Анна Устинова - Ученик мага
Забор как таковой отсутствовал. Калитка располагалась в густой зеленой изгороди, которую, по-видимому, давно не стригли. Тимка потоптался возле калитки. Похоже, во дворе никого не было. Набравшись отваги, мальчик осторожно потянул за ручку.
– Брысь, проклятый! – немедленно отреагировала калитка.
Тимка отдернул руку. Только бы сестры ничего не заподозрили…
– Иди сюда, – вдруг донесся до него из кустов заговорщический шепот.
Тимка огляделся. Народу на улице было мало, и, к счастью, прохожие не обращали на него внимания. Он попробовал разглядеть, кто его зовет.
– Да я это, я.
В просвете между ветвей мелькнула рыжая шевелюра.
– Кусты, расступитесь, – шепотом скомандовала девчонка. – Это свой.
Живая изгородь послушно раздвинулась.
– Ныряй, – приказала девочка Тимофею.
Глава XIII
Кассандра
Кусты за Тимкой сомкнулись, и они с рыжей девочкой оказались в зеленом шатре.
– Теперь ведьмы нас уж точно не заметят, – сказала она.
– Тата, Ната и Луша? – посмотрел на нее Тимофей.
– Фамильярничаешь, – хихикнула девчонка. – Чтобы ты знал, полностью их, между прочим, зовут Татаноча, Натафталина и Лукреция. Заруби себе на носу. Если ты их хоть раз назовешь в лицо уменьшительными именами, они тебя мигом превратят в хорька или таракана. Кстати, тебя-то как звать?
– Тимофей Ружин, – представился мальчик.
– Солидно звучит, – снова хихикнула девочка. – В таком случае я Кассандра Петрова.
– Подходящее имя для ученицы ведьм, – тут же отреагировал Тимка. – А как ты сюда попала?
– Ты же видел. – Кинула на него удивленный взгляд Кассандра. – Я вытянула красный шарик, Альтони-Мышкин запихнул меня в свой ящик, потом я оказалась в каком-то сундуке, а после меня продали на аукционе этим жутким бабкам. Сам-то ты как сюда попал? Ведьмы мои говорили, что тебя купил какой-то Сил Троевич. Значит, Альтони-Мышкин еще раз фокус повторил? Слушай, а что в цирке произошло, когда я обратно не появилась?
– Нич-чего не понимаю, – помотал головой Тимка. – Это не ты, а я красный шарик вытянул. И первым в ящик вошел. А ты, Кассандра…
– Можно просто Саня, – перебила его девочка. – И даже лучше.
– Тогда меня можно Тимкой, и даже лучше, – отпарировал мальчик. – Ты там, на арене, еще оставалась, а рядом с тобой стоял Мишка. Кстати, он тоже тут?
– Нет! – Саня тряхнула копной ярко-рыжих волос. – Это ты все перепутал. Тот парень, ну, твой друг, с которым вы вместе вышли, действительно остался на арене. Только он стоял не со мной, а с тобой, а я вошла в ящик.
– Нет, я вошел в ящик! – с полным сознанием собственной правоты повторил Тимка. – А вы с Мишкой на меня смотрели.
– Зачем ты врешь! – Веснушчатое лицо девчонки от негодования покраснело.
– Нужно мне очень врать, – отозвался Тимка. – Какая нам вообще с тобой разница, кто сюда первый попал? Наверное, вся эта путаница – проделки Альтони-Мышкина.
Девочка на мгновение задумалась и кивнула:
– Очень может быть.
– А остальные с арены тоже сюда попали? – спросил Тимка. – Ты никого не встречала?
– Только тебя.
– И я только тебя. Правда, я пока мало где был. Первый раз сегодня одного далеко отпустили. А так – только в магазин за продуктами и обратно. Или вместе с Веспасианом.
– А меня вообще одну никуда не пускают, – жалобно проговорила Саня. – И еще одели в какую-то мерзость.
Тимка только сейчас обратил внимание, что на девчонке было черное старушечье платье, да еще к тому же изрядно поношенное.
– Не расстраивайся, – ободрил он ее. – Меня тоже вон как обрядили.
– Сравнил, – ответила Саня. – У тебя все новенькое, с иголочки. И вообще, тебе даже идет.
– М-м-м, – протянул Тимка. Он был не слишком уверен, что новая одежда ему к лицу, однако уже успел привыкнуть к ней и не ощущал абсолютно никакого неудобства.
– Надо же, жадины, – продолжала возмущаться Саня. – Отдали мне свои старые лохмотья. Но это-то я еще могу пережить. А вот как посмотрю на этих ведьм, жутко делается. И больше всего меня убивает, что я должна стать похожей на них. Такой же злобной уродиной.
– Ты не станешь! – убежденно заявил Тимка. – Ты совершенно другая.
– Они тоже были другими, – возразила девочка. – Я видела их портрет в детстве. Ну, прямо три хорошеньких ангелочка.
– Они что же, тогда не были ведьмами? – заинтересовался Тимка.
– Были, – прошелестели Кусты.
– Вот видишь, – еще сильнее расстроилась Саня. – А я ведь их ученица. Значит, стану такой же.
– Они нас подслушают. – Тимка с тревогою указал на Охранные Кусты.
– Ничего страшного, – успокоила его девочка. – Они ведьм не любят, а со мной дружат.
– Дружим, – прошумели Кусты. – Первый человек, который относится к нам с заботой и уважением. Не то что три эти старые, простите за выражение, карги.
– А я думал, все Охранные растения слушаются только хозяев и должны хранить им верность, – удивился Тимка.
– Во-первых, я теперь тоже в некотором смысле хозяйка, – отозвалась Саня. – А во-вторых, у них затянувшийся трудовой спор.
– Мы живые, – прошелестели Кусты. – Имеем право на собственную позицию. Но Высший Совет не разрешает уйти. Кстати, замолви за нас словечко Силу Троевичу. – В шелесте Кустов послышались вкрадчивые нотки. – Может, он согласится взять нас на работу? Мы бы тогда по Кустику к вам тихонечко перешли. Будто бы постепенно усохли от недостатка ухода. Работать хорошо будем.
– Я попробую, – неуверенно сказал Тимка.
– Спасибо, – поблагодарили Кусты.
– Слушай, расскажи мне про своего Сила Троевича, – попросила девчонка.
– Да вроде нормальный, – откликнулся Тимофей. – Учит меня всякому интересному.
– Везет же некоторым, – с грустью проговорила Саня. – Я так и думала, потому что мои бабки твоего учителя терпеть не могут.
– Не, мой, в общем, хороший. Если бы еще знать, что домой потом отпустит…
– Никто нас никогда уже отсюда не отпустит! – У девочки на глаза навернулись слезы. – Неужели не понимаешь: они из нас смену себе растят. Я не хочу, не хочу быть такой, как они!
И она в сердцах заколотила кулаком по земле. Земля неожиданно вздыбилась, и из-под образовавшегося холмика высунулось рыльце с маленькими подслеповатыми глазками:
– Здравствуйте. Вы ко мне стучались?
– Ой! – изумленно воскликнула Саня. – Это еще кто такой?
– Крот, – прошелестели Кусты.
Из-под холмика уже полностью вылез толстенький черный крот.
– Шкатулла, – представился он.
– Наш друг, – сообщили Кусты. – Ведьмы хотели из него сварить зелье, а мы спрятали.
– Какие проблемы? – спросил Шкатулла.
– Да, в общем, пока особо никаких, – пробормотал Тимка.
– Тогда, извините, пойду, – сказал Шкатулла. – Времени совсем нет. Но друзья Кустов – мои друзья, – улыбнулся он Сане и Тимке. – Понадоблюсь, найдите норку под любым из Охранных растений, позовите: «Шкатулла!» – мне передадут. Друзья Кустов – мои друзья.
Повторив это, он исчез в норке.
– Шкатулла тоже волшебник? – поинтересовался Тимка. Саня пожала плечами. Кусты прошелестели:
– Нет. Он – Анимуш.
– Кто-о? – не понял Тимка.
– Волшебное Одушевленное Животное, – пояснили Кусты.
– Значит, наш Веспасиан тоже Анимуш? – дошло до мальчика.
– Совершенно верно, – подтвердили Кусты.
– А Порк? – полюбопытствовал Тимка.
– Гибрид, – брезгливо прошелестели Кусты. – Наполовину Анимуш, наполовину Иной.
– А кто такие Иные? – хотелось как можно больше выяснить мальчику.
– Не Люди, – объяснили Кусты.
Тимкина память мигом воскресила звериные глаза капитана Зеленой Саламандры.
– Как Гордей? – вырвалось у Тимофея.
– Да, – подтвердили Кусты. – Гордей и ему подобные.
– А вы к кому относитесь? – Тимка жадно впитывал информацию.
– К Флорианам, – сказали Кусты. – Волшебным Одушевленным Растениям.
– А калитка? – включилась в расспросы Кассандра.
– ПВН, – выдохнули Кусты. – Простейшее Волшебное Неодушевленное. Вторичный продукт.
– А у меня вот в комнате рога висят, – объявил Тимка. – Они кто?
Настала длительная пауза. Кусты думали.
– Сложный вопрос, – нарушили они наконец тишину. – Рога – часть оленя.
– Мои, например, от лося, – уточнил Тимка.
– Это сути дела не меняет, – продолжали Кусты. – Правда, Анимуша, на котором они росли, уже, наверное, нет в живых. Тогда, получается, что твои рога – вторичный продукт. Но если подумать, их ведь не делают. Они уже как бы выросли и есть. Значит, все-таки рога ближе к Анимушам. А вообще, лучше выясни у них самих.
– Кассандра-а-а! – раздался дребезжащий голос.
– Луша, – прошептала Саня, – она-то еще ничего. Можно не вылезать. Вот Татаноча обычно дерется. А Натафталина еще и палкой меня колотит.
– Ужас какой! – вырвалось у Тимки.
– А я о чем! – Глаза девочки вновь наполнились слезами. – Сбежать бы куда-нибудь, да ведь найдут.
