Ли Бартон - Человек-Тень
– Отпустите, вы делаете мне больно! – взмолилась она.
– Ничего страшного, моя дорогая. – Картер, казалось, потешался. – Пойдем туда, да?
И он толкнул девушку в черное зияющее отверстие.
– Куда вы меня тащите?
Несмотря на прирожденное мужество Шейлы, в ее голосе звучал страх.
– Мы с тобой немного прогуляемся. Это будет приятная прогулка в прохладной темноте.
Шейла с трудом узнавала его злобный шипящий голос. Казалось, Картер в «Зеленом слоне» и Картер здесь, в давящей темноте подвала, – это два совершенно разных человека. Что-то подсказывало ей, что сейчас хозяин сбросил маску и показал свое настоящее лицо. Действительность превосходила ее самые страшные опасения. Здесь, в темноте, в нем не осталось ничего человеческого.
Хотя Шейла изо всех сил сопротивлялась, Картер вытолкнул ее через лаз вперед. Ход сворачивал вправо и через некоторое время еще раз под острым углом вправо. Здесь Картер остановился и взял со стены старый факел. Она догадалась об этом только тогда, когда услышала чирканье спички. Хватка на ее руке не ослабевала ни на мгновенье, и Шейла удивилась, как он умудрился зажечь спичку одной рукой.
Когда желтое колеблющееся пламя факела осветило коридор, в девушке, несмотря на ужас положения, пробудилось любопытство. Ход был очень старым. Он был сложен из красных и желтых кирпичей, среди которых попадались булыжники, видимо, еще римского происхождения. Справа и слева зияли черные дыры боковых ответвлений.
По коже Шейлы побежали мурашки. Как ни велик был ее страх перед Картером, она понимала, что одной здесь было бы еще страшнее.
Мысли ее вернулись к Полу. Что могло с ним случиться? Когда она с Картером спустилась в подвал, дверь в эти коридоры была открыта, а лампочка горела. Что, если Пол случайно открыл механизм потайной двери? Она попыталась представить себе его реакцию. Хотя они были знакомы совсем недавно, ей казалось, что она знает Донована, как себя, может точно предсказать, как он поведет себя в той или иной ситуации.
Конечно, у него не было времени вернуться и рассказать ей. Поэтому он решил исследовать тот проход.
От колеблющегося пламени факела казалось, что тени исполняют какой-то дьявольский танец на стенах прохода, шум капель воды на стенах заставил девушку вздрогнуть. Впрочем, несмотря на это, воздух был свежим. Слишком свежим. Неестественно свежим.
Шейла поняла, что ход часто использовался. Кем?
Для чего? Несомненно, Картер знал это.
Вряд ли здесь замешана контрабанда. Шейла была хорошо знакома с контрабандистами, этими веселыми добродушными ребятами, которые скорее были просто хитрецами, чем преступниками, любили пошутить, привозили с континента дорогие подарки и сорили деньгами. Картер совсем не был похож на контрабандистов, которых она знала.
Наркотики? Возможно. Иссушенное серое лицо, неестественная сила, изменение поведения, странный блеск в глазах – все это могло быть вызвано каким-нибудь наркотиком. Впрочем, она имела весьма смутное представление о наркотиках. Девушка с такой естественной теплотой и жизнелюбием, как Шейла Моррисон, находила в жизни достаточно природных чувств, желаний и радостей, чтобы не обращаться к наркотикам!
Штольня казалась бесконечной. Иногда они встречали скачущих по коридору жаб. Шейла их осторожно обходила. Картер же ступал прямо по жабам, что еще больше увеличивало ее отвращение к этому человеку. Они продвигались все дальше вдоль бесконечных влажных стен. Боль в ее руке превратилась в тупое покалывание. Железная хватка крючковатых пальцев не ослабевала, и Шейла уже почти перестала чувствовать свою руку.
Где же Пол? Неужели он тоже бродил здесь, в темноте, пробирался вдоль этих стен среди мха и лягушек, звал на помощь?
Наконец тоннель привел их к высоким каменным ступенькам. Картер погасил факел и вставил его в железный держатель, прикрепленный на стене над их головами.
– Давай наверх.
Он указал на едва освещенные ступени.
Сверху на лестницу падал серый дневной свет. Шейла насчитала тридцать ступенек. Выше проход перекрывали квадратная каменная плита. Железная хватка ослабла, и Картер отпустил наконец руку девушки.
– Не пытайся удрать, – предупредил он. – Если ты побежишь назад по этому лабиринту, тебя больше никто никогда не увидит. Там, внизу, есть вещи, о которых я и сам ничего не знаю.
Глаза его холодно блестели на бледно-сером лице.
Шейла почувствовала, что это не пустая угроза. Страх леденящей волной захлестнул ее.
– Где мы?
Она едва узнала свой дрожащий голос.
– Мы в надежном месте. В месте, откуда ты не сможешь удрать.
– Зачем вы это со мной делаете?
– Причина очень проста, – ухмыльнулся Картер. – Ты знаешь больше, чем тебе следовало бы.
– О чем?
– Обо мне, о моем подвале, о... Картер помедлил.
– О Ночном Страннике, – прошептал он.
– Нет! – закричала она.
Картер, как коршун, склонил голову набок и пристально посмотрел на нее. Потом медленно покачал своей сморщенной головой.
– Скоро ты все узнаешь, – мрачно прозвучал его голос.
С той же поразительной силой, с какой он тащил Шейлу за руку, Картер отодвинул в сторону каменную плиту и ввел девушку в круглое, слабо освещенное помещение.
– Где мы?
Стены, закругляясь, уходили вверх, в непроницаемую темноту.
«Это мельница!» – внезапно узнала она.
Мельница казалась странным местом, но не таким странным, как эта ужасная штольня.
Шейла не очень хорошо ориентировалась, но определила, что шли они на север. Примерно в миле к северу от «Зеленого слона» была старая, совершенно заброшенная мельница. Поблизости от нее не было ни деревни, ни дома, ни даже охотничьей хижины. Ничего. Даже летом никто сюда не приходил.
– Поднимайся! – приказал Картер. Она медлила, глядя на лестницу.
– Делай, что я говорю!
В холодном голосе не слышно было никакого чувства. Лишь исходящая от Картера опасность.
В мельнице не было ни двери, ни окон. Единственная дорога наружу вела через лабиринт. Может быть, в верхнем помещении, куда ведет лестница, окажется окно?
Поднимаясь вверх, Шейла снова стала обдумывать возможность побега. Сейчас она готова была даже выпрыгнуть из этого верхнего окна.
Пока она поднималась, Картер стоял у основания лестницы. Деревянные ступени под ногами Шейлы угрожающе поскрипывали.
– Держись подальше от люка. И не вздумай фокусничать, – предупредил Картер.
Раздались его шаги по лестнице. Может, попытаться сбросить его вниз? Никаких шансов. Нечеловеческая сила хозяина гостиницы сломила ее сопротивление. Но тут на глаза ей попался обломок доски, Шейла собрала все свое мужество. И когда в отверстии появилась серая голова, страшный удар обрушился на нее.
Однако Картер как будто был готов к нападению. С той же поразительной быстротой, с какой он выскочил из машины, он присел. Доска разлетелась, ударившись о лестницу. С обезьяньей ловкостью Картер взлетел по двум последним ступенькам и схватил Шейлу за руку.
– Маленькая дикая кошка! Что ж, посмотрим, останется ли в тебе столько же огня после того, как на тебя посмотрит Ночной Странник.
– Так вы его знаете? – спросила она вызывающе.
– Да, я его знаю.
Голос Картера был страшен. Глаза его снова горели, как у кошки, неожиданно попавшей ночью в полосу света от фар автомобиля.
Картер вытащил Шейлу на середину комнаты. На полу лежал моток прочного шнура. Он связал ей руки за спиной и привязал шнур к мощному бревну, выглядевшему так, будто оно само могло выдержать на себе все громоздкое здание мельницы.
Картер затянул шнур гораздо крепче, чем было необходимо.
– Надеюсь, ты проведешь здесь прекрасный день, – издевательски проговорил он. – Ты ведь знаешь, кто придет?
– Кто?
– Ночной Странник. Будь здорова, моя дорогая.
Несколько минут, пока доносились удаляющиеся шаги Картера, она безуспешно пыталась ослабить свои путы. Затем послышался какой-то царапающий звук и тупой удар.
– На случай, если ты вдруг, разорвешь шнур, – крикнул он снизу. – Я убрал лестницу, а здесь довольно высоко.
***
Раньше мельницу использовали для хранения различного сельскохозяйственного инвентаря. Рядом с мотком шнура валялся ржавый нож и отломанный держак косы. До косы и шнура Шейла могла бы дотянуться ногами, а нож лежал чуть подальше, в четырех-пяти футах.
Несколько минут Шейла напряженно думала. Потом, напрягшись изо всех сил, так что шнур глубоко врезался в тело, она подтянула моток ближе к деревянному брусу, к которому она была привязана. Превозмогая боль, Шейла обвисла на своих оковах и дотянулась до мотка зубами.
Чтобы рассказать об этом, достаточно десяти секунд, а Шейле это стоило часа ужасного напряжения. Только сочетание ярости и силы воли заставило ее выполнить эту работу. Ей удалось зубами вытянуть шнур так, что он образовал петлю, концы которой находились рядом с ее ногами. Еще одно болезненное напряжение, и Шейла набросила петлю на держак косы, потом перебросила ее дальше. Шнур двигался, как гусеница по засохшему листу. После нескольких неудач петля наконец попала на ручку ржавого ножа.
