Си Бокс - Синий рай (в сокращении)
Моника придумала себе занятие: пройдя по дому, она выходила через заднюю дверь во двор, поворачивала налево, обходила дом и снова входила в него через парадную дверь, при этом она так крепко сжимала в руке радиотелефон, словно хотела выжать из него сок. Когда телефон звонил, а звонил он часто, Моника вздрагивала и просила Бога, чтобы это был кто-нибудь из детей. Но ее мольбы так и не были услышаны. Вновь и вновь она прокручивала в памяти события предыдущего утра, и всякий раз пыталась представить себе, как сложился бы день, если бы Том покинул дом еще до завтрака, а еще лучше — вообще никогда не появлялся в нем. И снова молила Бога дать ей еще один шанс все исправить. Тома больше не будет, клялась она. Вообще никаких Томов, и точка.
Моника никогда не отличалась умением строить стратегические планы. Родители не объяснили ей, как надо действовать в ситуациях вроде нынешней. Она всегда завидовала тем, у кого есть план и цель. В минуты растерянности все выбивало ее из колеи, не к кому было даже обратиться за поддержкой. Ни в коем случае не к матери, это ясно. А отец… кто его знает, где он теперь.
Одной растить двоих детей было нелегко. Знакомясь с мужчинами, Моника вскоре выясняла, что они либо сами разведены и обременены обязательствами, либо женаты, но не прочь развлечься. Некоторые оказывались незрелыми себялюбцами, как Том. Никто из этих знакомых не годился в отцы ее детям. Слишком долго она ждала и надеялась напрасно, боролась с апатией, безуспешно барахталась в трясине.
Теперь же, впервые за бесконечно долгое время, ее жизнь вдруг обрела цель и смысл: надо вернуть детей во что бы то ни стало.
Моника сидела за кухонным столом, уставившись на цифровой таймер микроволновки, когда в застекленную дверь постучал шериф Эд Кейри. Микроволновка показывала четверть десятого.
— Можно войти, миссис Тейлор?
Моника подняла голову, увидела его и кивнула.
Шериф Кейри был рослым, форма шла ему, но не маскировала увесистый пивной живот.
— Вы что-то хотели мне сообщить? — спросила Моника.
Он сел.
— Я предпочел бы явиться к вам с хорошими новостями, но скажу только, что один из моих помощников нашел у ручья Сэнд-Крик кое-какие вещи. Удочку и кроссовку, завязшую в грязи. Надеюсь, вы сможете их опознать.
У Моники начали путаться мысли. Да, опознать кроссовку Энни или Уильяма она сможет. А как быть с удочкой?
— Попробую, — нерешительно ответила она, — только мне надо позвонить хозяину удочки.
— Насколько я понимаю, Тому Бойду?
— Да.
Кейри неловко поерзал. Его избрали шерифом лишь несколько месяцев назад, с незначительным перевесом голосов. В прошлом он занимался недвижимостью.
— Мои помощники считают, что дети не просто заблудились.
Моника уже в который раз пожалела, что приняла валиум, и теперь он мешал ей сосредоточиться.
— Что вы хотите этим сказать?
— В общем, мы решили квалифицировать этот случай как расследование уголовного преступления, а не поиски пропавших людей. Удочка висела на ветке в сотне ярдов от реки. Кроссовку сразу же нашли неподалеку от тропы, в грязи. Мои помощники рассудили, что если бы кроссовку просто потеряли — мы считаем, что ее потеряла Энни, — ее легко можно было бы вытащить из грязи. Но кроссовка осталась на тропе. Значит, девочка очень торопилась. Скорее всего — убегала от кого-то. Или от чего-то.
Глаза Моники широко раскрылись. Кейри вынул из сумки прозрачный пакет, внутри которого лежала перепачканная кроссовка. При виде ее Моника словно приросла к стулу.
— Это кроссовка Энни, — ровным и безучастным голосом выговорила она. — От кого они убегали?
Кейри положил пакет на стол.
— Мы не знаем. Мы нашли там и другие следы, но прошлой ночью дождь почти смыл их. Сейчас мы прочесываем местность.
Пол под ногами у Моники вдруг резко накренился, вокруг потемнело. На протяжении всей бессонной ночи ей представлялось, как ее сын и дочь заблудились в лесу и спрятались под деревом, пережидая дождь. Она надеялась, что они нашли хоть какое-нибудь укрытие и додумались переждать в нем ночь. Ей представлялось даже, что они упали в речку и что их унесло течением. Думать об этом было ужасно. Но мысли о том, что она сейчас услышала от шерифа, ей в голову не приходили. Она не предполагала, что ее дети могут стать чьей-то добычей.
— О нет… — Она уставилась на кроссовку.
Кейри прищурился.
— Миссис Тейлор, вам плохо?
Она слегка качнула головой:
— Нет, я в порядке. Так вы говорите, кто-то за ними гнался?
— Точными сведениями мы не располагаем. Для того чтобы делать выводы, у нас недостает информации. Но ситуация может измениться в любую минуту. Возможно, дети переночевали у друзей.
Она продолжала медленно качать головой. По телефону она уже называла шерифу имена и телефонные номера всех друзей Энни и Уильяма, да и сама обзвонила их. Ее детей никто не видел.
— Миссис Тейлор, я должен задать вам вопрос: вы не знаете кого-нибудь, кто мог бы затаить злобу на вас или ваших детей?
— Что?..
— Вам никто не угрожал? Никто не преследовал? Вы не знаете, у детей не возникало подобных проблем? Их никто не запугивал и не обижал? Они ведь от разных отцов, так?
— Так, — подтвердила она, болезненно поморщившись. — Но ни того, ни другого здесь нет.
Отца Уильяма, Билли, убили во время тюремного бунта в Бойси. За три года до этого Моника развелась с ним, пока он находился под следствием за владение четырьмя метамфетаминовыми лабораториями, которые, видимо, приносили более существенный доход, чем чахлый строительный бизнес Билли. Билли гордился тем, что у него сын, но не питал особой привязанности к Уильяму и, как Том, называл его маменькиным сынком. Уильям почти не помнил отца, но говорил о нем как о мифологическом персонаже, легендарном разбойнике с Запада. Энни знала, что на самом деле представлял собой Билли, и еще год назад считала его своим отцом. Пока не произвела несложные вычисления. День, когда Энни пристала к ней с расспросами о своем родном отце, стал для Моники кошмаром. Она ограничилась кратким: «Он помнит о тебе». Ответом Энни не удовлетворилась. Моника знала, что расспросы еще впереди, и заранее боялась их.
— Нет в живых? — уточнил шериф.
— Вроде того.
Шериф внимательно посмотрел на нее, удержавшись от дальнейших расспросов, но пояснил:
— Нам необходимо знать как можно больше. Может быть, у вас нелады с кем-то из коллег?
— Нет.
Кейри заглянул в свои записи:
— Вы ведь заведуете отделом женской одежды в магазине?
Она кивнула:
— Стабильный доход и льготная медицинская страховка.
— С соседями не конфликтуете?
Она покачала головой.
— У вас много родственников? В семье есть деньги? Может, кто-то решил похитить детей и потребовать за них выкуп?
— Моя мать работает барменшей в Спокане, — бесстрастно объяснила Моника. — Отец исчез давным-давно. У нас ничего нет.
— Этот Том Бойд… — продолжал шериф. — Одна из соседок сообщила, что видела, как вчера вечером он уезжал от вас. Он выбежал из дома, что-то крича, и хлопнул дверью. Был скандал?
Моника сглотнула:
— Мы поссорились.
— Из-за чего?
— Том обнаружил, что его удочка и жилет для рыбалки пропали. И решил, что их взяла Энни. Я велела ему убираться, но я уверена, что к пропаже детей он не имеет никакого отношения. К тому времени, как мы поссорились, уже стало ясно, что дети пропали.
Шериф спросил, в какое время произошла ссора.
— Около шести, — ответила Моника.
Она видела, как Кейри мысленно ведет подсчеты. Тому хватило бы времени и дневного света, чтобы разыскать Энни и Уильяма.
— Вчера вечером Том звонил мне, — добавила она. — Уже после десяти. Спрашивал, не вернулись ли дети.
— Как он себя вел в разговоре?
Она снова сглотнула.
— Он был пьян. Говорил, что звонит из какого-то бара.
Кейри кивнул:
— Из бара «Сэнд-Крик». Тамошний бармен подтвердил, что Том Бойд был пьян и безутешен. Узнав, что больше спиртное ему не продадут, он разозлился и ушел. Он ведь занимается культуризмом? Может, принимает какие-то стероиды? Вы не замечали в нем агрессивности, миссис Тейлор?
Расспросы шерифа Кейри продолжались еще полчаса. Моника видела, что он уже готовит дело против Тома. Нет, она не знала, что его дважды арестовывали за нападение. Нет, никогда не слышала, что бывшая жена Тома обвинила его в избиении одного из детей.
И все-таки ей казалось, что Том ни при чем.
— Просто не верится, — призналась она.
Кейри поднялся.
— Сегодня утром Том не появился на работе, — сообщил он. — Его нет и дома, никто не видел его дома вчера вечером и ночью. Его машина исчезла. Вчера он так и не поставил ее на стоянку.
— Грузовик «Юнайтед Парсел сервис»? — недоверчиво переспросила Моника.
