Джим Хоган - Шифр Магдалины
— И банковских операций…
— …за рубежом.
— Совершенно верно.
— И как вы это делали? — спросил «Твидлди».
— Ну, — задумчиво ответил Данфи, — ситуации бывали разные, но в основном я выбирал некое место в зависимости от потребностей клиента и затем…
— Что вы имеете в виду, говоря «выбирал место»?
— Место, где должна была состояться регистрация. Существует масса возможностей, и они все различны. Некоторые места более респектабельны, но и более дороги, чем другие.
— Например?
— Люксембург, Лихтенштейн, Швейцария.
— Они более респектабельны?
— Да, по сравнению с Панамой, Белизом и Вануату они значительно более респектабельны. Само название «Панама» отдает чем-то нехорошим. Стоит вам увидеть слово «Панама» на бланке, и в голову сразу приходит «картель» и все такое прочее…
— И что вы делали потом?..
— Я просто заполнял документы для создания новой компании, или, если клиент очень торопился или его не слишком заботило название, я просто пользовался тем, что уже имелось в моем распоряжении. — И прежде чем они успели задать ему очередной вопрос, он начал сам все объяснять: — Половину своего времени я тратил на составление документов по открытию корпораций, поэтому у меня всегда была про запас пара дюжин, которые я мог запустить в любой момент. Таким образом, если клиент приходил прямо с улицы и ему нужно было что-то немедленно, я мог предоставить одну из них прямо, как говорится, не отходя от кассы.
— Но что он получал на самом деле?
Данфи вздохнул:
— Ну, в физическом смысле слова он получал большой конверт. Внутри конверта находились два экземпляра сообщения об открытии компании и два экземпляра ее устава. Плюс заявления об отставке директора-основателя и секретаря без даты…
— Каковыми являлись…
— Местные. Либерийцы, жители острова Мэн, кто угодно. Разные люди, предоставляющие свои имена за небольшую плату. Никакой реальной связи с фирмами они не имели. Это были просто имена. Ну и… Там были еще трансфертные бланки, сертификат, и все перечисленное, конечно, скреплено печатями, штампами и перевязано красными лентами. Как только счета по регистрации компании оплачены, компания считается действующей.
— И что происходило потом?
— Потом им нужен был банковский счет.
— И как он открывался?
— Они обычно давали мне депозит. И я открывал счет на имя компании. Главным образом я пользовался услугами «Мидлэнд бэнк» в Сент-Элье, на Нормандских островах.
— Значит, вы контролировали все счета?
Данфи рассмеялся:
— Несколько дней. Как только я высылал всю документацию клиенту, мое имя со счета убирали. Но это не имело практически никакого значения. Основная часть открывавшихся мной вкладов была на сумму, не превышавшую ста фунтов. Могу вас заверить, что никакого соблазна для меня они не представляли.
— Основная часть…
— Да, конечно, бывают и исключения. У меня была пара клиентов, для которых я делал большую работу, и они давали мне депозитные чеки на весьма приличные суммы. Но о них можно говорить только как об исключениях, да они и все обо мне знали, от них-то я бы не ускользнул ни при каких обстоятельствах.
— И кто же они такие?
— Например, вы. — Райнгольд и Эстергази удивленно переглянулись. — Я создал полдюжины компаний для Управления, и каждый раз депозиты были весьма и весьма приличные. Ну и как вы думаете? Мог я смотаться с деньгами?
— Но ведь точно такую же работу вы выполняли и для отдельных лиц? И для частных фирм.
— Конечно. И это было мое прикрытие. Англо-Ирландская открытая компания с ограниченной ответственностью по оказанию бизнес-услуг официально занималась подобными делами.
— И естественно, сохранялась полная конфиденциальность?
— Предполагалось, что да, — ответил Данфи.
— Но… — не удовлетворился его ответом Эстергази.
— Меня, как вы понимаете, проверяло полдюжины разных служб. Косвенно, конечно.
— Какие?
— Администрация по контролю за применением законов о наркотиках, Внутренняя налоговая служба, таможенные службы… — Данфи сделал паузу, чтобы перевести дух, и продолжил: — Организации по контролю…
Эстергази махнул рукой, не дав ему закончить.
— И как вам удавалось выкручиваться?
— Я постоянно был начеку. Когда появлялось что-то из ряда вон выходящее, я должен был информировать свое местное руководство. А Джесси, мой непосредственный шеф, передавал информацию в соответствующую инстанцию. Или не передавал. Решение он принимал сам.
— Вы сказали, «из ряда вон выходящее». Что вы имели в виду?
Данфи задумался.
— Ну к примеру, если бы ко мне с улицы пришел Алан Гринспен, пожелавший открыть компанию на Джерси совместно с Саддамом Хусейном и с Московским народным банком в качестве официального посредника.
Райнгольд прищурился.
— Ну конечно, подобное было бы не просто «из ряда вон выходящим», как вы понимаете, — добавил Данфи.
— И что, нечто в этом роде действительно случалось? — Райнгольд, казалось, вот-вот поднимется в воздух.
Данфи отрицательно покачал головой:
— Нет. Я просто привел первый пришедший в голову пример. Чисто гипотетический. Я ни разу не сталкивался ни с чем до такой степени очевидным.
— Перед кем вы отчитывались в посольстве? — спросил Эстергази. — Кто давал вам поручения и осуществлял проверку?
— Джесси Карри.
— А другие наши подразделения были посвящены в характер вашей деятельности?
— Они меня вообще не знали, а если и знали, то считали меня иностранцем: ирландцем по прозвищу Весельчак Керри — вот и все. На практике им было известно только то, что время от времени Управление получает кое-какую интересную информацию от Англо-Ирландской открытой компании. И передает ее дальше.
— Предприятие было выгодным? — спросил Райнгольд.
— В каком смысле?
— Получала ли Англо-Ирландская компания какую-то финансовую прибыль?
— Только-только начинала, когда я вышел из игры.
Данфи вдруг очень захотелось кофе. И пара защитных очков ему не помешала бы. В помещении было душно и накурено, и в нем полностью отсутствовала вентиляция. У Данфи было такое ощущение, как будто его голову засунули в ядро положительно заряженного иона. Огромного, бежевого цвета…
— …И для кого вы создавали все эти компании?..
— Для любого, кто готов был оплатить расходы. У меня были клиенты из Америки. Несколько мексиканцев, итальянцев. Пара турок, франколиванец. Один парень из Буэнос-Айреса создал тридцать пять фирм в восьми разных регионах. Один Бог знает, что у него было на уме. Оружие, кокаин или изумруды. А возможно, и то, и другое, и третье.
— А в Управление — а через него и в другие организации — вы направляли копии всей документации по открытию названных компаний?
— Да, а также банковские данные и все другое, что представляло хоть малейший интерес и что я почерпнул за обедом или за кружкой пива. Если же компания организовывалась с акциями на предъявителя, что, как правило, и происходило, и если я знал их владельца, чего, как правило, не было, то я, конечно, приобщал и эту информацию.
— Клиенты приходили к вам практически с улицы?
— В определенном смысле да. Слухи о компании распространялись быстро, ведь мои услуги оплачивались по минимуму. Кроме того, я не чурался рекламы.
— И где вы себя рекламировали?
— В «Гералд трибюн», в «Экономисте», в «Санди таймс». Во многих изданиях. Квитанции по оплате остались в офисе.
— Ладно, — сказал Эстергази. — Боюсь, содержимое вашего офиса более нам недоступно. Нам сообщили, что он находится под надзором столичной полиции. И подозреваю, что также и MИ-5.
— Понимаю.
Данфи ожидал чего-то подобного, но теперь, когда это стало фактом, ему сразу сделалось как-то не по себе. Более того, он почувствовал себя совсем плохо.
В одиннадцать блондинка внесла бутерброды и кофе, поморщившись при виде густых клубов сигаретного дыма.
— Сейчас мы ненадолго прервемся, — провозгласил Эстергази.
Данфи кивнул, благодарный ему хотя бы за кофе.
Он потянулся было за бутербродом с бастурмой, но на мясе был заметен лиловатый налет, от чего у него сразу же сжался желудок. Оттолкнув бутерброд, он неуклюже попытался завязать светскую беседу с Эстергази и Райнгольдом, заговорив о последних матчах. Они не проявили ни малейшего интереса.
— Я не слежу за спортивными новостями, — ответил Эстергази.
Райнгольд пожал плечами.
— Спорт — бессмысленная трата времени, — добавил Эстергази.
Райнгольд фыркнул. А может быть, Данфи просто показалось из-за странной акустики.
Когда все замолчали, Данфи заметил, что его собеседники вытащили из своих каталожных ящиков маленькие пластиковые мешочки и положили их на стол. В каждом мешочке содержалась по крайней мере дюжина каких-то таблеток и полдюжины капсул, которые они и разложили перед собой в виде некой фармакологической фаланги.
