Эдди Шах - Манчестер Блю
– Это его настоящее имя?
– Не думаю. Но оно единственное, которое нам известно.
– Напомните-ка мне. Это было так давно.
– Я пошлю вам факс со всеми сведениями о нем.
– А пока расскажите вкратце.
– Впервые мы услышали о нем в семьдесят четвертом. В то время, когда колумбийцы создавали свою сеть, он работал в Бостоне. Крутой восемнадцатилетний парень, выходец с Юга, он не отказывался кое-кого убрать, если ему платили. Он понравился колумбийцам и вскоре стал их главным экзекутором на Северо-Востоке. Ребята из местной полиции вышли на него, но уличить его было невозможно. У них не было ни фотографий, ни отпечатков пальцев – ничего. Будто призрак. Если кто-то переходил дорогу Медельину – это было еще до того, как Кали превратился в могущественную силу, – он ехал на место и устранял препятствие. Никогда не участвовал в сделках, не имел ничего общего с наркотиками. Просто убивал людей и исчезал из виду. Он причастен к убийствам троих боссов в Нью-Йорке, двоих в Бостоне и одного в Буффало. Говорят, он был завербован Жирным – самим Эль Гордо.
– Теперь я вспомнил. Он, кажется, был его личным телохранителем. – Хордо Сантакрус Лондоно Дон Чепе – босс, превративший картель Кали в главный центр по распространению кокаина. Поймать его было заветной мечтой каждого сотрудника УБН.
– Далее Кунз отправляется в Нью-Орлеан и убирает местного босса и еще семерых из банды. Всех за одну ночь. Затем устраняет деятелей Медельина в Вашингтоне, Лас-Вегасе и Майами. И снова бесследно исчезает. Никто его не видел и даже не знал, кто он такой. А лет пять назад он вдруг пропадает из виду. К тому времени он создал команду экзекуторов, в основном из латиноамериканцев, которые и решали проблемы Кали.
– Как по-вашему, что с ним произошло?
– Представления не имею, – ответил руководитель группы. – Мы предполагали, что он зашел слишком далеко и Кали устранил его. Или же, решив отойти от дел, забрал свою долю и уехал в какой-нибудь маленький город.
– Вы уверены, что на фотографии именно он?
– Не гарантируем, Пит. Но чем больше мы сравниваем, тем больше находим сходства.
– Это при условии, что описание внешности верно.
– Больше ни с кем нет такого совпадения, Пит.
– Ладно. Жду вашего факса. Странно, правда?
– Что именно?
– Что он, черт возьми, делал эти пять лет?
* * *Госпиталь Бетесда
Мэриленд
– Он собирается наладить сеть в Европе, – сказал Ронейн.
– Именно к этому выводу мы и пришли, – задумчиво проговорил Смит.
– Вы сообщили в Вашингтон?
– Конечно.
Они помолчали, пока Ронейн переваривал информацию о Тай Кунзе. Смит и Дейли понимали, что в этой комнате он хозяин, и ждали, когда он будет в состоянии продолжить.
– Этот на фотографии... – начал Ронейн и замолчал. Это были тяжелые минуты. Закрыв глаза, он представил мороженое. Овладев собой настолько, что боль больше не пронзала его при виде лица дьявола, он продолжил: – Мы называли его Техасцем. Мы с Маршаллом встречали его в Мехико после игры в покер. Это он, Пит, сделал со мной все это.
– И ты все знал? – Они были поражены.
– До вчерашнего дня, пока не увидел фотографию, – нет. Я говорил, что это тот самый, с которым мы встречались в Мехико. Но я не видел его в Эль-Пасо. Только когда он пришел за мной в Сан-Антонио. Для нас он был просто Техасцем, одним из подручных Кали.
– Он нечто большее.
– О да, – почти прошептал Ронейн. – Нечто большее. Эта скотина...
– Не надо, – забеспокоился Смит, зная, что за этим последует.
– Кунз убил Бетти. И моих детей. – За все это время Ронейн впервые столкнулся со спрятанной в тайниках души мыслью – Бетти знала о том, что она умрет от руки Техасца. Однако сейчас эта мысль не вызвала у него эмоций, только холодное сознание того, что Маршалл в опасности и что он отомстит за Бетти и за детей.
– С тобой все в порядке? – заботливо спросил Смит.
– Да. – Он решил не говорить о жене Кунза и о своем предательстве. Это может повредить делу. Если они узнают, что здесь замешаны личные отношения, то заставят Маршалла вернуться. Ронейн считал, что Маршалл должен выполнить свою миссию и он обязан ему помочь. Вместе они справятся с Техасцем. – Вы собираетесь сообщить об этом Маршаллу?
– А как по-твоему, надо?
– Я думаю, нет.
– Почему?
– Это может помешать его планам. Его цель – выследить кокаиновую сеть.
– И отомстить.
– Это на втором месте. Он профессионал. Поверь мне.
– Так что же он собирается делать?
– Прибегнуть к уловке.
– Какой?
– Пока не знаю. Может быть, использовать полицию или китайцев. Судя по сообщениям, они естественные противники банд из Мосс-Сайда. Он постарается столкнуть уже задействованные в игре силы.
Смит посмотрел на Дейли и подмигнул. Именно из-за этого они и пришли: хорошо зная Маршалла, Ронейн читал мысли своего партнера и сообщал УБН, чего следует ожидать.
Однако Ронейн уже вычислил, что собирается делать Маршалл. И совсем не собирался докладывать это своим коллегам.
Через час, почувствовав усталость, Ронейн попросил их уйти. Оставшись один, он нажал кнопку вызова сестры.
– Я хочу видеть доктора, – сказал он ей. Когда дверь за ней закрылась, он напрягся, с силой взмахнул руками и, не обращая внимания на страшную боль, пронзившую тело, стал выдергивать иглы, через которые поступал солевой раствор и гемецел. Капельница упала и разбилась. А он, не в силах больше терпеть, стал кричать от боли.
– Боже мой! – поразился доктор, вбежав через пару минут в палату. Сестра прибежала следом.
– Пусть она уйдет, – закричал Ронейн.
– Вы что это себе позволяете... – продолжал доктор, подбегая к капельнице.
– Я сказал, пусть она уйдет. Мне нужно с вами поговорить.
– Мы должны...
– Наедине. Мне надо поговорить с вами наедине. Иначе я сейчас снова повыдергиваю все это дерьмо.
Доктор остановился и повернулся к сестре:
– Дайте нам несколько минут. Я вас позову.
– И закройте дверь.
Сестра спешно покинула комнату, осторожно закрыв за собой дверь.
– Что это еще за шутки? – воскликнул доктор, когда они остались одни. – Вы так убьете себя.
– Я так и поступлю. Если вы мне не поможете.
– У вас дела идут на поправку.
– Ну и что? Если у меня хватило силы воли выжить, то хватит и умереть. Я буду срывать пересаженную кожу. По кускам, один за другим. Прямо перед вами.
– Но почему?
– Потому что мой партнер нуждается в помощи. А вы единственный, кому я могу доверять.
– Вы меня шантажируете?
– Да. Сожалею, док. Но я играю с вами в открытую. Жизнь человека в опасности. Видите, не только вы спасаете людей.
– Это, наверное, противозаконно?
Несмотря на боль, Ронейн усмехнулся:
– Нет. Но я не хочу, чтобы об этом проведали в УБН. Если вы им скажете – а я узнаю, если вы им скажете, – я сделаю так, как обещал.
– Вы это серьезно?
– Абсолютно.
Решимость во взгляде Ронейна развеяла последние сомнения в душе доктора.
– Да, тяжела ты, клятва Гиппократа, – озадаченно проговорил он. – Что же вы от меня хотите?
– Всего лишь передать сообщение. В Манчестер.
– В Манчестер?
– В Англию.
– И тогда вы успокоитесь?
– Да, сэр.
– А потом вы потребуете от меня передать еще что-нибудь.
– Возможно.
– А вы не вешаете мне лапшу на уши? Это не противозаконно?
– Нет. Я хочу помочь своему партнеру. – Он покачал головой. – Это не просто мой партнер. Черт возьми, он – все, что у меня осталось.
15
План игры
Отель «Мидленд»
Манчестер
Она приехала после десяти.
Усмехнувшись, Маршалл пропустил ее в комнату. В холле гостиницы у всех, наверное, отвисли челюсти, когда эта вызывающе яркая шлюха проходила к лифтам.
– Я не езжу по вызовам, – завелась Шерон Парас, входя в комнату. – Ты обещая мне пятьсот фунтов, и попробуй, бля, не заплати!
– Не волнуйся. Ты их получишь, – сказал он, закрывая дверь и прочищая горло.
Она подошла к кровати и сбросила свое короткое пальто. Под ним оказалось платье из тонкой ткани со складками на бедрах от сидения в салонах автомобилей.
– Я смотрю, у тебя еще не прошла простуда. Терпеть не могу утро, – продолжала она жаловаться. – Раньше обеда я никогда не встаю. Разве что в субботу, когда с футбола возвращаются толпы болельщиков и есть возможность поработать.
– Хочешь кофе? Или, может, чего-нибудь покрепче?
– В такую рань? – усмехнулась она. – Слушай, ты позвонил вчера вечером и сказал, что все утро собираешься трахаться. Может, начнем? Или будем трепаться?
– У меня к тебе дело.
– Именно для этого я и приехала.
– Дело иного рода.
Она вдруг стала подозрительной.
– Ты, случайно, не репортер, а?
– Нет. С чего ты взяла?
– Врешь, наверное. Только этого мне еще не хватало. – Она схватила пальто и собралась уходить.
