Джон Стивенс - Изумрудный атлас
— Мы непременно еще побеседуем с вами. Но сейчас я хочу предостеречь вас. — Доктор Пим подался вперед. — В этом мире есть места, непохожие на другие. Совсем как отдельные страны. Скажем, лес там, остров здесь, часть города…
— Горы, — выпалила Кейт.
— Да, — кивнул доктор Пим. — Порой и целая горная цепь. Кембриджский водопад и его окрестности относятся как раз к таким местам. В наши дни сам городок вполне безопасен. Но только не вздумайте углубляться в горы. Там вас подстерегают опасности, которых вы себе и представить не можете! В свое время я все вам объясню, но сейчас, надеюсь, мы поняли друг друга?
Он посмотрел на Кейт, и ей снова показалось, будто доктор Пим видит ее насквозь. Когда она кивнула, доктор снова откинулся в кресле и улыбнулся девочкам улыбкой доброго дедушки.
— Отлично! Кстати, я попросил мисс Саллоу приготовить нам что-нибудь особенное к завтрашнему ужину. Гуся, например. Сочельник есть сочельник!
— Что? — хором вскрикнули Кейт и Эмма.
— Хм, ну да. Разве вы не знаете? — Потом, словно внезапно озаренный какой-то мыслью, он пробормотал: — Ну да, разумеется. Вас ведь оставили в приюте как раз в сочельник? Значит, завтра будет… — старик замолчал, словно делал какие-то подсчеты в уме, — … ровно десять лет с тех пор, как исчезли ваши родители.
Кейт ошеломлено уставилась перед собой. Неужели завтра в самом деле сочельник? Но как она могла об этом забыть? Казалось, будто они проговорили с доктором Пимом не несколько часов, а несколько дней!
Доктор Пим встал.
— Надеюсь, к завтрашнему дню ваш брат полностью поправится, и я буду иметь удовольствие познакомиться с ним. — Он проводил обескураженных девочек к дверям. — Кстати, вы сейчас идете к Абрахаму?
Кейт не стала спрашивать, откуда он это знает. Она просто энергично кивнула.
— Попросите его показать вам последнюю фотографию, которую он сделал. Уверен, вы найдете ее весьма любопытной.
С этими словами доктор Пим выпроводил сестер в коридор и закрыл за ними дверь.
Стоило Кейт и Эмме выйти из библиотеки, как в головах у них сразу же прояснилось.
— В чем дело? — спросила Эмма. — У меня как будто все мозги заплелись.
— У меня тоже.
— Думаешь, он нас заколдовал? Я наговорила ему такого, чего никогда никому не рассказывала. Как думаешь, это ничего?
В голосе Эммы Кейт ясно услышала тревогу. Она проверила свои ощущения. Ей было отлично известно, что чувствует человек, слишком широко распахнувший свою душу перед собеседником. Он испытывает стыд, сожаление и горячее желание взять свои слова обратно. Но сейчас Кейт не чувствовала ничего, кроме облегчения, словно ей вдруг позволили сбросить ношу, которую она несла так долго, что уже привыкла считать частью самой себя. Взбираясь по винтовой лестнице в башню Абрахама, она чуть не пела от небывалой легкости. Кейт всем своим существом ощущала холодный сквозняк, гулявший по дому. Слышала песню далекой птицы. Скрип ступеней под своими ногами и шагами Эммы. И хотя перед ними стояла совершенно немыслимая задача — ибо Кейт просто не представляла, каким образом она и ее одиннадцатилетняя сестра смогут вырвать Майкла из рук колдуньи и ее демонических солдат, — она чувствовала себя в сто раз лучше, чем утром.
— Да, — сказала она вслух. — Думаю, это ничего.
— Я тоже так считаю, — ответила Эмма. И Кейт увидела, что она улыбается.
Они не меньше двух минут колотили в закрытую дверь Абрахама, но им опять никто не ответил.
— Он всерьез начинает меня злить, — объявила Эмма.
Спустившись вниз, они наткнулись на мисс Саллоу, мывшую пол в главном зале.
— Я послала старого дурня за рождественским гусем для доктора. Наверняка он снова отправился в Уэстпорт. Вернется к ночи.
— Но нам нужно срочно поговорить с ним! — воскликнула Эмма.
— Да что вы говорите, ваше величество? Ну что ж, в будущем мы постараемся согласовать свои дела с вашим секретарем. Но пока этот благословенный день не настал, — с этими словами старуха сунула швабру в руки Эммы и пододвинула Кейт ведро со щеткой, — вы обе можете принести хоть какую-то пользу!
И мисс Саллоу погнала девочек в огромную столовую, где, по ее словам, доктор Пим собирался устроить рождественский ужин. Это была гигантская комната, обшитая деревянными панелями, с длинным дубовым столом посередине. Над столом висели две кованые люстры, между которыми, словно мишура, протянулась паутина. Еще здесь был каменный очаг, да такой огромный, что в нем запросто поместилась бы кровать Кейт и Эммы. Но сейчас в очаге обосновалось семейство лисиц. Два каменных дракона, поддерживавших каминную доску, как и все в этой комнате, были густо покрыты пылью и копотью.
— Доктор Пим просил не тревожить лисиц, но все остальное должно к воскресенью сверкать, как в вашем Лувре.
— Это просто глупо! — пожаловалась Эмма, когда старуха ушла. — Мы должны помочь Майклу!
— Я знаю, — вздохнула Кейт. — Но мы все равно ничего не сможем сделать, пока Абрахам не даст нам новую фотографию.
Эмма проворчала что-то нечленораздельное, однако послушно согнулась и начала мыть шваброй пол. Кейт намочила щетку и взялась за первого дракона. Все время, пока девочки работали, два лисенка настороженно наблюдали за ними из глубины камина.
К ужину Абрахам так и не появился, поэтому Кейт и Эмма ели в одиночестве. Они сказали мисс Саллоу, что отнесут Майклу еду в комнату. Поднимаясь по лестнице, они не чувствовали и следа легкости, охватившей их после разговора с доктором Пимом. Они обе страшно устали и изнывали от тревоги.
Это была вторая ночь, когда девочки пытались уснуть, избегая смотреть на пустую постель Майкла. Они трое еще никогда не разлучались так надолго. Завтра, решила Кейт, они непременно спасут Майкла.
Посреди ночи она вдруг проснулась, задыхаясь от ужаса. Она вдруг поняла, что не проверила, здесь ли еще книга. Спрыгнув с кровати, Кейт полезла под матрас. С бешено колотящимся сердцем она стала шарить руками. Потом наткнулась на кожаный переплет и медленно вытащила книгу.
Луна стояла высоко, и ее серебристый свет, падая на постель, придавал изумрудному переплету книги какое-то потустороннее мерцание. Кейт открыла книгу в середине. Страницы были пусты. Она пробежала пальцами по листам; бумага была сухой и слегка волнистой от старости. Кейт бережно перевернула одну жесткую, хрустящую страницу. Пусто. Еще одну — тоже пусто. И еще. И еще. Все чистые. А потом, когда Кейт собиралась уже закрыть книгу, что-то произошло.
Она коснулась пальцами страницы, и вдруг в сознании ее сами собой возникли странные картины. Кейт увидела деревню на берегу реки. И башню. Женщину, стиравшую белье. Причем картинка не была неподвижной. Кейт видела, как бежит вода в реке, как ветер раскачивает ветки дерева. Ей даже показалось, будто она услышала далекий звон колокола.
— Что ты делаешь? — пробормотала Эмма.
Кейт поспешно захлопнула книгу. И поглубже засунула ее под матрас.
— Ничего, — ответила она, забираясь под одеяло. — Спи.
Глава 6
Черная страница
На следующее утро мисс Саллоу первым делом загрузила девочек работой, а за выполнением заданий экономки и прятками от доктора Пима день пролетел незаметно, поэтому только к вечеру Кейт и Эмма наконец смогли очутиться у камина в комнате Абрахама, где, прихлебывая сидр, терпеливо выслушали жалобы старика на то, как далеко ему пришлось забраться в поисках пресловутого рождественского гуся.
— Нет, не подумайте, чтобы я жаловался, какое там! Я не меньше других люблю жирную гусятину, но разве ж это дело — посылать такого дряхлого старика, как я, обойти полстраны, да еще в такой студеный день, как вчера? Холодно было, ну прямо как в могиле. Как в двух могилах! Еще сидру?
Башенная комната Абрахама была идеально круглой, так что ее окна смотрели во все стороны сразу. Но главной достопримечательностью его жилища, не считая кругообразной формы, были стены, сплошь покрытые фотографиями. И стенами дело не ограничивалось. Здесь были кучи фотографий на полу, кучи фотографий под стульями, и лохматые кучи, сползавшие со столов. Здесь были сотни и тысячи фотографий — сплошь пожелтевших и выцветших от времени.
— В былые времена, — сказал Абрахам, когда девочки только вошли и зачарованно оглядывались по сторонам, — у меня была великая страсть к фотографированию. Наверное, все дело в том, что я родился колченогим и не годился для работы в рудниках. Но теперь все изменилось. Я уже много лет не брал в руки камеру.
Он наклонился вперед и подлил им сидра в кружки.
— У вас все в порядке? Что-то вы какие-то кислые. Надеюсь, вам не передалось то, что стряслось с вашим братцем?
— Мы в порядке.
По молчаливому уговору Кейт и Эмма не говорили друг с другом о том, что ровно десять лет тому назад, в такой же сочельник, их родители исчезли. Но утром, когда они одевались в своей комнате, Эмма вдруг без всяких объяснений крепко-крепко обняла Кейт. Почти целую минуту они молча стояли посреди комнаты, крепко вцепившись друг в друга.
