Тилли Бэгшоу - Сидни Шелдон. Интриганка-2
– И рудников тоже, – пробормотал Огаст.
Табита Кру окинула его злобным взглядом. Все знали, что Табита руководила отделом, отвечавшим за разработку алмазных копей и золотых рудников и считавшимся слабым местом компании.
– Совершенно верно, – согласился Уит Баркли. – В любом случае «Сидар интернэшнл»…
– Кто эти парни? – снова перебил Сэндфорд. – Не хотелось бы пи́сать на ваш праздничный стол, но кто-то слышал об этой компании?
– Помилуйте, мистер Сэндфорд! К чему такие вульгарные речи?
– Я ничего о них не слышал, – ответил Джим Барнет.
– Мы тоже, – вторили Мики Робертсон и Алан Дейвз.
– Откуда нам знать, что они ведут честную игру?
Уит побагровел от ярости. В конце концов, кто здесь главный?
– Могу заверить вас, «Сидар интернэшнл» – вполне известная компания с большим капиталом…
– Да, но кто они? Чем занимаются? Они не работают в одних областях с нами, иначе мы бы о них слышали.
Дверь зала открылась. Все стали оглядываться.
– Позвольте представить президента «Сидар интернэшнл», – сухо объявил Баркли.
Челюсть Огаста чуть не ударилась о стол.
– Привет, Огаст. Здравствуйте все, – мило улыбнулась Лекси. – Давно не виделись.
Лекси упоенно осуществляла свои замыслы. Она точно знала, какие предприятия «Крюгер-Брент» жизнеспособны, а какие стали опасным источником утечки денег из фирмы. Она могла позволить себе выбирать, снимая сливки, отбирая лучшие кусочки, покупая по смехотворно низким ценам. Единственная область, где она позволила сердцу править разумом, было рудничное дело. Джейми Макгрегор выстроил компанию на торговле алмазами. «Крюгер-Брент» без рудников и копей – все равно что «Майкрософт» без «Виндоуз». Кроме того, она была убеждена, что сможет сделать бизнес прибыльным, если уволит Табиту Кру и остальных подхалимов, которым Макс позволял высасывать кровь из компании.
Как только прошел слух, будто Лекси Темплтон купила то, что осталось от «Крюгер-Брент», и намерена возродить компанию, репортеры словно с ума сошли.
КРАСАВИЦА БЛЭКУЭЛЛ ПОКУПАЕТ ФАМИЛЬНЫЙ БИЗНЕС«КРЮГЕР-БРЕНТ» ВОССТАЕТ ИЗ ПЕПЛА
ЛЕКСИ ЗАКЛЮЧАЕТ ПОСПЕШНУЮ СДЕЛКУ
Американцы даже не попытались узнать, где Лекси взяла деньги на такие расточительные покупки. Она – Блэкуэлл. И конечно, богата. Те, кто был ближе к ней, что-то подозревали.
– Что ты сделала? Ограбила банк? – спросил Робби.
– Не задавай вопросов и не услышишь лжи, – уклончиво ответила Лекси.
Огаст, имевший некоторое представление о том, сколько денег должна была потерять Лекси, когда ее акции «Крюгер-Брент» упали ниже последнего предела, был окончательно сбит с толку. Но он не смел заговаривать об этом. Лекси бросила ему спасательный круг. И он не спешил его отталкивать.
Как-то ветреной октябрьской ночью Огаст и Лекси засиделись допоздна. Сжавшаяся почти до первоначальных размеров «Крюгер-Брент» теперь базировалась в старом здании «Темплтон». Конечно, здешние офисы были не так роскошны, как прежние, зато обходились вдвое дешевле, что очень нравилось Огасту.
Сидя на полу среди моря бумаг, – новая мебель еще только должна была прибыть, – оба чувствовали, что начинают уставать.
– Итак, Италия.
Огаст зевнул и потер глаза.
– Скажем, так: мы сохраним предприятия, но уволим руководство.
– Согласна.
Лекси вдруг судорожно прижала ладонь ко рту.
– О Господи!
– Что?
– Меня сейчас вырвет!.. – выдохнула она, вскакивая.
Лекси вернулась через пять минут, белая как полотно.
– Вы в порядке?
– Со мной все прекрасно. Просто немного устала. Стресс. Или простудилась.
Огаст вспомнил разговор с Максом Уэбстером в тот день, когда произошел обвал акций. Тот тоже уверял, что с ним все прекрасно. Эти Блэкуэллы не знают, что такое «прекрасно», даже если оно укусит их в задницу. Никто не видел Макса с того дня, как рухнула фирма. Ходили слухи, что у него что-то с нервами. Огаст вполне этому верил.
– Вам бы следовало пойти к врачу, – посоветовал он Лекси.
– Я здорова. – Она подняла очередную толстенную папку. – Румыния… Берем или избавляемся?
– Избавляемся. Вам нужно к врачу.
Лекси закатила глаза.
– Если к понедельнику мне не станет лучше, я пойду, договорились?
На самом деле она не собиралась ни к какому врачу. Во-первых, у нее нет времени. Во-вторых, у медиков нет лекарств от разбитого сердца.
Всю жизнь она мечтала управлять «Крюгер-Брент». Рискнула всем, чтобы устранить Макса, и сумела этого добиться. Она победила. Но ее победу не с кем разделить. Без Гейба она не ощущает радости. Только пустоту, словно получила именинный подарок в красивой обертке, под которой ничего не было.
Теперь ей нужен только сон. И отпуск.
Во всем виноват стресс. От него люди и болеют, верно? Если кто-то узнает, что падение «Крюгер-Брент» намеренно спровоцировали Лекси и Карл, на ближайшие десять лет им обеспечены тюремные нары.
Именно от этого ее тошнит. Не от глупого Макгрегора.
Джордж и Эдвард Уэбстеры нашли мать в саду.
– Мамочка, – окликнул Джордж, – у папы живот болит.
– Думаю, ему нужна розовая таблетка, – добавил Эдвард.
Аннабел отложила секатор. Копание в земле было ее лекарством. Ее убежищем. После краха компании она все больше времени проводила в розарии, не в силах видеть, как Макс изводит себя, терзаясь угрызениями совести. Больше всего его мучило презрение Ив. Страдая оттого, что подвел мать, Макс жаждал ее прощения. Но старая рехнувшаяся сука не звонила. И отказывалась подходить к телефону, чтобы ответить сыну.
– Что вы делали в папиной комнате? Я не разрешала вам туда входить. Вашему отцу нужен отдых.
– Мы не заходили! – негодующе заявил Джордж.
– Он лежал на полу в коридоре, – пояснил Эдвард. – Пришлось переступить через него, чтобы взять ботинки. Правда, Джордж?
Но Аннабел уже не слушала. Как была, в грязном переднике, с лицом и руками, испачканными свежей землей, она ворвалась в дом и обнаружила на полу свернувшегося калачиком, стонущего Макса.
– Макс! Дорогой! Что ты сделал? Что-то принял? Макс!
Она стала трясти его. Макс что-то неразборчиво бормотал. Аннабел лихорадочно обыскивала его карманы в поисках таблеток.
– Пожалуйста, милый! Скажи, что ты принял!
Но ответа на ее вопросы не было. Макс держался за живот и стонал. Подскочив к телефону, она набрала 911.
– Хорошая новость, миссис Уэбстер, заключается в том, что физически он совершенно здоров.
Аннабел старалась сосредоточиться на словах психиатра. Она сидела на первом этаже в офисе частного санатория. Комната была уютной, со стенами спокойно-голубого цвета и окнами, выходившими в сад. Психиатр, доктор Гранвилл, почти ровесник Аннабел, симпатичный блондин, казался человеком добрым. Персонал «Дженерал хоспитал» был слишком занят, чтобы ободрить ее. Они занимались только Максом, что было вполне понятно. К тому времени как Аннабел доставила его в приемный покой, он бился в судорогах, а изо рта шла пена, как у бешеной собаки. Пришлось ввести ему успокоительное, прежде чем доктора смогли его осмотреть. Все это было настоящим кошмаром.
– Никакой передозировки. Никакой попытки самоубийства. Это тоже неплохо.
Верно. Неплохо. Можно сказать, волшебно!
– Но что же с ним в таком случае? – выдохнула Аннабел, в отчаянии заламывая руки.
– Если представить, что его тело – электрическая цепь, а мозг – центр цепи, считайте, что произошло короткое замыкание. Перегрев. И все предохранители разом сгорели.
– Нервный срыв?
Доктор Гранвилл поморщился:
– Мне не нравится этот термин. Я скорее назвал бы это расстроенными нервами. Ваш муж находится в глубокой депрессии. Вполне возможно, что это запущенная шизофрения, которую никогда не лечили. Похоже, он борется с постоянно подавляемыми воспоминаниями…
– Чем вы можете ему помочь? – перебила Аннабел.
Шизофрения… депрессия… все это бесполезные ярлыки. Она хотела знать, когда Максу станет лучше.
Доктор Гранвилл сочувственно покачал головой:
– Понимаю, это очень трудно. Вам нужны ответы, а я не могу их дать. Со временем мы начнем лечение соответствующими препаратами. Понадобятся также консультации психотерапевта. Думаю, это эффективно подавит симптомы.
– Но не излечит окончательно?!
Доктор Гранвилл взглянул на красивую, усталую женщину и от всего сердца пожалел, что не владеет волшебной палочкой, которая так ей нужна сейчас.
– От себя не убежишь, миссис Уэбстер.
Прошло две недели, но состояние Макса оставалось прежним.
Аннабел умоляла Ив приехать, навестить сына.
– Он постоянно зовет вас. Ради Бога, Ив, он ваш сын! Что бы он ни сделал, что бы ни случилось с «Крюгер-Брент», неужели вы не можете его простить?
Но рассудок старухи окончательно помутился. Совсем как у сына. Макс превращался то в Кита Уэбстера, то в Джорджа Меллиса, первого мужа Александры. Макс изнасиловал ее, изуродовал, украл «Крюгер-Брент».
