Сабина Тислер - Смертельная измена
75
Когда Лукас вышел из здания аэропорта во Флоренции, в лицо ударила такая жара, что ему показалось, будто он заходит в сауну. Уже на пути к стоянке такси его легкий пиджак стал неприятно теплым.
— Alla stazione,[65] — сказал он водителю и с облегчением опустился на сиденье.
С облегчением, потому что путешествие прошло прекрасно и до дома было уже недалеко. Еще час, и он обнимет Магду на вокзале в Монтеварки. Он был дома. Он никогда бы не поверил, что станет называть Тоскану своей родиной, а сейчас так оно и случилось. Всего лишь через несколько недель. В Берлине ему терять было нечего. Это он понял совершенно ясно.
Водитель такси молчал, жевал зубочистку и гнал машину по городу так, словно сидел за рулем скутера и мог силой проложить дорогу через переполненные улицы. Они домчались до вокзала за рекордное время, и Лукас успел на поезд в семнадцать часов девять минут, который шел до Монтеварки всего лишь полчаса.
Из поезда он позвонил Аннелизе. Вообще-то он собирался сделать это еще в пятницу в Берлине, но они встретились с Эрихом, чтобы выпить по глотку на прощание, и сначала отобедали в центре города в ресторане, а потом прошлись по пивным, и он забыл позвонить.
— Я только хотел поблагодарить за съемку, — сказал он Аннелизе. — Это было классно! Мне понравилось.
— Ах, да что ты! Что за слова? Я думала, ты больше не хочешь заниматься этим постыдным делом, деточка.
— Пожалуйста, Аннелиза, не будем начинать все заново. Я звоню из Италии, а по мобильному телефону это стоит целое состояние. Я хотел лишь сказать, что не буду играть в театре, но пару съемочных дней для телевидения смогу выкроить в любое время.
— Я так и поняла, — насмешливо сказала Аннелиза. — Я еще не настолько старая, чтобы забыть нашу милую беседу. Но я скажу тебе одно, деточка: это будет трудно. Чертовски трудно!
— Я знаю. — Лукас закатил глаза.
— Немецкое телевидение не будет ждать Лукаса Тилльманна, которого не знает ни одна свинья.
— Я знаю.
— Тогда все в порядке.
— Я скоро снова позвоню. Еще раз огромное спасибо за все.
— Не стоит, деточка, — пробормотала Аннелиза и положила трубку.
Лукасу показалось, что где-то на заднем плане пищала Паулинхен.
Магда стояла на платформе. Она не помахала рукой, когда увидела, что он выходит из вагона. Не бросилась ему навстречу. Лукас почувствовал, как все в нем сжалось от страха. Похоже, что-то случилось.
Он прижал ее к себе, но она стояла, опустив руки, и не отвечала на его объятия. Потом она слабо улыбалась.
— Я так рад снова быть с тобой! — сказал он и поцеловал ее. — Наконец-то я дома!
Отчуждение Магды беспокоило Лукаса, но он ничего не сказал, не стал ничего спрашивать, решив, что Магда сама все скажет. Ему не пришлось долго ждать.
— Ты наконец нашел управляющего?
Лукас кивнул. Он был захвачен врасплох и попытался на ходу сочинить правдоподобную историю.
— Да, наконец-то. Одного сорокачетырехлетнего шваба. Он производит впечатление воспитанного и честного человека. У него жена и двое детей. Он пять месяцев был без работы, потому что его последняя фирма обанкротилась, и очень обрадовался, что нашел место. Похоже, он очень старательный и быстро войдет в курс дела. Во всяком случае, у меня с первого момента сложилось о нем хорошее впечатление.
— Как ты его нашел?
— Через Интернет.
— И как его зовут?
— Грегор Маевски.
Магда внимательно посмотрела на Лукаса и тихо сказала:
— Какой же ты все-таки проклятый лгун!
Лукас почувствовал, как кровь ударила ему в голову.
Магда спокойно продолжила:
— На прошлой неделе я звонила твоим родителям. Я собиралась сделать тебе сюрприз и приготовить твой любимый пирог, но не нашла рецепт и хотела попросить Хильдегард, чтобы она мне его продиктовала. Она была у врача, и я поговорила с Рихардом. Он рассказал мне, что пока руководит фирмой.
«Вот дерьмо, — подумал Лукас, — глупее и не могло получиться!»
— Теперь я спрашиваю себя, что же такого неотложного ты должен был делать на этой неделе в Берлине? Во всяком случае, управляющего ты не искал, а этот господин Маевски — чистая выдумка.
Она холодно улыбнулась.
Лукас лихорадочно искал более-менее правдоподобное объяснение, но ему ничего не приходило в голову.
— Просто нужно было много чего решить, Магда, тысячи мелочей…
— И с Каролиной ты встречался, — спокойно сказала она. — Значит, все-таки… Значит, опять все сначала…
— Магда, Каролина мертва!
Магда не слушала и, не обращая внимания на его слова, продолжила:
— Ты соврал мне, потому что хотел, чтобы у тебя была целая неделя. Это все та же Каролина или уже другая женщина?
— Магда, мне очень жаль, что я соврал тебе, правда! Это глупость с моей стороны, но мне в Берлине очень нужно было время. Я не хотел, чтобы ты сердилась. Я боялся, что ты не поймешь, поэтому и рассказал тебе про управляющего. Мне так жаль…
— Почему ты делаешь это снова, Йоганнес? Зачем ты все разрушаешь?
— Нет никакой другой женщины, Магда! Для меня есть только ты. И никого больше.
— Да ты же опять врешь! — Ее голос дрогнул. Потом она вскочила и закричала высоким, пронзительным голосом: — Я не могу этого выдержать, я просто не могу! Ты изменяешь мне, ты ранишь меня! Почему? Зачем ты делаешь это? Скажи мне, Йоганнес, зачем?
Лукас молчал и смотрел в пол. Он не мог выдержать ее обвиняющего взгляда.
— Ты снова был у нее, да? Целую неделю. Ночь за ночью. Я права? Почему ты просто не признаешь этого? Почему ты продолжаешь врать? Это так унизительно, Йоганнес! Неужели я настолько мало для тебя значу, что ты не можешь сказать правду и откровенно поговорить со мной?
Лукас вспомнил слова доктора Нинбург: «…Вам придется сделать то, на что не решился ваш брат. Скажите, что хотите развестись с ней, потому что познакомились с другой женщиной, с которой хотите жить. Четко и ясно. Без всяких вокруг да около…».
Он посмотрел на Магду несчастным взглядом и решился.
— Да, — сказал он, — ты права. Есть другая женщина. Я просто не решался поговорить с тобой об этом.
— И в Берлине ты был с ней. — Магда внезапно стала белой как стена.
— Да.
— С Каролиной.
— Да.
Он просто сказал «да», потому что так было проще. Магда, очевидно, уже ничего не помнила о гибели соперницы в аварии. Слово «Каролина» была однозначным и не нуждалось в дальнейших пояснениях.
В глазах Магды стояли слезы. Она сидела, словно глядя внутрь себя, и казалась Лукасу такой ранимой и хрупкой, что ему захотелось обнять ее, но было уже поздно. Не задумываясь и помимо воли он принял стратегию, предложенную фрау Нинбург.
Казалось, это длилось вечность, но ни у кого из них не хватило мужества и сил, чтобы прервать молчание.
В конце концов Магда встала и ушла в дом.
Лукас в нерешительности сидел на террасе. Так испортить субботний вечер! Он не знал, что делать дальше. У него не было желания смотреть телевизор, а тем более что-то почитать. Он был слишком взволнован. Из спальни доносились всхлипывания Магды. Лукас слышал их даже на террасе, и сердце его разрывалось. Больше всего ему хотелось пойти в дом и лечь с ней рядом. Но он этого не сделал, потому что в голове у него царил хаос. Он больше не понимал, что правильно, а что нет.
В этот момент прозвучала мелодия из фильма «Крестный отец», и он воспринял почти как утешение то, что кто-то звонит ему. Это была доктор Нинбург.
— Вы благополучно добрались? — спросила она.
— Да, все хорошо. Спасибо.
— Надеюсь, я вам не помешала?
— Нет, совсем нет.
— У вас не очень-то веселый голос. Как обстоят дела с вашей невесткой?
— Плохо. Очень плохо. Мы поссорились, и ситуация еще больше накалилась. Я… — Он помедлил, встал и отошел подальше от дома, потому что боялся, что Магда его услышит. — В общем, я сказал, что разрываю с ней отношения. Как вы и советовали. Из-за другой женщины, без всяких «за» и «против». Я уже не помню, как это произошло, но все случилось так спонтанно, что я и сам испугался. Мне кажется, это не был хорошо обдуманный поступок, и теперь я чувствую себя очень скверно.
— Это понятно. Но вы сделали все правильно. Это был первый и, пожалуй, самый тяжелый шаг, чтобы выбраться из этой ситуации.
— Мне так хочется вернуть все назад!
— Не делайте этого! Ни в коем случае! — попросила доктор Нинбург так настойчиво, как только возможно было по телефону. — Вы должны пройти через это. Отбросьте все сомнения и оставайтесь сильным! Обязательно! Сейчас вам ни в коем случае нельзя сломаться!
— Легко сказать…
— Я знаю. Но вы сможете. В этом я уверена.
— Надеюсь, — сказал Лукас, хотя знал, что ему с этим не справиться.
