Виктория Хенли - Замок целителей
— Дра — это драден, не закончивший обучение. Будущих целителей сначала называют новиками, и лишь потом они приобретают право именоваться ловенами. Ловен должен проучиться несколько лет, прежде чем он будет способен исцелять. Он заканчивает курс уже опытным целителем.
— А кто такой элловен?
— Элловен… — Майн помедлил. — Это тот, кто испытал элловенство.
— Элловенство?
— Любовь, которая объединяет всех нас. — Торина промолчала, и он невозмутимо продолжил: — Элловенству нельзя научить, к нему можно только подготовить.
— Значит, не всякий может его достичь?
— На это способны все. Но не каждому удается.
Глава шестая
Эстер, главная драдена Замка целителей, стояла возле тщательно выметенного камина в зале Совета. Ее переполняла ярость. Эта выскочка, королева Белландры Торина, дочь ненавистного захватчика Кариида, потребовала официальной встречи с Советом Замка. Протокол не допускал возможности отказа, хотя любому родителю обычного студента легко было бы заткнуть рот.
Облаченная в самое нарядное одеяние, Эстер хмуро взирала на элловену Ренайю. Она и понять не могла, каким образом столь слабая особа могла сделаться членом Совета. Ренайя занимала свой пост всего три месяца — после кончины достопочтенной элловены Таис… вот та действительно была достойной женщиной.
Напротив элловены Ренайи стоял элловен Дисак, знаменитый Первый авьен. Лысый как коленка, он почти все время улыбался, смущая тем самым Эстер. Необходимость повиноваться королеве никоим образом не беспокоила элловенов. Абсолютно не беспокоила. С чего бы это великим элловенам волноваться? Не они управляют Замком; не им следить, вовремя ли подали трапезу, хорошо ли одеты студенты, обихожены ли больные, прибрано ли в корпусах и на территории. Нет, всеми этими работами заняты драдены.
Настало время встречи. У королевы не будет причин жаловаться на прием — комната, в которой собирался Совет, как всегда, выглядела безупречно, в ней царили гармония и порядок. Столы украшали свежие букеты, подобранные студентами-авьенами; на стенах развешаны красивые и дорогие картины.
Голос гостьи уже доносился из гостиной, она разговаривала с дра Джемом. Она вошла без него и сама закрыла за собой дверь. Эстер с удивлением посмотрела на нее. Королева Белландры была одета в неяркую юбку и блузку, голову ее покрывал столь же незаметный платок. Приблизившись к членам Совета, она сняла платок с головы, открыв корону из заплетенных в косы рыжих волос. Ни драгоценности, ни шелк не свидетельствовали об ее положении и не украшали достаточно милое лицо. Эстер ожидала смиренного реверанса. Однако королева воздержалась от него.
— Добрый вечер, — молвила она. — Спасибо, что согласились встретиться со мной.
Эстер, сдерживая негодование, поклонилась.
— Прошу прощения за свой наряд, — продолжила королева. — Но как было начертано в письме короля и моего супруга, наша дочь желает на время обучения в Замке сохранить свое королевское происхождение в тайне. И только вы, три члена Совета, имеете право знать, что Сара — принцесса Саравельда.
Эстер мрачно кивнула, готовясь к обороне. Вне сомнения, королева попросит сейчас, чтобы ее дочери назначили какое-нибудь особое целительское дарование.
— Приветствуем вас, королева Торина, — произнесла Эстер, указав на расположенные позади нее четыре кресла. — Будьте любезны, садитесь, если вам угодно.
Они заняли кресла, и королева приступила к делу:
— Я пришла к вам не из любопытства, соображений любезности и не ради своей дочери.
Удивленная Эстер сперва нахмурилась, а потом улыбнулась:
— Тогда чего же вы хотите от нас, ваше величество?
— Как вам, возможно, известно, я наделена некоторым даром.
«Ждем и слушаем. Сейчас ты объявишь себя Великой провидицей. Нам известно, что твой отец, король Кариид Архельдский, украл камень Белландры, когда пришел с войной в нашу мирную землю».
Королева вздохнула:
— Вступив в замок, я ощутила опасность, но когда я попросила видения, мне было отказано в нем.
Дисак благосклонно покачал головой. Старик всегда казался любезным, не зависимо от того, делал ли он одолжение или отказывал.
— Простите, моя королева. Я думал, что вы как провидица знаете, никаких видений, находясь здесь, вы не увидите. Не привидится вам и Замок, после того как вы оставите его.
— Но разве это возможно? — На щеках королевы выступили красные пятна.
— Мы, элловены, окружили Замок так называемой невидимостью. И укрепление этой невидимости является такой же частью нашего образования, как постановка печатей на воротах или уход за кольцами в нашем священном лесу.
— А что представляет собой невидимость?
— Защитное поле от вторжений извне. — Дисак улыбнулся с отеческой благосклонностью.
Обыкновенно это выражение на его лице приводило Эстер в бешенство, но сейчас она только обрадовалась этому.
— Простая невидимость действует на всех провидцев, — продолжил он пояснения, — заставляя каждого видеть Замок менее могущественным, чем он есть на самом деле.
Дисак сложил вместе два указательных пальца своим любимым жестом; Эстер не без удовлетворения наблюдала за тем, как он поучает королеву.
— Невидимость можно усугубить, моя королева. Когда войска Архельда вторглись в Белландру, нас предупредила об этом Великая провидица Мария. И мы удвоили невидимость, которая полностью укрыла нас от армии Архельда. Солдаты искали нас почти десять лет, мечтая поставить целительство на службу жестокости. Ими командовал твой отец Кариид и его тогдашний наследник Веспуто. Однако они так и не нашли нас. Глядя на замок, они видели перед собой только древние руины.
— И вы потеряли целое поколение целителей, — ровным голосом произнесла королева. — Возможно, вы зашли слишком далеко.
— Мы защищали Замок, — ответил Дисак. — Иначе бы наши обычаи не уцелели.
— Значит, вы постоянно поддерживаете невидимость? Это делаете вы, элловены?
— Да, моя королева. Но теперь осталась только простая невидимость. Сквозь нее нельзя проникнуть.
— Понимаю. — Лицо королевы раскраснелось, однако говорила она кротко. — А вы не поднимете эту невидимость, чтобы я смогла увидеть природу угрожающей вам беды?
— Конечно, нет! — вступила в разговор Эстер. Хранить обычаи Замка — дело драденов. И как главная драдена Эстер обладала в этом вопросе полнотой власти. — Наши законы запрещают делать это, моя королева, вне зависимости от ситуации.
Элловена Ренайя шевельнулась в своем кресле.
— Но может быть, на этот раз, — попросила она, — вреда не будет. Возможно, королева сумеет посоветовать нам…
— Нет. — Эстер хмуро поглядела в сторону Ренайи. — Решать это положено драденам, элловена.
Она посмотрела на королеву.
— Замок целителей повинуется собственным древним законам. Мы не склоняемся перед чьей-либо властью. В том числе короля и, уж конечно, самозваной королевы, претендующей на сан Великой провидицы. Мы существуем здесь дольше, чем королевская династия Белландры.
— Надеюсь, — ответила королева, — что вы отказываетесь слушать меня не потому, что считаете меня ответственной за действия, которые предпринял мой отец в то время, когда мне было девять лет? Полагаю, что память о них не помешает вам получить от меня своевременное предупреждение.
— Увы, нет, — возразила Эстер. — Закон вполне очевидно запрещает нам это.
Королева Торина поднялась на ноги.
— Вне сомнения, вашу позицию подкрепляет древний закон. Однако что, если я могла бы сообщить вам нечто важное — для сегодняшнего дня?
— Закон говорит четко, — возразила Эстер, также вставая. — И он был установлен до вашего рождения, моя королева.
— Но что, если сведения эти окажутся важными для ныне живущих и еще не рожденных? К сожалению, я не могу понять, что именно смущает меня, но вижу, что дело серьезное.
— В таком случае о нем знали бы целители, — ответила Эстер.
Королева посмотрела на Эстер, на Ренайю, потом на Дисака.
— Разве вы не слышали, драдена Эстер, что отсутствие гибкости ума способно привести к несравненно худшим последствиям, чем соблюдение того непреложного правила, которое защищает этот ум?
— Нет, мадам. А кому принадлежит эта мысль?
— Вашей королеве. — Торина взяла свою шаль и, коротко попрощавшись, быстрым шагом вышла из комнаты.
Ренайя вскочила с кресла, словно собираясь последовать за королевой. Эстер преградила дорогу хрупкой женщине.
— Пусть уходит.
— Но она…
— Она ушла. Вы разочаровываете меня, элловена, позволяя этой дикарке смущать ваш покой.
— Но она королева, драдена. Жена вашего законного короля, — проговорила Ренайя.
