Измайлов Андрей - Русский транзит
– Бесо, дорогой, разве так беседуют? Это не на беседу похоже, это уже на допрос похоже!
– А если и так, Сандро, дорогой?
– А если так, то извини! Сначала санкцию получи. Хотя бы у твоего купленного мента, если, конечно, он после вчерашнего очухался! – Я привстал, давая понять, что ухожу.
– Погоди, дорогой, погоди. Из моего кабинета люди уходят только тогда, когда я разрешаю. Еще ни один человек…
– Ну, я буду первым! – перебил я Беса и выпрямился.
Все предельно ясно. Я прокрутил несколько вариантов выхода. Психологическое преимущество на моей стороне. Вопреки общепринятому заблуждению, работать с группой зачастую гораздо легче, чем с одним противником. Выстави кунаки-джигиты единственного шарнирного Джемала против меня, и то было бы… интересней. А в толпе он – всего лишь часть толпы, вполне бестолковой и суетливой. Законы психологии суровы, но это законы. Перед толпой мне терять нечего, я собран и мобилизован. А у толпы – обратная реакция. Каждый, какой бы крутой ни был, подсознательно ждет: пусть первым начнет кто-то другой, а он поддержит. Аналогичный случай был не так давно (а впечатление: очень и очень давно!) в «Северной Пальмире», где я отмахал непонятно чьих боксеров. Повторим?
О тактике боя все они имеют весьма смутное понятие. Во мне же она нарабатывалась годами. Пока бойцы медленно надвигались, я уже начал круговое движение, контролируя на все 360 градусов. Самое главное – непрерывное движение и «гуси летят». Как минимум, это не позволяет противнику принять решение и нанести прицельный удар. Траектория непредсказуема для соперников, ход боя непредсказуем для них. Якобы уклоняясь от контакта, я сам руковожу борьбой. Ни одна ситуация не бывает похожа на другую, и знание принципов поединка – лишь отправная точка для импровизации. Тут-то и начинается творчество. Объяснить потом, откуда что взялось и почему именно тогда и так – не объяснить. Даже на тренировке. А в реальном бою – еще интересней! Правда, и опасней – любой пропущенный удар может оказаться первым и последним.
Тем не менее, пройдя кругами один раз по кабинету, я добился неплохого результата. Главное, Джемал вырублен! Техника у него, возможно, неплохая, но проявить ее он не успел – стол я опрокинул на Бесо, а тот повалился на плюгавенького Джемала, приплюснув к полу. Шарнирный кунак пытался выбраться из-под хозяина, но так, чтобы не побеспокоить, не пихнуть, не обидеть. Восточная субординация мне на руку! А Бесо не скоро зашевелится – попал я ему от души.
Еще трое уже нарушили миллионерскую белизну мебели, изукрасив красными брызгами панели, шкафы, тумбы. Носы у кавказцев ни к черту – чуть задел и ку-ку!
Продолжая вращение, в темп ему я схватил стул, успокоил еще одного бойца и практически прорвался к двери. Даже мысленно был ЗА дверью – мол, теперь остался только «секретарь» в приемной. Но! Главное, оказалось, – не Джемал. Главное – то, что ждало меня на выходе, перегораживая выход. Вернее, не то, а тот. Работая с группой, и воспринимаешь ее как группу, не делишь на боевые единицы. Эта «единица» в бою не участвовала, дожидалась своей очереди, перекрыв собой дверь, – рано или поздно я на него выйду. Вышел…
От него густо шла энергия. Тяжеловес. На голову ниже меня, зато в плечах гораздо шире. Руки до колен. Этакий кубик. Куб! По опыту знаю: в открытом бою завалить такого невозможно – он выдержит любой удар. Проще разбить шесть кирпичей, чем отправить подобный куб хотя бы в нокдаун.
Куб стоял и стоял, не двигался. Вот что хуже всего! Время теперь работало против меня, вынуждало нападать. Нападающий в атаке раскрывается так или иначе. Но… путь к свободе только через куб, или сквозь куб. Как получится.
Несколько раз я дернул его, но все напрасно. С тем же успехом можно пугать трамвай. Оставшиеся трое кунаков окружали меня, сжимая в руках стул-нож-нунчаки. Собравшись в комок, я взревел и бросился вперед, напролом. Как получится…
Не получилось. Никак.
Свежий ветерок с бензиновым душком обвевал голову и несколько снимал жуткую боль. Вспомнил я сразу – значит амнезии избежал. Нокаут, да, был, но не очень тяжелый. Напряженные мышцы шеи приняли удар и перенесли его на позвоночник, который и самортизировал. Могло быть и хуже. Конечно, в любой другой ситуации, один на один я бы еще поборолся! Не взять силой – значит, хитростью взять. Да ладно, болтовня в пользу бедных! Проиграл и проиграл. Что толку утешать себя в манере «если бы да кабы», если полулежишь на заднем сидении автомобиля, если с двух сторон подпирают амбалы, если руки заведены за спину и прихвачены наручниками, если автомобиль мчится в неизвестном направлении. А в каком, собственно, направлении? Не мешало бы выяснить.
Я с трудом, как в скафандре, повернул голову к окну и тут же получил кулаком в челюсть.
– Сидеть ровно, скотина!
В бок кольнуло. Нож? Ладно, ладно! Сижу ровно, никого не трогаю. Все равно московские улицы для меня – незнакомый лабиринт. Вот приедем – поглядим.
Приехали. Машина забралась в глубину квартала, остановилась. Должны ведь они перед тем, как выгрузить меня, снять наручники? Москвичи ко всякому привычны, однако вид здоровенного дяди в «браслетах», ведомого не на Петровку, 38, а в обычную квартиру, – пока диковинка. Зуб даю, что не на Петровку, 38, меня привезли. Впрочем, зуб я, кажется, отдал так и так – проверил языком: шатается, крови, наверное, полон рот. Ну так что – с «браслетами»?
Да, точно просчитал – наручники они отомкнули. Бежать надо или сразу, или никогда! Это я успел подумать. А больше ничего не успел. Струя газа из баллончика ударила по глазам – я скорчился, схватившись руками за лицо. А два амбала подхватили меня, выволокли и мгновенно затащили в подъезд. Да, конвоировать они умеют не в пример лучше, чем драться.
От «браслетов» меня тоже освободили ненадолго – тут же приковали к стояку центрального отопления. Насмотрелись «видиков», мелочь пузатая! На худой конец что-что, а сил хватит «дернуть за веревочку» – и в лучшем для них случае порвать цепочку. А в худшем (для них) случае – порву трубу. То-то хлынет из покореженного стояка. Заставлю кунаков драпать отсюда, сверкая пятками. Не пожелают ведь они сантехника вызывать, объясняться и прочее и прочее. Но это на крайний случай.
Пока что осмотримся. Приличная квартирка. Первый этаж. Все окна забраны решетками. Палас по всему полу. Ковры на стенах. «Видик» неплохой. Хрусталь в югославской «стенке». Книжек – минимум. Больше для декора: мол, и мы грамотные, не отстаем. Библия на самом видном месте. Библия? Почему не коран? Ну, ясно, почему! Квартирка явочная, все что в ней – не принадлежит Бесу. Вернее, принадлежит, но… как бы выразиться… по наследству. Скорее всего, хозяин хатенки чем-то не угодил, повел себя «нэправильно» – Бесо и посоветовал ему куда-нибудь поехать, отдохнуть, набраться свежих впечатлений. А вернуться посоветовал только тогда, когда Бесо будет угодно. Пусть хозяин не волнуется – за квартиркой последят, цветочки пополивают, рыбок в аквариуме накормят… Короче, без особого риска ошибиться я предположил вариант, подобный моему с Олежеком Др-др-дрским, когда тот воспользовался моим советом без капризов и даже отчасти с благодарностью: вот спасибо, хоть не убил! Да, так оно и было, вероятно. Пыль в хатенке лежала толстым слоем, здесь явно не жили, а сохраняли для ситуаций сродни сегодняшней. И что же это за ситуация?
Помимо двоих амбалов, «проводивших» меня из машины до дому, помимо еще одного амбала-шофера, помимо оклемавшегося Джемала, тут обитались три бойца-сторожа.
– Пожрать дадите?! – панибратски спросил я.
Мне молча принесли несколько бутербродов (неплохо живут! ветчина, сыр, крабные палочки!) и опять застыли в грозных «горских» позах – со скрещенными руками, расставив ноги. Инструкций не поступало. То есть была инструкция – спеленать и не бить до поры до времени, а там – ждать…
Вот они и пугали меня многозначительной молчаливостью. А я, выбрав амплуа своенравного, крутого, но простого, как мычание, питерского бойца, способного раскидать десяток противников, но не способного пораскинуть умишком, всем своим видом демонстрировал… ну, если не дружелюбие, то отсутствие враждебности. Да, мол, погорячились, накостыляли друг другу. Делов-то! С кем не бывает!
Амбалы-кунаки упорно отмалчивались. Только цокали изредка, выражая таким образом свое отношение к происходящему на экране «видика». Там шел боевичок с Ван Даммом. Я непринужденно развалился в кресле (насколько возможна непринужденность при «браслетах») и тоже увлеченно цокал. Хотя именно к Ван Дамму отношение у меня прохладное. Нет, нормальный парень, только почему он позволяет себя мордовать почти весь фильм и только к концу вдруг восстает из пепла и почем зря расправляется с превосходящими силами?! Есть тут некоторая натяжка. Если вариант: мол, ну вы меня доста-али, ну я разозлился… то как же тогда «гуси летят», непременное и для каратэ, и для кик-боксинга?! В общем, кино есть кино. В жизни – иначе. Вот ведь сижу, пусть прикованный (где там орел, прилетающий печень поклевать? долго ли ждать?), и сдаваться не собираюсь. И сил у меня хватит, но не потому, что чем больше бьют, тем активней изыскиваются так называемые внутренние резервы. А потому, что бить бьют, но я уворачиваюсь, сохраняя эти самые силы.
