KnigaRead.com/

Титания Xарди - Лабиринт розы

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Титания Xарди, "Лабиринт розы" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Выходит, через лорда-камергера можно проследить связь между вашим семейством, то есть потомками Ди — а то и самим Ди,— и группой людей, знакомых с Шекспиром?

— Вполне возможно, Саймон. Я лишь исхожу из предпосылки, что сестра шекспировского патрона некогда владела этой землей, и это вполне давало ей право передать дом или участок, на котором дом был выстроен, одному из моих предков. Вот только зачем?

Грейс с любопытством оглядывала древнейшую часть строения.

— Не забывай, что любая часовня в старой католической Англии почиталась как благодатное место, посвященное исходу души из тела. Оно обеспечивало непоколебимость духа.

— Верно,— согласился Алекс и заметил, что Люси смотрит на него во все глаза.— Но это еще не все.

Он бережно развернул ветхий документ, состоящий из нескольких пергаментных листков, и пояснил:

— Эту реликвию из нашего семейного архива дал мне вчера папа. Вот здесь значится имя, его вполне можно разобрать.

Алекс указал на убористые строчки в самом верху страницы, выполненные старинной прописью — нелегкая задача для современного читателя. Грейс тут же вскочила со стула, склонилась над пергаментом и прочла вслух, следя за пальцем Алекса:

— «Милостию Божией королева Англии, Франции и Ирландии Елизавета в тридцать четвертое лето своего правления собственноручно дарует сие госпоже Ланьер».

Она обвела собеседников изумленным взглядом:

— Тридцать четвертое лето правления Елизаветы приходится на тысяча пятьсот девяносто второй или девяносто третий год: она короновалась в тысяча пятьсот пятьдесят восьмом.

Алекс, заинтересовавшись этим фактом, занес его себе в блокнот и заметил после короткого раздумья:

— Одна из наиболее вероятных претенденток называться «смуглой леди» шекспировских сонетов — любовница Генриха Кэри Эмилия Ланьер, в девичестве носившая фамилию Бассано. Ее семья перебралась в Англию из Венеции. Она была музыкантшей и весьма одаренной личностью; всех пленяла ее редкая красота и экзотичность. Эмилия Ланьер известна и тем, что опубликовала эпическую поэму в защиту Евы. Тебе такая женщина пришлась бы по душе! — с неожиданным подъемом обратился он к Люси.— У нее Шекспир при случае мог перенять ярко выраженные феминистские взгляды, при условии, конечно, что он готов был ее слушать, а она взамен — предоставлять ему чувственные радости, как считают некоторые историки.

— Как же тебе удалось свести все это воедино, Алекс? — в смятении спросила Люси.

— До меня только вчера дошло, что воры, вломившиеся к нам в дом, среди прочих книг похитили старинный и весьма ценный экземпляр ее опубликованной поэмы. Этот дом вполне мог быть связан с Эмилией Ланьер — возможно, он был дарован ей благодаря Генриху Кэри, который повлиял на свою сестру? Документы того периода вроде бы подтверждают эту версию, хотя в них до обидного много пробелов.

— Алекс, я всегда думала, что ты ученый.— Грейс, уставшая от переизбытка информации, плюхнулась в кресло и начала нарезать лимонный кекс для себя и для Генри, но не выдержала и дала волю своему чувству юмора: — А ты, оказывается, разбираешься и в истории, и даже в литературе!

Алекс неловко усмехнулся:

— Не совсем так, Грейс. Я — технарь в семье гуманитариев, поэтому я с детства прилагал усилия, чтобы соответствовать. Как только мы с Уиллом подросли настолько, что смогли сидеть смирно, мама принялась водить нас в театр, и мы посетили бессчетное количество постановок Шекспира. Может быть, я не так сильно подкован в других вещах — вроде Винни-Пуха и Алисы,— зато в «Глобусе» программки мне не нужны. К тому же,— добавил он,— за последнюю пару недель я сильно преуспел в своем умственном развитии, как и вы все!

— Грейс, не слушай его,— вступилась Люси, неожиданно усмотревшая в Алексе черты его далекого прапрадеда.— Он разбирается в поэзии не хуже меня, а я вот понятия не имею, что такое стволовые клетки!

Генри все это время мирно сидел в кресле, прикрыв глаза и подставив лицо не по сезону теплым солнечным лучам. Он загадочно улыбнулся и проронил:

— Насколько я могу судить, технари всегда больше понимают в искусстве, чем мы, гуманитарии-недоучки, разбираемся в их области. Однако не спеши ставить Алекса на пьедестал: он не стремится к высотам.

По его непроницаемому виду Люси не могла понять, что он хочет сказать. Может быть, Анна так превозносила Алекса, что падение его стало неизбежным? Генри тем временем продолжил:

— Любое из ваших предположений имеет право на существование: королева Елизавета, Люси и Кэтрин Кэри. А какой захватывающий поворот намечается в случае, если «смуглая леди» Шекспира связана с нашим домом! Твоя мама, Алекс, пришла бы в восторг от такого известия — хотя, вероятнее всего, она об этом знала.— Казалось, Генри весьма сожалел, что до сих пор не разделял фамильного увлечения.— Однако при чем же здесь май?

— Думаю, время покажет.— Алекс вгляделся в задумчивые лица собеседников и заметил: — Саймон, ты что-то притих…

Саймон, и вправду на время примолкший, с воодушевлением откликнулся:

— Я так увлекся новыми фактами, что чуть не забыл! Мы с Грейс нашли связь между нашим магическим числом и отрывком в манускрипте, начинающимся словами: «Уже в одной руке у ней узда». Это тридцать четвертая строка шекспировской «Венеры и Адониса». Люси не однажды находила в тексте упоминание об этих влюбленных.

Саймон вслух зачитал строфу и добавил:

— Но вот странная вещь: полотно «Венера и Адонис» в Лондонской национальной галерее — Грейс захватила с собой репродукцию — занесено в каталог под каталожным номером NG34. Это тридцать четвертая картина, приобретенная галереей в девятнадцатом веке, а изображена на ней затухающая любовь Филиппа и Марии Тюдор — тоже, кстати, дочери Генриха Восьмого. Венера пытается не пустить Адониса на охоту, что, вероятно, символизирует просьбу Марии к Филиппу не покидать ее.

— Ради ее сестры, Елизаветы!

Грейс отыскала открытку с репродукцией среди своих заметок и показала Саймону, а тот передал ее Люси и Алексу, а затем — Генри.

Последний заметил:

— Конечно, строки поэмы можно было сосчитать и раньше, в конце шестнадцатого или начале семнадцатого века, но откуда они могли тогда знать, что через два столетия картине присвоят номер NG34?

Лица у его собеседников вытянулись от изумления, а Алекс скептически усмехнулся:

— Сюда можно еще добавить, что телефонный код Испании — бывших владений Филиппа — тоже тридцать четыре!

Совпадение при всей его нелепости показалось всем совершенно очаровательным. В какой-то мере оно затрагивало различные экзистенциальные пласты и наталкивало на вопрос, не следует ли считать жизнь гиперболой искусства.

Люси с энтузиазмом стала развивать идею:

— Я в восторге! Присовокупим это к предыдущему отрывку: «Где я покинул прелестную спящую даму?» Теперь я прониклась еще большей симпатией к Ариадне — красавице, которую Тесей покинул сонной на Наксосе. Тициан изобразил ее глядящей вслед Тесею и взывающей к Дионису о помощи. У него Ариадна не умирает, а в качестве отсрочки получает новое сердце от наиболее милосердной из трех парок. За то, что она вывела смертного из лабиринта, ее возводят до статуса богини. Это полотно тоже числится среди жемчужин Национальной галереи, и именно оно, как мне кажется, поможет нам разобраться в нашем тексте.

Порывшись в груде листков, Алекс нашел нужный отрывок и, сделав в нем карандашные пометки, отложил к тем, которые они уже успели обсудить.

— Это был пятый сверху? А другой, где говорится про реку Стикс? Там тоже упоминаются Венера и Адонис. Помнишь, Люси, во время нашего вечернего путешествия на яхте мы переименовали Темзу в реку Стикс и должны были заплатить перевозчику, а еще миновать Старуху с Косой. В больнице устраивали вечеринку на Хеллоуин,— пояснил он отцу.

— Алекс,— вдруг сказала Люси,— та «небесная богиня света» и тот человек, который «может и в реальном мире попасть на счастливые острова Духа»…

Все ждали, что она скажет дальше, но Люси не могла подобрать слова, чтобы выразить свою мысль, настолько странной она казалась. Люси вспомнила, как глухо стукнуло у нее в груди при виде незнакомой барки, и вдруг поняла, что тогда прошло ровно сорок суток после ее операции — и после гибели Уилла. Сорок дней Христос постился в пустыне, сорок дней Моисей провел на горе Синай, столько же времени египтяне отводили на ритуальное очищение мумии, а по христианским верованиям это период, когда душа умершего томится в ожидании, куда ее определят. Сердце Уилла оставалось с Люси, а его душа улетала в рай?…

— В этих документах содержится наша история,— вот все, что сумела сказать Люси.

И ее поразила реакция Алекса, который подтвердил с легкой улыбкой:

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*