Папа говорит, что это, должно быть, очень сильный чёрный колдун, иначе в Гринготт не проникнешь, но ничего не пропало, вот что странно. Всё равно, все страшно напуганы. Они всегда пугаются, когда что-нибудь такое случается, потому что вдруг это Сам-Знаешь-Кто.
Гарри вертел новость так и сяк у себя в голове. Теперь и у него начало неприятно покалывать внутри каждый раз, когда упоминался Сам-Знаешь-Кто. Он решил, что это просто необходимая часть волшебного мира, но ему было бы гораздо удобнее продолжать говорить «Вольдеморт» и не бояться.
— А за кого ты в квиддич болеешь? — спросил Рон.
— М-м-м… Я никого не знаю, — признался Гарри.
— Чего?! — Рон недоумённо воззрился на него. — Вот увидишь, это самая здоровская игра на свете…
И тут Рона понесло. Он всё рассказывал, и дополнял, и объяснял — про четыре мяча, про разных игроков, про то, на какие известные матчи он ходил с братьями, и какое помело он бы себе купил, если бы у него было много денег… Рон как раз посвящал Гарри в наиболее запутанные аспекты игры, как дверь в купе раскрылась ещё раз. Только это не был Невиль, потерявший жабу, или Гермиона Грейнджер.
Вошли три мальчика, и среднего из них Гарри сразу же узнал — это был тот самый, бледный, из ателье. Теперь он рассматривал Гарри с гораздо большим интересом, чем тогда в Диагоновом переулке.
— Это правда? — спросил он. — По всему поезду ходят слухи, что в этом купе сидит Гарри Поттер. Это, значит, ты и был?
— Да, — сказал Гарри. Он глядел на двух других мальчиков. Оба были плотного сложения, и выглядели крайне злобно. Они стояли с обеих сторон бледного мальчика, как телохранители.
— А, это Краббе, а это Гойл, — беззаботно сказал бледный мальчик, заметив, куда смотрел Гарри. — А моя фамилия Малфой[21]. Драко Малфой.
Рон негромко кашлянул, как бы пытаясь подавить смешок. Драко Малфой поглядел в его сторону.
— Тебе что, слишком весело стало? Про тебя-то и спрашивать нечего. Отец мне уже объяснил — Уизли за версту видать. Рыжие, конопатые, и детей всегда больше, чем они могут себе позволить.
Он повернулся обратно к Гарри.
— Ты скоро поймешь, что есть колдовские семьи, которые куда лучше, чем некоторые прочие, Поттер. Тебе не пристало дружить с кем ни попадя. Я тебе могу помочь, ясно?
