Эдди Шах - Оборотни
Ждать долго не пришлось.
В поле его зрения оказались двое преследователей, продвигавшихся по кустам с другой стороны парка. Шли они как любители, как уличные бродяги, хотя держали в руках изготовленные пистолеты. Они были слишком легкими целями для военного разведчика.
Убийства были свойственны профессиональной жизни Эдема. Он это делал, не размышляя о последствиях. Но это были ситуации, в которых противники возбуждали его инстинкт, когда опасности подвергалась его собственная жизнь. Эти же были похожи на цели в тире, — на что-то такое, за поражение чего вручают премию в виде игрушечного мишки. Он позволил им подойти близко, слышал их реплики столь же отчетливо, как если бы они разговаривали с ним. Они пошли дальше, а он стал ждать, кто появится еще.
Никого.
Его преследователи, очевидно, рассеялись по кладбищу.
Выйдя из гробницы, он последовал за двумя, промелькнувшими перед ним. Продвинулись они немного, он хорошо видел их спины. Сильный дождь и шум кустов облегчали его задачу. Они разошлись, обходя большое дерево, ствол которого окружали крупные кусты. Эдем выбрал того, кто оказался слева.
Как только он оторвался от своего спутника, Эдем бросился вперед и вонзил нож, который всегда носил с собой, в горло.
Когда другой преследователь наткнулся на труп, Эдем уже успел вернуться назад, в старую гробницу. Он услышал испуганный крик, за которым последовало четыре выстрела. Тот либо в панике палил, не разбирая куда, либо подавал сигналы своим приятелям. Эдем услышал, что они сбежались туда, где лежал убитый, видел, как в темноте мелькнули факелы.
— Он, зараза, кончил его. Смотри перерезал горло.
— Спокойно…
— Ударил его, когда я был совсем рядом.
— Подожди. Нам нужно…
— Будь ты проклят! Говорили, что у него желание смерти. Он же гнусное привидение!
— Не вали напрасно дерьма. — Это был Козлоликий.
— Он, как ночь, невидим. Прямо, гад, под моим носом.
Эдем усмехнулся, выходя из гробницы, и дал в их направлении очередь из ручного пулемета. Это была короткая очередь, но достаточная для того, чтобы заставить их попрятаться в зарослях. Когда он кончил стрелять, наступила полная тишина. Никаких голосов, никаких звуков.
И вдруг вдали завыли полицейские сирены, которые по мере приближения звучали все громче и громче. Эдем побежал к выходу из Старого Номер Один, слыша за спиной возобновившиеся крики своих преследователей. Вскоре он вышел к воротам на Бейзин-стрит.
— Опять через вас город шумит? — шутливо приветствовал его Фрэнки.
Таксист сидел в своем кресле на колесиках прямо на тротуаре, на коленях у него лежал старый ручной пулемет «Райзинг М 50» 1950-х годов. Эдем прошел мимо него, сложил в сумку свое оружие и затолкал ее в багажник.
— Поехали, — сказал он.
Две минуты спустя на кладбище появилась первая полицейская машина безо всяких обозначений, но с красными мигающими огнями на крыше.
К этому времени Фрэнки, с поразительной легкостью забравшийся вместе со своим креслом обратно в машину, уже поворачивал к Кэнел-стрит, имея своей целью отель «Хилтон».
Джорджтаун
Вашингтон
— Лучше бы все было хорошо в такую рань.
— Русские знают, кто такие «Призраки Луцы», — сказал ЗДА в телефонную трубку. Он только что получил сообщение от Новака. Оставаясь дома, он пытался скоординировать операции в Новом Орлеане, в то время как его помощник, Картер, был послан туда на принадлежавшем управлению реактивном самолете, чтобы принять дела у Такера.
— И кто же они? — спросил исполнительный директор, выбираясь из постели.
— Это информация, которую нельзя передавать по телефону. Для передачи ее необходима санкция высшего начальства.
Исполнительный директор знал, что при этом подразумевается президент. Ну и ну. Меньше всего он хотел бы, чтобы это дело прошумело в Белом доме и на Капитолийском холме. Одно за другим, одно за другим.
— Почему же?
— Потому что их собственное начальство поставлено в известность. По словам Новака, это носит сенсационный характер.
— А он сам знает?
— Говорит, что нет. Только то, что сообщил ему связной.
— О’кей. Я получу санкцию.
— Они хотят быстрейших действий.
— Не буду же я будить през… кого бы то ни было… в такое время! Я позвоню часов в семь.
— Там будет четыре после полудня.
— Я же сказал вам. Сделаю первым делом.
— Был еще звонок от Такера… — ЗДА самое главное приберег напоследок.
— Такера?
— Нашего представителя в Новом Орлеане.
— Ну и…
— Триммлеров убили.
— Проклятье! Вы… Я не верю… Когда же?
— Примерно два часа тому назад.
— Почему же мне не позвонили?
— Я звонил, сэр. Никто не ответил.
Исполнительный директор, недавно женившийся на двадцатишестилетней дочери одной известной светской дамы Вашингтона, вспомнил, что он отключил телефон, когда принялся демонстрировать молодечество в ночной игре с женой на кровати. Он забыл включить его опять и вспомнил об этом, когда минут за пятнадцать до разговора отправился освежиться в ванную.
— Что-то случилось с телефоном, надо полагать. Как это произошло?
— Убили его и жену. Ножом. Затем отрезали руки у Триммлера.
— Что?
— Именно так. И положили их сложенными в форме свастики.
— О Боже! — последовала многозначительная эмоция.
— Может быть, вам следует получить совет высшего начальства, сэр?
— О’кей. А вы дома?
— Да, сэр. Я руковожу отсюда.
— Знает ли ЗДР последние новости?
— Нет. Я хотел сначала переговорить с вами.
— О’кей. Сообщите ему. Позвоните прямо из дому. И не занимайте телефон слишком долго. Мне придется снова звонить вам. Нам нужна стенографистка. Я хочу, чтобы полный доклад был передан отсюда по факсу.
Исполнительный директор собирался позвонить руководителю ЦРУ, самому директору. Если кто-нибудь пожелал бы тревожить президента Соединенных Штатов в три часа утра, он, черт возьми, не стал бы подставлять при этом свой зад.
Телефон замолк. ЗДА положил трубку. Он уже вызвал стенографистку. Она находилась за соседней дверью, в его жилой комнате. Но, прежде чем он смог подняться от стола, телефон зазвонил снова. Он схватил трубку.
— Да, — выдохнул он.
— Такер, сэр.
— Что случилось, Такер?
— Новые затруднения.
— Кажется, все уже достаточно плохо.
— Англичанин покинул отель, как только обнаружил Триммлера. Водитель отвез его во Французский квартал. Только что они вернулись. Мне позвонил руководитель сыскной полиции. Говорит, что в этом квартале произошла стрельба. Ручные пулеметы и гранаты. Говорит, что в ней участвовал один из наших. Хотел бы напомнить вам, что мы разрешили англичанину носить оружие. У него был и ручной пулемет.
— Почему вы считаете, что это был он?
— Об этом мне только что рассказал наш водитель. Кажется, он отправился за парнем, убившим Триммлера.
— Откуда вы это знаете?
— Это опять же говорит водитель. Что-то связанное с кровью маленькой девственницы и мочой, сэр.
«Ривер-Уолк Хилтон»
Новый Орлеан
Эдем все еще спал, когда специальный уполномоченный ЗДА Картер в пять тридцать утра прилетел в Новый Орлеан. Он привез С собой двух помощников, Уиндраша и Фейвора. Как и Картер, они были посыльными, иначе говоря, помощниками при посыльном помощнике.
Мариус, другой водитель из ЦРУ, встретил их у специального реактивного самолета и привез на такси в «Хилтон».
Прежде всего они встретились с Такером. У него были заспанные глаза, но он испытывал облегчение от передачи ответственности Картеру. Такер представил им полный отчет о своей деятельности, включая и разговор с ЗДА. Встреча состоялась непосредственно перед тем, как Эдем лег спать.
— Сопливый негодяй, — заметил Картер. Его коллеги согласно кивнули.
— Но он прав. Мы не можем допустить, чтобы полицейские забрали его в город. Есть ли у вас представление, почему он пришел в такое неистовство?
— Нет. Полагаю, что вам нужно переговорить с Фрэнки Мистлето.
— Что это за имя? — презрительно усмехнулся Фейвор. Уиндраш кивнул, считая, что выразил согласие с ведением дела.
— А как обстоят дела с этой женщиной?
— С ней все в порядке. Она наблюдала за Триммлером, как все мы, — ответил Такер.
Потребовался почти час, чтобы он ответил на вопросы, поскольку Картер, в соответствии с полученным указанием, трижды возвращался к событиям последних нескольких дней. Спрашивал он и о поездке Фрэнки с Эдемом на кладбище, и о последовавшей за этим перебранкой с руководителем сыскной полиции.
— А знает ли Нихолсон о том, что таксист рассказал вам о его поездке туда? — спросил Картер.
