Крейг Расселл - Кровавый орел
– И я тогда сказал, что ему попросту захотелось немедленно ширнуться. Возможно, я ошибся… – Фабель замолчал, потом через некоторое время задумчиво продолжил: – А что, если все было иначе? Мы заставляем его просмотреть сотни фотографий из нашей картотеки в надежде, что он опознает преступников. Затем вы ведете его в нашу столовую – и именно там он внезапно видит этих преступников! Понятно, что его единственное желание – побыстрее убраться!
– Но кого он увидел? Там было не так уж много людей. Помню, несколько полицейских в форме, знакомые ребята из угрозыска… Ханзи стал нервничать лишь после того, как мы сели за стол. Нет, мы уже сидели какое-то время за столом, когда это случилось! Кто же тогда вошел?
Вернер Мейер закрыл глаза, чтобы легче было вспоминать.
– Ах ты, черт! – вдруг воскликнул он, резко открыл глаза и вытаращился на Фабеля. – Ах ты, черт!
Суббота, 21 июня, 17.30. Управление полиции, ГамбургДождавшись полицейской бригады и покончив со всеми формальностями на месте преступления, Фабель и Вернер Мейер бросились в управление – прямо к Ван Хайдену, которого они предупредили по телефону.
Тот был совершенно ошарашен их докладом.
– Фабель, вы отдаете себе отчет, насколько серьезны ваши обвинения? Вы можете доказать ваши подозрения?
– Нет, герр криминальдиректор, это пока что только предположение. Но весьма логичное…
В кабинете Ван Хайдена уже сидел срочно вызванный Фолькер.
Фабель кивнул в его сторону и сказал:
– Герр Фолькер поставил нас в известность, что кто-то из управления полиции продает информацию новой украинской банде, а может, и другим мафиозным группам. Этот «кто-то», естественно, готов убить любого, кто в состоянии его раскрыть или опознать. По предположениям оберста Фолькера, предатель узнал, что Клугманн работает под прикрытием, – и либо убил его своими руками, либо «стукнул» украинцам, чтобы с ним «разобрались».
– Больше похоже на то, что грязную работу предатели выполнили сами, – вставил Вернер Мейер. – Ханзи Краус сказал нам, что убийцы, которых он видел, говорили на немецком языке и без акцента. Кстати, эти ублюдки убивали со смаком. Согласно отчету патологоанатома, они Клугманна предварительно пытали! Ну а украинский пистолет, который нашел Ханзи, был оставлен нарочно, чтобы направить нас по ложному следу…
– Мы доставили Ханзи Крауса сюда, – продолжил рассказ Фабель, – чтобы он просмотрел фотографии преступников из нашего архива. Он никого не узнал. Затем Вернер Мейер повел его в столовую – бедолагу нужно было подкормить, на одних отбросах жил… Там Ханзи увидел кого-то и так жутко испугался, что поспешно удрал. Сейчас он лежит мертвый в своей норе – ему, героинщику со стажем, красиво организовали передозировку.
Ван Хайден мрачно жевал губы. Фабель заметил, что Фолькер не столько их слушает, сколько следит за реакцией криминальдиректора.
– Ясно, – промолвил Ван Хайден, – будем считать, что версия о коррумпированных полицейских верна. Какие улики мы имеем против этих двух офицеров?
Он развернул в сторону Фабеля две красные папки с личными делами сотрудников управления.
Принимая папки, Фабель сказал:
– Прямых улик не существует, герр криминальдиректор, однако они идеально подходят под данное покойным Ханзи Краусом внешнее описание убийц. Далее… – Фабель раскрыл одну папку и постучал указательным пальцем по фотографии на первой странице личного дела. – Будучи в его кабинете, я видел на стене грамоту – лучшему боксеру-юниору Харбурга. Он вырос именно в этом районе Гамбурга. А Ханзи Краус упомянул, что старший из двух убийц сетовал о падении нравов в Харбурге – мол, в дни его юности это был вполне приличный район. В бассейн, на развалинах которого было совершено убийство, он когда-то водил свою девушку. – Фабель открыл вторую папку. – Что мы тут имеем? Красавец культурист. Второго убийцу Краус описывает как человека с фигурой качка или ресторанного вышибалы.
– Послушайте, это все пустые домыслы, – поморщился Ван Хайден. – Ни на чем не основанная игра фантазии…
– Тут я с вами не согласен, – сказал Фабель. – Посмотрим, обнаружат ли какие-нибудь улики на месте убийства Крауса. Но реакция Крауса в нашей столовой – это факт, от которого не уйдешь. – Фабель посмотрел на Вернера.
– Я пытался вспомнить, когда именно у Ханзи началась странная истерика спешки, – сказал Вернер. – Когда вошли эти двое. У него буквально челюсть отвисла и взгляд остановился – будто он призрака увидел. Он спросил меня, кто тот мускулистый здоровяк. Я назвал имя. Тогда я решил, что его просто поразила отличная фигура нашего сотрудника.
– Я почти уверен, что эти люди – преступники, – подытожил Фабель, кладя ладони на два открытых личных дела. – У них доступ к ценной для мафии информации, они на достаточно высоких постах в полиции и работают в очень подходящем отделе… Наверняка мы со временем сможем доказать, что они предатели и убийцы. Другое дело, соберем ли мы достаточно улик для того, чтобы посадить их за решетку.
Повисло молчание. Все угрюмо смотрели на лежащие на столе фотографии двух сотрудников Седьмого отдела – гаупткомиссара Манфреда Бухгольца и комиссара Лотара Кольски.
Суббота, 21 июня, 20.00. Шпейхерштадт, ГамбургКак и в прошлый раз, Фабель оставил свою машину на Дайхштрассе и направился в Шпейхерштадт пешком. Снова могучие, сомкнутые, почти безоконные здания складов громоздились на фоне темнеющего неба, и их красные кирпичи казались раскаленными в последних лучах солнца. Фабель прошел тем же путем к бывшему складу Клименко и, налегая плечом, открыл тяжелую дверь. В прошлый раз, даже при включенном свете, на складе было темновато. Теперь там царил почти полный мрак. Огромное пространство съедало вечерний свет из далеких окон под потолком. Фабель проклинал себя за то, что забыл прихватить фонарь. Он помнил, что с высокого потолка свисают трапеции неоновых ламп. Значит, возле двери должен быть выключатель, да только в темноте его сразу не нащупать.
– Майор Витренко! – крикнул Фабель. Ему ответило только эхо. Он чертыхнулся и крикнул еще раз: – ВИТРЕНКО! – Несмотря на свою досаду, Фабель не мог не заметить трагическую иронию этой сцены – у отца и сына одна и та же фамилия. Словно аллегория всего текущего следствия: он преследует в полной тьме чудовище в человеческом облике, выкрикивая его имя…
Опять никто не отозвался. Фабель, щурясь и вытягивая шею, стал вглядываться в темноту, но смог различить лишь смутный продолговатый силуэт будки у противоположной стены. Он позвал еще раз.
Гробовая тишина. Явно что-то не так. Фабель взглянул на светящийся циферблат своих наручных часов. Три минуты девятого, а свидание было назначено на восемь. Майор Витренко, человек военный и профессионал высокого класса, вряд ли имеет привычку опаздывать. Фабель вытащил из кобуры «вальтер». Надо же быть таким легкомысленным идиотом!.. Он исходил из того, что новая встреча с украинцем не таит в себе ни малейшей опасности. В итоге ни одна душа не знает, что гаупткомиссар сейчас в Шпейхерштадте. Если ловушка, то он в ней один и помощи ждать неоткуда…
Фабель, почти в панике, зашарил левой рукой по стене в поисках выключателя.
И тут где-то вдалеке раздался невнятный звук. Что это был за звук, Фабель не понял. И застыл с «вальтером» в вытянутых руках. Однако напрасно напрягал он слух – опять стояла гробовая тишина.
Фабель медленно двинулся в сторону офисного контейнера.
Новый звук, громче прежнего, заставил его снова застыть. Теперь ему показалось, что это человеческий стон.
– Витренко?
В его голосе звучал вопрос, потому что он уже не был уверен, который Витренко откликнется: отец или сын.
В ответ раздалось что-то вроде мычания – так мог отзываться человек с завязанным ртом. Обливаясь холодным потом, Фабель решительно двинулся в сторону офисного контейнера, водя из стороны в сторону «вальтером» в потной ладони.
Его глаза настолько привыкли к темноте, что он уже различал колонны. На одной из колонн недалеко от офисного контейнера он нащупал левой рукой сначала кабель, а затем и квадратную коробку выключателя. Прежде чем щелкнуть им, сделал глубокий вдох и сосредоточился – в случае чего он должен выстрелить первым. Сделав усилие над собой, Фабель щелкнул выключателем. Неоновые лампы наверху вспыхнули, лениво наливаясь светом.
На стене будки была распята украинка – та решительная златовласка, которая в прошлое посещение склада отобрала у Фабеля пистолет. Голое окровавленное тело, голова свисает на грудь… а у плеч прибиты два комка легких.
Фабель был настолько потрясен этой слишком знакомой ему картиной, что его глаза оказались надолго прикованы к мертвой блондинке. Опомнившись, он быстро осмотрелся. Никого в пределах видимости… кроме Витренко-старшего, привязанного толстой проволокой к колонне прямо напротив будки – лицом в сторону убитой.
