Ли Чайлд - Гость
Если есть выбор, с Бюро лучше не связываться. Так что тебе лучше забыть о ночи. Ты будешь действовать днем, когда на пути к жертве перед тобой будет стоять лишь какой-нибудь местный толстяк в «Крауне», набитом пакетами с гамбургерами и термосами с кофе. К тому же, для тебя светлое время суток — более изящное решение. Прямо средь бела дня. Тебе очень нравится это выражение. И пусть оно стало несколько затасканным.
«Преступление было совершено средь бела дня», — шепчешь ты себе.
Справиться с местным полицейским средь бела дня будет не слишком сложно. И тем не менее, ты относишься к делу серьезно. Никакой спешки. Тщательное наблюдение со стороны, до тех пор, пока ты во всем не убедишься. Придется потратить какое-то время на терпеливое, тщательное наблюдение. К счастью, время у тебя есть. И наблюдение не составит особых затруднений. Это место находится в горах. А горы имеют две особенности. Два преимущества. Во-первых, в них и без тебя полно идиотов, разгуливающих в свитерах с полевыми биноклями на шее. И, во-вторых, в горах легче наблюдать за точкой А из точки Б. Достаточно лишь затаиться на вершине пика, хребта или как там это называется. Устроиться поудобнее, направить бинокль вниз и смотреть. И ждать.
Ричер ждал долго в тишине гостиной квартиры Джоди. Он сменил свое положение и уже не сидел, а развалился на диване. Через час развернулся и вытянулся в длину. Закрыл глаза. Снова открыл их, делая усилие, чтобы не заснуть. Опять закрыл. Больше не стал открывать. Решил, что урвет десять минут сна. Решил, что услышит лифт. Или открывшуюся входную дверь. Однако когда это произошло, Ричер ничего не услышал. Проснулся он от того, что Джоди склонилась над ним и целовала его в щеку.
— Привет, Ричер, — тихо промолвила она.
Он привлек ее к себе, заключая в крепкие, молчаливые объятия. Джоди оттолкнула его, одной рукой, потому что в другой все еще держала портфель, но с силой.
— Как прошел день? — спросил Ричер.
— Потом, — прошептала она.
Джоди бросила портфель, и Ричер увлек ее на себя. Она скинула с себя плащ. Шелковая подкладка, прошелестев, издала вздох. На Джоди было шерстяное платье с молнией на спине до самой талии. Медленно опустив застежку, Ричер ощутил под тканью тепло тела. Джоди уперлась ему в грудь острыми локтями. Ее руки завозились с его рубашкой. Ричер стащил платье с ее плеч. Джоди выдернула его рубашку из-за пояса. Вцепилась в ремень.
Она выпрямилась, роняя платье на пол. Протянула Ричеру руки, он взял их, и Джоди повела его в спальню. По пути они сбросили с себя остатки одежды. Легли в кровать. Белую и прохладную. Освещенную разноцветными отблесками неоновых вывесок ночного города.
Джоди уложила Ричера на спину, прижимая ему плечи руками. Она была сильная, как гимнастка. Гибкая, настойчивая, энергичная, Джоди взобралась на него. Ричер полностью потерял ощущение реальности. Наконец они затихли, покрытые слоем пота, в окружении скомканных простыней. Джоди прижалась к Ричеру. Он чувствовал грудью удары ее сердца. Волосы Джоди попали ему в рот. Ричер дышал учащенно. Джоди улыбалась. Она лежала, уткнувшись лицом ему в плечо, и он ощущал улыбку своей кожей. Полураскрытые губы, прохладные зубы. Нетерпеливый изгиб мышц щеки.
Джоди была настолько прекрасна, что Ричер не смог бы это описать. Загорелая, стройная, изящная, длинные светлые волосы и огромные глаза. Но это было не все. Джоди была наполнена энергией, волей и страстью. Искрилась неугомонным умом, словно электричеством. Ричер провел ладонью по гладкому изгибу ее спины. Джоди вытянула ступню вдоль его ноги и попыталась сплести его пальцы ног со своими. Ее лицо, прижатое к его шее, не покидала невидимая улыбка.
— Вот теперь можешь спросить меня, как прошел день, — сказала Джоди.
Ее голос был приглушен его плечом.
— Как прошел день? — спросил Ричер.
Опершись ладонью ему на грудь, она приподнялась на локте. Сложила губы трубочкой и сдула волосы со своего лица. Улыбка вернулась.
— Замечательно.
Ричер улыбнулся в ответ.
— Что значит замечательно?
— Сплетни секретарш, — объяснила Джоди. — Моя за обедом говорила с секретаршей одного из больших шишек.
— И?
— Через несколько дней совещание партнеров.
— И?
— Секретарша одного из больших шишек как раз напечатала повестку дня. Одному из наших сотрудников предложат стать младшим партнером.
Ричер улыбнулся.
— Кому?
— А ты угадай.
Он изобразил работу мысли.
— Наверное, лучшему из лучших, да? Самому умному, самому трудолюбивому, самому очаровательному и все такое, да?
— Ну, разумеется.
Ричер кивнул.
— В таком случае, прими мои поздравления, малыш. Ты это заслужила. Заслужила по праву.
Счастливо улыбнувшись, Джоди обвила руками его шею. Прижалась к нему всем телом, от головы до ступней.
— Стать партнером. То, о чем я всегда мечтала.
— Ты это заслужила, — повторил Ричер. — Заслужила по праву.
— Стать партнером в тридцать лет, — продолжала она. — Ты можешь в это поверить?
Уставившись в потолок, он улыбнулся.
— Да, могу. Если бы ты занялась политикой, то уже стала бы президентом.
— Я не могу в это поверить. Я никогда не могу поверить, когда действительно добиваюсь того, что хочу. — Джоди помолчала. — Но это еще не произошло. Быть может, мне следует немного подождать.
— Это обязательно произойдет, — заверил ее Ричер.
— Вопрос лишь внесен в повестку дня. Быть может, все проголосуют против.
— Не проголосуют, — убежденно заявил Ричер.
— Потом будет вечеринка. Ты придешь?
— Если ты хочешь, чтобы я пришел. Если я не разрушу твой имидж.
— Ты можешь купить костюм. Надеть награды. Впрочем, ты в любом случае будешь неотразим.
Ричер помолчал, размышляя о покупке костюма. Если это действительно случится, у него впервые в жизни появится свой костюм.
— А ты всегда добиваешься того, чего хочешь? — спросила Джоди.
Он крепко обнял ее.
— Сейчас?
— Вообще.
— Я хочу продать дом.
Она застыла.
— Как знаешь. Мое согласие тебе все равно не требуется.
— Он висит на мне тяжкой ношей. Я не могу с ним справляться.
— Можешь не оправдываться передо мной.
— На вырученные за него деньги я смогу жить припеваючи до конца дней своих.
— Тебе придется заплатить налоги.
Ричер кивнул.
— Как бы то ни было. На то, что останется, я смогу снимать достаточно номеров в мотелях.
— Не надо спешить. Это единственная собственность, которой ты владеешь.
— Мне она не нужна. Для меня гораздо важнее деньги на мотели. А собственный дом мне в тягость.
Джоди промолчала.
— Машину я тоже собираюсь продать.
— А мне казалось, она тебе нравится.
Он кивнул.
— Машина хорошая. Просто мне не нравится чем-либо владеть.
— Знаешь, собственная машина — это еще не конец света.
— Для меня — да. С ней слишком много хлопот. Страховка и все такое.
— У тебя нет страховки?
— Я думал об этом. Но вначале требуется собрать кучу разных бумаг.
Джоди ответила не сразу.
— Так как же ты собираешься жить дальше?
— Так же, как жил раньше: ловить попутки, ездить на автобусе.
Она снова помолчала.
— Ну хорошо, если хочешь, продавай машину. Но дом все же оставь. Он тебе пригодится.
Ричер покачал головой.
— Он сводит меня с ума.
Он ощутил щекой ее улыбку.
— Ты единственный человек на всем свете, кто хочет оставаться бездомным, — сказала Джоди. — Остальные бьются изо всех, чтобы избежать этого.
— Есть то, чего я хочу еще больше. Вот ты хочешь стать партнером, а я хочу оставаться свободным.
— Свободным и от меня? — едва слышно спросила она.
— Свободным от дома, — ответил Ричер. — Это обуза. Все равно что якорь. А ты — нет.
Освободив его шею, Джоди приподнялась на локте.
— Я тебе не верю. Дом сковывает тебя, и это тебе не нравится. Но я тоже сковываю тебя, разве не так?
— Дом вызывает у меня неприятные чувства, — возразил он. — А ты вызываешь приятные. Я разбираюсь лишь только в собственных чувствах.
— Значит, ты продашь дом, но останешься жить в Нью-Йорке?
Ричер ответил не сразу.
— Ну, попутешествую немного. Тебе ведь часто приходится бывать в разъездах. Ты постоянно занята. Полагаю, у нас может получиться.
— Мы неминуемо разойдемся.
— Я так не думаю.
— Твои отлучки будут становиться все дольше и дольше.
Он покачал головой.
— Будет то же самое, что продолжалось весь этот год. Но только у меня не будет дома, о котором надо беспокоиться.
— Ты уже принял окончательное решение, так?
Ричер кивнул.
— Дом сводит меня с ума. Я даже не знаю свой почтовый индекс. Вероятно, потому, что в глубине души не хочу его знать.
