Джоанн Роулинг - Harry Potter and the Deathly Hallows
- Они не смогут видеть вас? - спросил Гарри.
- Мы - часть тебя, - сказал Сириус. - Невидимая для кого-либо еще.
Гарри посмотрел на свою мать.
- Будь поближе ко мне, - сказал он тихо.
И он пошел дальше. Холод дементоров не задевал его; он шел мимо вместе со своими спутниками, и они действовали подобно Патронусам, вместе они прошли сквозь старые деревья, росшие близко друг к другу, их ветки сплелись, их узловатые корни путались в ногах. Гарри плотнее прижал к себе Мантию в темноте, шагая все глубже и глубже в лес, без какого-либо понятия, где находится Волдеморт, но уверенный, что найдет его. Рядом с ним с едва различимым шумом шли Джеймс, Сириус, Люпин и Лили, и их присутствие придавало ему храбрости и было основанием продолжать делать шаг за шагом.
Его тело и сознание чувствовали себя странно разъединенными, его руки и ноги работали без осознанных указаний, как будто он был пассажиром, а не водителем, в теле, которое он вот-вот покинет. Умершие, идущие рядом с ним через лес, сейчас были более реальны для него, чем оставшиеся в замке: Рона, Гермиону, Джинни и всех остальных он воспринимал как призраков, поскольку сам катился к концу жизни, навстречу Волдеморту…
Глухой стук и шепот: какое-то живое существо возилось недалеко. Гарри остановился, оглядываясь вокруг и прислушиваясь, его мать и отец, Люпин и Сириус тоже остановились.
- Там кто-то есть, - послышался грубый шепот на расстоянии вытянутой руки.
- У него есть Мантия-Невидимка. Может быть это он?
Две фигуры появились из-за ближайшего дерева: их палочки вспыхнули, и Гарри увидел Яксли и Долохова, вглядывающихся в темноту, прямо туда где стояли Гарри, его мать и отец, Сириус и Люпин. Очевидно, они не могли ничего увидеть.
- Определенно что-то слышал, - сказал Яксли. - Думаешь, какая-нибудь тварь?
- Этот больной на голову Хагрид держал здесь целую коллекцию экспонатов, - сказал Долохов, оглядываясь через плечо.
Яксли посмотрел на часы.
- Время на исходе. У Поттера был час. Он не идет.
- А он был уверен, что он придет. Он будет разочарован.
- Лучше вернуться, -сказал Яксли. - Узнаем дальнейший план.
Они с Долоховым повернулись и пошли в глубь леса. Гарри последовал за ними, зная, что они приведут его точно туда, куда он хотел попасть. Он оглянулся, и его мать улыбнулась ему, а его отец кивнул ободряюще.
Так они шли несколько минут, пока Гарри не увидел впереди свет, и Яксли с Долоховым вышли на поляну, в которой Гарри узнал место, где когда-то жил гигантский Арагог. Остатки его обширной сети были все еще там, но мириады потомков, которых он породил, был изгнаны Пожирателями Смерти сражаться за «благое» дело.
Огонь горел посреди поляны, и его мерцающий свет падал на толпу притихших, настороженных Пожирателей Смерти. Некоторые из них все еще носили маски и капюшоны, другие открыли лица. Два гиганта сидели в стороне, отбрасывая массивные тени, их лица были жестокими, грубо-высеченные подобно скалам. Гарри увидел Фенрира, затаившегося и грызущего свои длинные когти; крупного блондинистого Роула, промакивающего кровоточащую губу. Гарри увидел Люциуса Малфоя, выглядевшего побежденным и запуганным, и Нарциссу с заплаканными глазами полными мрачного предчувствия.
Все взгляды был устремлены на Волдеморта, стоявшего со склоненной головой, его белые руки обхватили Старшую Палочку. Он как будто молился или что-то тихо подсчитывал в уме, и на ум Гарри, стоявшему неподвижно на краю поляны, пришла нелепая ассоциация с ребенком, отсчитывающем "раз-два-три" в прятках. Позади головы Волдеморта, извивалась и переплеталась огромная змея Нагини, напоминая своей сверкающей заколдованной клеткой чудовищный нимб.
Когда Долохов и Яксли присоединились к кругу, Волдеморт поднял взгляд.
- Никаких признаков Поттера, мой Лорд, - сказал Долохов.
Выражение Волдеморта не изменилось. Красные глаза, казалось, горели в свете от костра. Он медленно тянул Старшую Палочку между своими длинными пальцами.
- Мой Лорд… - Заговорила Беллатрикс. Она сидела ближе всех к Волдеморту, растрепанная, с немного окровавленным лицом, но в остальном невредимая.
Волдеморт поднял руку, призывая ее к мочанию, и она не произнесла больше ни слова, но следила за ним с боготворящим восхищением.
- Я думал, что он придет, - сказал Волдеморт своим высоким, ясным голосом, глядя на взметнувшийся огонь. - Я ожидал, что он придет.
Никто не проронил ни слова. Пожиратели Смерти казались столь же напуганными, как и Гарри, чье сердце теперь билось в ребра, словно решило вырваться из тела, которое Гарри собирался оставить. Его ладони стали влажными от пота, когда он снял Мантию-Невидимку и сунул ее под одежду вместе с палочкой. Он не хотел, чтобы у него оставался соблазн бороться.
- Я, кажется, ошибся, - сказал Волдеморт.
- Нет, не ошибся.
Гарри сказал это так громко, как только мог, со всей силой, какую смог собрать: он не хотел, чтобы в его голосе звучал страх. Камень Воскрешения скользнул между его оцепенелыми пальцами, и уголком глаз Гарри увидел, как его родители, Сириус и Люпин исчезают, когда он шагнул вперед в свет костра. В этот момент он понял, что никто не имел значение, кроме Волдеморта. Они остались только вдвоем.
Иллюзия ушла так же, как и пришла. Гиганты ревели, Пожиратели Смерти разом встали, раздались крики, вздохи, даже смех. Волдеморт замер, где стоял, но его красные глаза нашли Гарри, и Волдеморт следил, как Гарри приближался к нему, отделенный только костром.
Затем Гарри услышал вопль: - Гарри! НЕТ!
Он обернулся: Хагрид был привязан к дереву поблизости. Его массивное тело сотрясало ветви до самого верха, поскольку он отчаянно бился.
- НЕТ! НЕТ! Гарри, что ты?…
- ТИХО! - закричал Роул, и взмахом палочки заставил Хагрида замолчать.
Беллатрикс, вскочив на ноги, смотрела нетерпеливо то на Волдеморта, то на Гарри, ее грудь вздымалась. Единственное, что ещё двигалось, были пламя и змея, извивающаяся кольцами в сверкающей клетке позади Волдемортом.
Гарри чувствовал палочку на своей груди, но не сделал никакой попытки достать ее. Он знал, что змея была слишком хорошо защищена, и стоит ему только направил палочку на Нагини, как пятьдесят проклятий поразят его. И тем не менее, Волдеморт и Гарри смотрели друг на друга; теперь Волдеморт склонил голову немного набок, рассматривая мальчика, стоящего перед ним, и безгубый рот искривился в безрадостной улыбке…
- Гарри Поттер, - он сказал очень мягко. Его голос, казалось, был частью шипящего огня. - Мальчик, который Выжил.
Ни один из Пожирателей Смерти не двинулся. Они ждали: все ждало. Только Хагрид рвался из пут, и Беллатрикс тяжело дышала, а Гарри думал о Джинни, ее сияющем взгляде, и о прикосновении ее губ к его…
Волдеморт поднял палочку. Его голова все еще была склонена набок, как у любопытного ребенка, задающегося вопросом, что случится, если он продолжит. Гарри смотрел прямо в красные глаза, и хотел, чтобы это случилось сейчас, быстро, пока он может еще стоять, прежде, чем он потеряет контроль над собой, прежде, чем он поддастся страху…
Он увидел движение губ и вспышку зеленого света, и все исчезло.
Глава тридцать пятая. Кингс-Кросс
Он лежал лицом вниз и слушал тишину. Он был абсолютно один. Никто не наблюдал за ним. Больше не было никого. Он не был абсолютно уверен в том, что он сам там есть.
Прошло очень много времени, а возможно времени не было вообще, пока он понял, что должен существовать, что он должен быть чем-то большим, чем бестелесной оболочкой, так как он лежал, определённо лежал, на какой-то поверхности. Следовательно, он чувствовал прикосновение и вещь, на которой он лежал, тоже существовала.
Сделав этот вывод, Гарри практически сразу же обнаружил, что он наг. Поскольку он убедился, что находится в полном одиночестве, это не смутило его, но слегка заинтриговало. Ему стало интересно - если он может чувствовать - способен ли он видеть? Открыв глаза, он обнаружил, что они у него есть.
Он лежал в ярком тумане, но этот туман был не похож на тот, который он знал. Окружающий его мир не был спрятан за туманной дымкой; скорее, туманная дымка ещё не до конца сформировала окружающий его мир. Пол, на котором он лежал, похоже, был белым, ни тёплым, ни холодным, он просто был - плоский, пустой.
Он сел. Его тело оказалось невредимым. Он прикоснулся к лицу. На нём больше не было очков.
А потом до него донесся какой-то шум, шедший из бесформенной пустоты, окружавшей его: тихие, мягкие удары чего-то, что хлопало, цеплялось и боролось. Это был жалкий звук, но при этом слегка неприличный. У Гарри было неприятное ощущение, будто бы он подслушивает что-то тайное, бесстыдное.
Впервые ему захотелось одеться.
Как только желание сформировалось в его голове, неподалеку появилась мантия. Он взял её и надел на себя. Она была мягкая, чистая и тёплая. Это было непостижимо - как она появилась именно в тот момент, когда он захотел этого…
