Юсси Адлер-Ольсен - Журнал 64
Затем Нэте встала на колени и так сильно толкнула труп Таге, что тот перекатился на бок и оказался посреди ее бухарского ковра. Женщина дотащила ковер вместе с телом до порога, за которым тянулся коридор, и с отчаянием посмотрела на него. Проклятие, почему она об этом не подумала заранее? На полу коридора лежала ковровая дорожка, и перетащить тело на нее совершенно не представлялось возможным, несмотря на то, что оно уже валялось на ковре. Слишком неподъемная тяжесть. Она потянула труп изо всех сил, и ей удалось затащить его в коридор, но затем сдалась.
Нэте закусила губу. Уже Рита доставила ей достаточно хлопот, подумала она. Хорошо, конечно, что бывшая подруга была не такой тяжелой, но почему-то ее труп оказался слишком непокорным. Словно между каждой соседней парой ребер висело по руке и ноге. Ей пришлось постоянно прерываться и вновь складывать руки на живот, а в конце концов и вовсе связать их, чтобы действовать дальше.
Она с отвращением взглянула на Таге. Как он был далек от того паренька, с каким она некогда резвилась, – с этим-то нынешним потертым потным лицом и дряблыми руками…
Рывком она посадила тело и наклонила торс к ногам, словно Таге был младенцем. Это способствовало продвижению вперед еще на полметра.
Нэте посмотрела на коридор. В таком темпе как минимум десять минут уйдет на то, чтобы доставить его в герметичную комнату, но если она теперь остановится, будет только хуже.
Значит, нужно опять положить его голову на пол. Пнуть через его собственные плечи. Затем повторить упражнение по приведению тела в сидячее положение, склонить вперед и опять перекувырнуть через плечи. Необходимо только толкать с такой силой, чтобы движение происходило по возможности плавно. Но это было не так просто, и больные нога, бедро и спина Нэте напрягались вовсю, так что женщина испытывала невыносимую боль.
Когда наконец она впихнула Таге в комнату с обеденным столом и семью стульями вокруг, ей пришлось отказаться от намерения усадить его на стул рядом с трупом Риты, сидящим перед соответствующей табличкой. Голова его была склонена на плечо, и верхней частью туловища привязана к спинке стула.
Нэте посмотрела сверху на Таге, лежавшего с распахнутыми глазами и скрюченными пальцами. Зрелище было неприятное. До конца дня нужно будет все же затащить его на положенное место.
Вдруг кое-что вызвало у нее удивление. Нагрудный карман на кошмарном блестящем пиджаке Таге был оторван. Неужели этот небольшой кусочек ткани отсутствовал все это время? Она заметила бы…
На часах было уже 13:40, через пять минут ожидался Вигго.
Женщина прикрыла дверь в комнату и обозрела коридор, нигде не обнаружив куска материи. Возможно, его действительно не было с самого начала, а она просто не обратила внимания сразу. Ведь она не сводила глаз с лица Таге ни на секунду, ровно с того момента, как он уселся на стул.
Тогда Нэте глубоко вздохнула и отправилась в ванную – привести себя в порядок. Она посмотрела на свое вспотевшее лицо в зеркале с удовлетворением – ведь пока она со всем справлялась. Концентрат белены действовал, как надо, план осуществлялся. Конечно, могло так случиться, что вечером, когда все будет проделано, у нее изменится настроение. Может быть, ей захочется увидеть этих людей в своей гостиной совершенно не в том состоянии, в каком Нэте хотелось видеть их сейчас. Возможно, хотя она изо всех сил постарается этого избежать, она полностью так и не избавится от мысли о том, что были люди, которые любили их и связывали с ними свои мечты…
Только сейчас не стоит об этом думать. Иначе все пропало.
Женщина забрала волосы в сетку и подумала о тех, кто еще должен прийти. Неужели Вигго так же поздоровел, как Таге? В таком случае лучше бы ему явиться точно в указанное время. Она даже не смела представить себе, что произойдет в противном случае.
В тот момент, когда отравительница вспомнила о масштабах тела и весе Курта Вада, ей бросилось в глаза, что пальто Риты еще висело на вешалке в коридоре.
Она схватила его и кинула на кровать к Ритиной сумочке, как вдруг из кармана пальто выпали сигареты.
Секунду Нэте смотрела на них.
«Дурацкое курево», – подумала она. Ритины дурные привычки всегда обходились ей дорого.
Глава 28
– Спешу сообщить, что сантехник запретил вам пользоваться мужским туалетом в нашем коридоре до самой среды, когда он придет с проверкой, – заявила Роза, уперев руки в боки. – Видимо, вчера кто-то наглухо закупорил слив туалетной бумагой. Кто бы это мог быть?
Она отвернулась от Ассада и уставилась прямо Карлу в глаза, подняв брови к угольно-черным волосам.
Тот развел руками в недоумевающем жесте. На международном языке жестов это означало – откуда ему знать. На его же собственном языке это означало, что Розу это никаким боком не касается и что он не склонен обсуждать собственные туалетные привычки и проблемы с пищеварением с подчиненным ему сотрудником противоположного пола. Вот так.
– Так что когда будете пользоваться дамской уборной, либо мочитесь сидя, либо опускайте после себя круг.
Карл нахмурился. Как-то чересчур интимно все это звучало.
– Проверь всю информацию по Нэте Германсен, какую только можно, и представь мне в виде списка. Но для начала дай номер журналиста Сёрена Брандта, – был его ответ.
Если она собиралась его смутить, то пускай занимается этим когда угодно, только не в его выходной день. Должны же быть хоть какие-то границы, в самом деле!
– Я как раз только что разговаривал с Брандтом, – сообщил Ассад, засунув голову в дымящуюся чашку с некой субстанцией, воняющей карамелью.
– Ты только что беседовал с Сёреном Брандтом, я верно понял? – Мёрк нахмурился. – Надеюсь, ты ему не рассказал, что мы сперли журналы?
Ассад убрал руки за спину.
– Думаешь, дромадеры моют ноги в том водоеме, из которого пьют?
– Так ты рассказал?
Помощник вздохнул.
– Ну да, но только самую малость. Я сказал, что у нас есть кое-что про Курта Вада.
– И?..
– Да, и кое-что про того Лёнберга из «Чистых линий».
– Так-так… А у нас действительно есть кое-что про него?
– Ну да, нашлось под буквой «Л». Нёрвиг вел несколько его дел.
– К этому мы еще вернемся. И что тебе ответил Сёрен Брандт?
– Сказал, что слыхал о «Секретной борьбе». Оказывается, он общался с первой женой Нёрвига, и та рассказала, что в течение многих лет медсестры и врачи направляли беременных женщин из необеспеченных кругов на гинекологическое обследование к людям из этого сообщества. Причем эти беременные не знали, на что их посылают, и зачастую дело оканчивалось абортом. У Сёрена Брандта есть некоторые материалы по этому поводу, и он с готовностью обменяет их на копии того, что имеется в нашем распоряжении.
– Боже всемогущий! Ассад, ты понятия не имеешь, что ты творишь. Нас выпрут отсюда ногами вперед, если официально станет известно о том, что мы добыли доказательства путем совершения кражи со взломом… Дай мне его телефон.
Карл набрал номер с дурным предчувствием.
– Верно, буквально только что я беседовал с вашим коллегой, – подтвердил Сёрен Брандт после нескольких вводных фраз.
Голос его звучал молодо и амбициозно. Это было самое плохое.
– Насколько я понимаю, Ассад обсудил с вами некую сделку.
– Да, я очень рад. У меня не хватает связей между лицами, стоящими за «Чистыми линиями» и «Секретной борьбой». Только представьте себе, что мы сумеем остановить этих полоумных людей, прежде чем они заполучат власть…
– Простите, Сёрен Брандт, но я боюсь, что Ассад пообещал вам слишком много. Мы собираемся предоставить материалы генеральному прокурору.
Журналист рассмеялся.
– Генеральному прокурору? Полная чепуха. Но вы достойны уважения за то, что дорожите своим местом. Такие должности не падают с деревьев в современной Дании. Однако не волнуйтесь, даже семь миллионов тягловых лошадей не заставят меня исповедаться.
Чем-то он напоминал Карлу самого себя.
– Послушайте, господин Мёрк. Народ вокруг Курта Вада настроен воинственно. Они без колебаний убивали нерожденных детей. Они располагают хорошо развитой системой уничтожения собственных следов. Их финансовые фонды насчитывают миллионы крон, чтобы нанимать подходящих сообщников, и с этими сообщниками никто не захочет скрещивать шпаги. Вы думаете, в данный момент я проживаю по адресу, указанному в Регистре народонаселения? Ни в коем случае. Я оберегаю себя, ибо они не гнушаются абсолютно никакими средствами, если кто-то примется сеять сомнения в их непотребном взгляде на человечество или в политике, которую они проводят, будьте уверены. Возьмите, например, врача Ханса Кристиана Дюрмана. Ведь его заставили наглотаться снотворного, если вы спросите мое мнение. И я держу язык за зубами, понимаете?
