Фредерик Форсайт - Поводырь
Первая комната была большой и просторной, ее металлические оконные рамы выдавали время постройки — такие рамы были в моде до войны. Когда-то это место видело лучшие времена. В этой комнате стояло два потрепанных кожаных кресла, хотя она могла свободно вместить не менее двадцати. В комнате направо, служившей гардеробной, была длинная вешалка для несуществующих шинелей. Мой хозяин, назвавшийся лейтенантом Марксом, сбросил полушубок и швырнул его на кресло. На нем были форменные брюки, а вместо кителя — синий свободный свитер. Небольшое удовольствие проводить Рождество на дежурстве в такой дыре.
Он сказал, что был здесь вторым человеком, командир части находился в рождественском отпуске. Кроме них, на станции были еще сержант, три капрала, один из которых, видимо, сидел в одиночестве в столовой младшего командного состава и отрабатывал свое рождественское дежурство, а также двадцать вольнонаемных кладовщиков, которые в полном составе отсутствовали по случаю праздника. По будням же их заботой была сортировка гор обмундирования, парашютов, ботинок и прочего снаряжения, без которого ни одна военная кампания совершенно невозможна.
Большой кирпичный камин в вестибюле не горел, как впрочем и в баре. Оба помещения были очень холодными и после тепла машины меня опять начал бить озноб. Маркс совал голову по очереди во все двери, выходящие в холл, и звал кого-то по имени Джо. Следя за ним, я увидел просторную и пустую столовую, камин в которой был также холодный, и два прохода, ведущих в личные комнаты офицеров и в помещения для обслуги. Архитектура баз Королевских ВВС не отличалась разнообразием; типовой проект — он и есть типовой проект.
— Увы, это не очень гостеприимное место, старина, — сказал Маркс, так и не найдя пропавшего Джо. — Нас только двое офицеров здесь на станции, о каких-либо гостях и говорить не приходится, поэтому мы соорудили себе из двух спален жилище, которое нас вполне устраивает. Вряд ли имеет смысл использовать все это здание только для нас двоих. Кроме того, зимой его и не протопишь, во всяком случае, тем количеством топлива, которое нам выделяют, а купить его на стороне просто невозможно.
Это звучало разумно. На его месте я, вероятно, поступил бы так же.
— Не стоит беспокоиться, — сказал я, бросая свой лётный шлем с кислородной маской на второе кожаное кресло, — Мне бы только принять ванну и что-нибудь перекусить.
— Это, я думаю, мы можем устроить, — сказал он, изо всех сил пытаясь изобразить из себя гостеприимного хозяина, — я попрошу Джо приготовить одну из свободных комнат, Бог свидетель — у нас их полно, и согреть воду. Он также сделает еду, правда ничего шикарного, я боюсь, предложить мы не сможем. Яичница с беконом сойдет?
Я кивнул. Старина Джо, видимо, был официантом в офицерской столовой.
— Сойдёт, отлично. А пока всё это будет готовиться, можно я воспользуюсь телефоном?
— Конечно, конечно, безусловно. Вам нужно доложить о прибытии.
Он провел меня в офис секретаря столовой, дверь который была сразу за входом в бар. Комната была небольшая и холодная, вся обстановка состояла из пустого стола и стула, но главное, там был телефон. Я набрал «100», чтобы выйти на междугородную станцию, и пока ждал ответа, Маркс принес стакан с виски. Обычно я практически не пью, но согревающее действие виски было так кстати сейчас; я поблагодарил его, и он отправился дальше руководить официантом. Стрелки часов приближались к полуночи. Да, лучше обстановки, чтобы встретить Рождество, и не придумаешь, мелькнуло у меня в голове, но вспомнив, как полчаса назад я молил Бога о помощи, я устыдился собственным претензиям.
«Литл Минтон» — раздался наконец в трубке приглушенный голос. Прошла целая вечность, прежде чем я связался с Мерриэм-Сент-Джордж, так как номера я не знал, но телефонистка всё-таки сумела обеспечить соединение. Я мог слышать в трубку, как весело празднует Рождество семья телефонистки, наверняка здание деревенской почты включало жилые помещения для ее сотрудников. Но вот на другом конце провода сняли трубку.
— База Королевских ВВС Мерриэм-Сент-Джордж, — ответил мужской голос.
Должно быть дежурный сержант из караульного помещения, подумал я.
— Попросите, пожалуйста, дежурного по полетам, — сказал я.
Последовала пауза.
— Извините, сэр, — сказал голос, — могу я спросить, кто говорит?
Я назвал свое имя и звание и сообщил, что говорю с базы Королевских ВВС Минтон.
— Я понял, сэр. Но, к сожалению, сегодня нет полетов, сэр. На вышке никого нет. Есть несколько офицеров, они сидят в столовой.
— Тогда соедините меня, пожалуйста, с дежурным офицером базы.
Дежурный был явно в столовой, так как когда он ответил, в трубке была слышна веселая болтовня. Я рассказал дежурному о случившейся со мной аварийной ситуации и добавил, что его база получила предупреждение, что на ее аэродром заходит на аварийную посадку истребитель «Вампир» без радиосвязи. Дежурный выслушал меня внимательно. Вероятно, он был тоже молодым и добросовестным, о чем говорил его голос, который был к тому же абсолютно трезвым, каким он собственно и должен быть у дежурного офицера базы, даже в Рождество.
— Я ничего не знаю об этом, — сказал он наконец. — По-моему, с пяти часов вечера у нас не было никакой работы. Но я офицер наземной службы. Подождите, пожалуйста, у телефона. Я позову командира звена, он здесь.
После короткой паузы в трубке послышался более низкий голос. Я еще раз объяснил ситуацию.
— Откуда вы говорите? — спросил он, выслушав моё имя, звание и текущее местоположение.
— База Королевских ВВС Минтон, сэр. Я только что совершил здесь вынужденную посадку. Она практически заброшена.
— Да, я знаю, — протянул он. — Вам чертовски не повезло. Хотите, мы пришлем за вами грузовик?
— Нет, дело не в этом, сэр. Я не имею ничего против базы Минтон. Просто так получилось, что я сел не на тот аэродром. По-моему, я шел к вам по слепому приводу.
— Вам нужно определиться, мой друг. Так все-таки — шел или «по-моему». Вы должны точно знать. Судя по вашим словам, вы действительно на чем-то там летели.
Я глубоко вздохнул и начал все с начала.
— Видите ли, сэр, меня перехватил самолет-разведчик погоды из Глочестера и привел на посадку. Но при таком тумане — это мог быть только слепой привод. По-другому просто не сесть. И когда я увидел огни Минтона, то приземлился там в полной уверенности, что это Мерриэм-Сент-Джордж.
— Великолепно, — сказал он наконец. — Классный пилот этот парень из Глочестера. Конечно, эти ребята летают в любую погоду. Это их работа. Ну а что вы от нас-то хотите?
Я стал терять терпение. Конечно, он командир звена, но нельзя же так набираться, даже в Рождество.
— Я звоню вам, чтобы вы сняли с дежурства своих радарщиков и персонал управления полетов, сэр. Они, должно быть, все ждут Вампира, который никогда у них не появится, так как уже приземлился здесь, в Минтоне.
— Но мы уже сняли все дежурства. Все службы и системы были закрыты в семнадцать часов.
— А как же система слепого привода, у вас же есть такое оборудование, — пытался протестовать я.
— Я знаю, что у нас есть, — заорал он в трубку, — но эта система сегодня задействована не была. С пяти часов никакой работы.
Медленно, тщательно подбирая слова, я задал еще один, последний вопрос.
— Не скажете ли, сэр, где расположена ближайшая база Королевских ВВС, которая ведет круглосуточный прием на волне 121,5 метра (этот диапазон является международной частотой, зарезервированной для подаваемых самолетами сигналов бедствия).
— Конечно, — также медленно ответил он, — База Мерхэм на запад и база Лейкенхит на юг. Спокойной ночи и счастливого Рождества.
Он положил трубку. Я откинулся назад и глубоко вздохнул. Мерхэм был в сорока милях на другой стороне Норфолка. Лейкенхит был в сорока милях к югу, в Суффолке. Если даже того топлива, что было у меня, хватило бы до Мерриэм Сент Джордж, то все равно, эта база была закрыта. О том, чтобы долететь до Мерхэма или Лейкенхита, не могло быть и речи. А я ведь сказал этому пилоту «Москита», что у меня топлива на пять минут. И он дал знак, что понял меня. В любом случае, он летел уже слишком низко, когда мы вышли из облаков, чтобы лететь на этой высоте еще сорок миль. Этот человек был просто сумасшедший.
До меня стало потихоньку доходить, что своей жизнью я обязан не пилоту самолета-разведчика из Глочестера, а лейтенанту Марксу, толстому, ворчащему старине Марксу, который вряд ли бы сходу отличил нос самолета от кормы, но который не поленился пробежать сквозь туман четыреста ярдов, чтобы включить огни заброшенной взлётной полосы, услышав рев реактивного самолета слишком низко над головой. Однако «Москит» уже, наверное, на своей базе в Глочестере и его пилот должен узнать, что, несмотря на все, я не разбился.
