Эдди Шах - Манчестер Блю
– Сомневаюсь. Вы действовали вне своей юрисдикции. И ваши просто умоют руки.
Полицейские сирены приближались, охранник обеспокоенно обратился к Вонгу по-китайски. Фредди кивнул.
– Я сожалею, что потерял самообладание. Но вы дали обещание, а потом нарушили его. Откуда мне знать, сдержите ли вы вторую часть своего обещания.
Маршалл не ожидал такой возможности.
– Я бы ни за что не позволил вам завладеть наркотиками, – ответил он. – В этом состоит моя работа. А в остальном вы мне должны поверить.
– У меня нет выбора. Это единственный выход.
Фредди Утка скрылся в темноте, телохранитель последовал за ним. Звук сирен был уже совсем рядом, на улице показались полицейские и пожарные машины.
– Что ты ему обещал? – спросил Пентанзи. В это время у тротуара остановился черный «ягуар».
– К Вашингтону это не имеет никакого отношения, – ответил Маршалл, глядя на бегущих к нему Армитеджа и Пола Джоба. – Я выполнил свой долг перед управлением. А это уже семейное дело.
– Поехали отсюда! – крикнул Армитедж Маршаллу. Они подхватили Пентанзи и усадили его на заднее сиденье «ягуара». Маршалл сел рядом с ним, а оба полицейских – вперед.
– Что вы здесь делаете? – спросил Маршалл Армитеджа.
– Нас прислали на помощь.
– Вылезли из укрытия, а?
Армитедж промолчал.
Клуб «Найлас» превратился в горящий ад. Огонь перекинулся на соседнее здание. К утру от Фронта останутся одни обгоревшие стены – призрак былой мощи кокаиновой банды.
Полицейские не стали задерживать черный «ягуар»: все знали автомобиль начальника полиции.
Маршалл молча смотрел в окно. Наконец ему было все понятно. Лицо его оставалось бесстрастным.
Теперь он покидал Мосс-Сайд уже навсегда.
* * *Отель «Мидленд»
Манчестер
Она ждала его в номере, стоя у окна с сигаретой. С ней была Тесса, она сидела на краю кровати. Рядом лежала полицейская рация.
Маршалл вошел, не сказав ни слова, так же молча спрятал автомат в шкаф. Перед этим они заехали домой к полицейскому хирургу, тот извлек пулю из ноги Пентанзи и сделал ему перевязку. К счастью, он потерял мало крови, и, после того как рана была зашита, ему и Маршаллу, чьи ранения были минимальными, позволили вернуться домой. Визит к хирургу занял больше часа, после чего агентов УБН доставили в отель «Мидленд». У доктора Пентанзи принял душ и сейчас выглядел вполне солидно, так что, пока Маршалл помогал ему добраться до лифта, он не привлек особого внимания публики. Армитедж и Джоб вернулись, чтобы обо всем доложить Соулсону. Маршалл оставил Пентанзи в его комнате звонить в Вашингтон, а сам пошел к себе.
– Ты не хочешь нам рассказать, что произошло? – раздраженно спросила Джилл. После пережитого потрясения она была агрессивной и испытывала отчуждение.
– А ты что, не слышала по радио? – парировал Маршалл. Да, он беспокоился о ней, но сейчас он предпочел бы побыть один. Каждый раз после встречи с опасностью он нуждался в одиночестве, чтобы прийти в себя после очередной бойни.
– По радио сказали только, что была еще одна стычка между бандами, – вставила Тесса, пытаясь разрядить атмосферу. – И что сгорел Фронт.
– Значит, так оно и есть.
– Наверняка без тебя здесь не обошлось, – саркастически заметила Джилл.
– С тобой все в порядке? – спросил он, оставляя без внимания ее выпад.
– Я уж думала, ты не поинтересуешься.
Он пожал плечами и повернулся к Тессе:
– Ты не могла бы дать нам несколько минут?
– Нет, не уходи, Тесса, – возразила Джилл. – Здесь нет ничего такого, о чем бы ты не знала.
Тесса покачала головой и вышла из комнаты.
– Чего ты набросилась? – спросил Маршалл.
– А что ты хочешь? Медаль за мое спасение?
– Ну ладно, – мягко произнес он, опускаясь перед ней на колени. Он попытался взять ее руки в свои, но она отстранилась.
– Ты даже не представляешь, что я пережила.
Ну да, он совершенно упустил из виду, что при всей своей крутости она всего лишь второй раз в жизни столкнулась со смертельной опасностью, когда вдруг оказывается, что полицейская форма отнюдь не может служить защитой от тех, кто намерен причинить тебе зло. Ему хотелось успокоить ее, но мешал страх.
– Ну ладно, – повторил он.
Она отвернулась, отчаянно стараясь подавить рыдания. Он обнял ее за плечи.
– Скажи, они что-нибудь с тобой сделали?
– Нет.
– Парас. Тот, здоровый. Он не...
– Никто не прикасался ко мне. Я была просто напугана. Я думала... – Ее голос прервался.
– Продолжай.
– Я думала, они собираются убить меня.
– Тебе угрожали?
Она покачала головой.
– Я сидела одна. Взаперти.
– Они не заходили к тебе?
– Нет. – Она повысила голос. – А что?
– Не похоже на них. Такие не оставляют женщин в покое.
– Черт возьми, Маршалл! – Она резко повернулась к нему. – Это и все, что тебя интересует? Ты хотел услышать о том, что меня изнасиловали и избили?
– Не говори глупостей.
– Да ты себя послушай. Ради Бога, что с тобой? Почему ты склонен верить самому худшему? Неужели недостаточно того, что я была насмерть перепугана?
Конечно, она права. Почему он не может поверить ей и успокоиться? Но демоны уже проснулись.
– Я знаю, на что способны эти скоты, – продолжал он, ненавидя себя за ревность.
– Пошел к черту, Маршалл! Ты не можешь ладить с нормальными людьми. Не все мы шлюхи. Не все живут твоей жизнью, ожидая самого худшего. – Наклонившись, она обхватила его голову руками. – Взгляни на меня. Посмотри мне в глаза. Они не лгут. – Затем она произнесла медленно и отчетливо: – Ничего не было. Просто я испугалась за свою жизнь. Неужели не понятно? Впрочем, сам-то ты к своей жизни безразличен.
– Извини.
– Ты должен мне верить. – Она сожалела о своей лжи. Она никогда не была ему верна. Но такова уж она есть, зато она знала, что любит его. Может быть, пришло время измениться. Она медленно отняла руки от его лица. – Ты должен мне верить.
– Да. Будто это так легко. – Он вспомнил, что у него еще много дел. – Давай-ка ты поспи, а?
– Да ты что?
– Я люблю тебя, Джилл. Но дело еще не закончено.
– Что еще? Ты сделал то, ради чего приехал.
– Завершение... редко бывает таким простым. – Он встал. – Еще одно дело. И я уезжаю домой.
– А как же я?
– Я люблю тебя, – повторил он.
– Я тоже тебя люблю. И этого достаточно?
– А ты что скажешь?
– Могу я с тобой поехать?
– Скажу тебе перед отъездом.
– Я боюсь.
– Чего?
– Всего. Быть рядом с тобой и не знать, сможем ли мы ужиться. И это еще не вся правда. – Она остановилась.
– Продолжай.
– Я люблю тебя, но я тебя не знаю. Жизнь, которой ты живешь, насилие... Не знаю, смогу ли я жить с этим? Как вспомню Сан-Антонио... Я пыталась не думать об этом. Но события последних нескольких дней вернули все обратно.
– Я ухожу из УБН.
– Ты не уйдешь. Это все, что ты умеешь.
– Я устал. Мне все осточертело.
– Не знаю, смогу ли я это принять. Мне нравится моя работа. Я не смогу жить так, как ты.
Они нежно смотрели друг на друга, и казалось, что расстояние между ними постепенно увеличивается. Оба понимали, что у них не будет простых решений.
Через несколько минут вернулась Тесса, Маршалла уже не было. Джилл лежала на кровати, уставившись в потолок. Не желая беспокоить подругу, Тесса села в кресло у окна. Над горизонтом таяли последние клочья тьмы. Дождь наконец прекратился, и ветер гнал облака прочь от города.
Интересно, где сейчас ее отец и почему он не приехал в Мосс-Сайд?
Джилл заплакала, Тесса подошла и стала утешать подругу.
* * *Сэдлуортское болото
Манчестер
Ночь над Сэдлуортским болотом была на исходе, когда черный «ягуар» свернул на обочину шоссе А635, к узкой извилистой дороге между деревнями Холмферт и Гринфилд.
Пол Джоб остановился за изрешеченным пулями голубым «воксхоллом» и вышел. В машине никого не было. Вглядевшись в сторону болота, он различил в ста ярдах размытую в тумане фигуру мужчины. Пол вернулся к своему автомобилю и доложил обстановку Соулсону.
– Жди меня здесь, – сказал Соулсон. Вместе с Армитеджем он спустился по скользкому, поросшему травой склону насыпи и по зыбкой почве направился к Маршаллу.
– Почему именно здесь? – спросил Соулсон, подходя к брату.
– Потому что здесь все и началось. Где то место?
– Там, дальше. – Соулсон показал в сторону трясины к югу. – Ярдов двести. – Несколько секунд он смотрел туда, не отрываясь. Время от времени он приезжал к этому памятному месту, оно до сих пор манило его и притягивало. Отбросив воспоминания, он повернулся к брату: – Итак, в чем дело, Джеймс?
– Этой ночью все кончилось. Я позвонил, потому что перед отъездом должен с тобой поговорить.
– Ты уезжаешь? – удивился он, скрывая разочарование.
– Да. Разве ты этого не хочешь?
