Ночь в тоскливом октябре (ЛП) - Лаймон Ричард Карл

Да, но что теперь делать мне?

Изнемогая от боли и безнадеги, я испытал желание вернуться в свою квартиру и лечь в кровать.

Я не могу сдаться.

Кроме того, даже если бы мне было сейчас жизненно необходимо вернуться домой, я все равно не знал, куда идти.

Давайте сначала определим, где мы.

Я подошел к ближайшему перекрестку и посмотрел на знаки.

Улица Бомонт и улица Питтмана.

— Что? — прошептал я.

Ни про одну из них в жизни не слыхивал.

— Трындец!

Встав на углу, я посмотрел во все четыре стороны. Улицы были обрамлены фонарями и большими деревьями, как почти везде. В кронах шелестел ветер. По тротуару гуляли беспокойные тени. Я не видел вокруг ни машин, ни людей. Дома казались похожими на сотни других, что я видел, гуляя по городу. Старые, среднего класса, отдельно-стоящие дома. Один или два этажа. В основном, освещенные, пусть даже только на крыльце, но некоторые темные.

Где я, черт возьми?

«Я не заблудился, — сказал я себе. — Просто случайно попался перекресток двух улиц, про которые я никогда не слышал. Надо выбрать направление, совершенно любое, пройти один-два квартала, и я снова окажусь на знакомой территории».

А что если нет?

Пойти налево показалось мне предпочтительным, и я пересек улицу Питтмана, начав идти по улице Бомонт. В начало, или в конец ее — я не знал. Не знал даже, на север или на юг иду.

«Может, смогу определить».

Ага, конечно. Судя по тому, как трещала башка, как болело и дрожало все тело, я вряд ли был в форме для логических умозаключений.

Но я попытался.

До нашей короткой погони за пикапом, мы кружили по улицам с востока на запад и обратно, медленно продвигаясь на юг. Когда Лоис помчалась в погоню, она свернула направо. Но куда мы ехали перед этим? На восток? Вроде, на восток, но я не был уверен. Если это был восток, то поворот направо вывел бы нас на юг.

Но если мы ехали на запад, то поворот привел бы нас на север.

Так куда мы ехали?

Не важно. Даже если я соображу, где мы были на момент аварии, я все равно бежал с того места не разбирая дороги, думая лишь о том, как бы смыться подальше, не замечая маршрута.

«Не волнуйся ты так, — сказал я себе. — Тут невозможно надолго заблудиться».

Недалеко впереди показался еще один перекресток.

Я подошел к нему и остановился. Все еще ни машин, ни людей. Лишь тени от деревьев. И ветви. И шелест крон. И опавшие листья, то гордо парящие на ночном ветру, словно подчиненные какой-то тайной цели, то просто безвольно шуршащие на голом асфальте.

Я подошел поближе к указателю, перекинул тяжелую сумку в другую руку и запрокинул голову.

Бомонт и Джонсон.

Джонсон?

Я и про эту улицу никогда не слышал.

Простонав, я сошел с тротуара. Можно с тем же успехом идти дальше, не меняя направления.

«Долго это не может продлиться, — подумал я. — Городок не огромный по площади, и я большую его часть знаю довольно хорошо. Я неизбежно достигну знакомых мест довольно скоро».

Знакомых? Да они все знакомые! Просто недостаточно знакомые.

Я наверняка был хотя бы раз на улице Бомонт, просто не обратил внимания, как она называется.

Следующую точно узнаю.

Я добрался до нее. Слева, на обочине был припаркован грузовик. Не маленький пикап, а большой седельный тягач с фурой, закрывавший почти весь обзор в ту сторону. Справа, улица состояла из теней, и листьев на ветру, и машин на обочинах, и домов, и ничего, что могло бы указать на мое местоположение. Тогда я поднял взор к указателям.

Бомонт и Хамнер.

Невозможно. Еще одна улица, про которую я не слышал?

Где я? Что, если я уже не в Уилмингтоне?

«Не глупи!» — предостерег я себя. Но холодок забегал по телу, и по коже пошли мурашки.

Давайте без паники. Я все еще в Уилмингтоне. Ничего ненормального не происходит. Я просто временно не знаю, где именно нахожусь, и все. Это не продлится долго.

Я сошел с тротуара и начал пересекать улица Хамнер. Дзынь-дзынь-дзыннннь!

Моя голова дернулась влево, на звук велосипедного звонка. Я увидел фуру. Шагнул назад как раз в момент, когда велосипед выскочил из-за нее, помчавшись ко мне. Ухмыляющаяся старая карга низко склонялась над рулем, перебирая костлявыми коленями, быстро крутя педали.

Дзынь-дзыннннь!

Она выскочила из ниоткуда, эта старуха, эта ведьма в спандексе и шлеме, и теперь внезапно неслась на меня как кошмарное видение, как чудище, что живет под кроватями перепуганных детей, заставляя мою кровь холодеть, заставляя крик рваться из горла.

Крик почти вырвался наружу, когда ее рука слетела с руля и замахала, приказывая мне отойти.

— Прочь с дороги! — каркнула она.

Прочь с дороги?

Прочь с ДОРОГИ?!

Не кошмарное видение, а просто наглая старая тварь!

Она промчалась мимо меня, разминувшись на пару сантиметров, оставив за собой удушающий запах розовых духов.

— Смотри куда едешь! — крикнул я.

Ее правая рука поднялась в воздух, с воздетым средним пальцем.

Это была последняя капля.

Я заорал:

— Ну ладно!

Она оглянулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как я закидываю длинный ремень сумки через плечо и начинаю бежать.

— Уиииии! — взвизгнула она. Повернувшись вперед, она приподняла свою костлявую задницу с сиденья и закрутила педали быстрее.

Я рванулся за ней, а тяжелая кожаная сумка колотила меня по боку. Поначалу, я ее догонял. Потом она прибавила скорости, оторвавшись.

«Ну все, — подумал я. — Сейчас уйдет. Я, наверное, сошел с ума, если решил, что смогу догнать велосипед… особенно с багажом на плече. Что бы там ни было у Лоис в сумке (оружие, фонарики, патроны?) — оно весило, наверное, почти десяток кило.

Да уж, сошел с ума. Гонюсь за бабкой! И если догоню, то что? Побью? Сдам в полицию за то, что она спровоцировала аварию?

«Какая разница, — подумал я. — Если все равно никогда не догоню…»

Дистанция между нами, похоже, сокращалась.

Она замедляется?

Ну конечно! Она старая. Начинает уставать. Уже вновь опустилась в седло, не может больше крутить педали стоя.

Я был все еще, наверное, метрах в пятнадцати позади, когда она свернула за угол. Срезав угол через лужайку, я сократил свое отставание вдвое. Рванулся вперед. Быстрее. Я отставал уже всего на пять метров. На три метра. Я прибавил ходу, все сильнее и сильнее, мои ноги высоко взлетали в воздух, кроссовки почти касались заднего колеса ее велика.

«Сейчас врежу ей пинка, — подумал я. — Хороший жесткий пинок в шину, и она повалится».

Не делай этого! Она старая бабка!

Она загнала нас в аварию! Не дала спасти Айлин! Это все она виновата, специально все сделала!

Как раз в момент, когда я прыгнул на ее заднюю шину, она прибавила скорости. Мой пинок не достиг цели. Нога вылетела слишком далеко, и опустилась криво, и я каким-то образом споткнулся, и полетел вниз.

Глава 64

Самым ужасным было не падение. Самым ужасным была не пронзающая боль от удара тела об асфальт и не жжение в ладонях, локтях и коленях, когда я пропахал на них полметра. Не было самым ужасным и яростное, раскалывающее череп гудение в голове.

Самое ужасное настало, когда я приподнялся на четвереньки, когда поднял голову и увидел, как старуха разворачивает свой велосипед коротким, неуклюжим виражом, и начинает ехать прямо на меня.

Задыхаясь после падения, я не мог ни кричать, ни ругаться. Я смог, однако, издать какой-то панический всхлипывающий звук, раздавшийся будто со стороны.

Она закрутила педали сильнее, набрала скоростью, завизжала «Уиииии!» и помчалась ко мне.

Я схватил сумку за кожаные лямки и поспешно вскочил на ноги.

В сумке оружие, если верить Лоис. Но она застегнута на десяток разных молний. Мне никогда не вытащить оттуда ничего вовремя.