Джесси Келлерман - Беда
— Ага, конечно.
— Считаешь, я в вонючем лифте просто так катаюсь, для удовольствия?
Она слегка усмехнулась. Оценила его старания.
— Я бы лучше сунул голову мартышке в зад.
— Пойди и сунь.
— Пойду и суну.
— Прям сейчас пойди и сунь.
— Непременно. И твою голову тоже засуну в мартышкин зад.
— Нет!
— Тебе сразу станет лучше. Там, в заду у мартышки, тепло, приятно.
— Фу, нет! — Она захихикала. — Иди в жопень.
— Неплохой у тебя словарь, — оценил он. — Пари держу, я бы многому мог у тебя научиться.
— Еще бы, — сказала девочка. — Научился бы.
Похоже, Иветта надавила не на ту кнопку, поскольку, попрощавшись с ДеШоной и выйдя в соседнюю комнату, Джона застал соцработника и психиатра в бедственном положении: Адия во весь голос поносила социальные службы, прерываясь, лишь чтобы сплюнуть в салфетку. Иветта пыталась объяснить, что работает не в районной соцслужбе, а в больнице, но Адия обозвала ее мошенницей, а Сулеймани террористом и принялась размахивать младенцем, словно магическим жезлом. Так, размахивая младенцем, она вытеснила их в коридор, непрерывно вопя: Пошли вон, прочь отсюда!
Она и в лифт впихнулась вместе с ними, вышла с ними из здания, прошла через двор, осыпая их все более изощренными ругательствами. Джона тревожился, как это они оставляют ее на холоде с младенцем, но Сулеймани и Иветту это мало волновало: им бы удрать поскорее.
До общежития Джона добрался только к восьми. Охранник был, как всегда, пьян. Обдав Джону пряным дыханием, он спросил, что подарить ему на Рождество.
— Еще не решил, — пробормотал Джона, пытаясь вытащить удостоверение.
— Оставь, оставь. — Охранник величественным взмахом руки пропустил его.
— Спасибо, — сказал Джона и переступил порог.
— Эй! — ухватил его за рукав охранник. — Ты мне не ответил на вопрос!
Джона глянул через плечо. Никого пока: тротуар чист до самого угла, если не считать горы мусорных мешков и разбитой тумбочки, загородившей служебный вход.
— Мне правда некогда сейчас.
Охранник нахмурился:
— Мне что, яйца тебе прижать?
Господи, вот денек! Сплошные придурки обдолбанные.
— Я хочу перископ, — заявил Джона.
— Чего?
— Посмотри в словаре, — посоветовал он.
Добравшись до комнаты Вика, Джона позвонил Деграсси: тот оставил свой номер на голосовой почте.
— Мы побеседовали сегодня с мисс Коув. Она заявила, что понятия не имеет, о чем идет речь. Мы велели ей оставить вас в покое.
— И на этом все?
— Боюсь, в данный момент мы больше никаких мер принять не можем.
— Но видео…
— Мы — офицер Виллануэва и я — не видим возможности далее обсуждать эту ситуацию. Мисс Коув отрицала свое присутствие в вашей квартире…
— Посмотрите запись.
— Я понимаю вас, — сказал Деграсси. — Но подумайте вот о чем. Сам я запись не видел, но, допустим, там именно то, что вы утверждаете. Она разбила окно в вашей квартире — она заплатила, чтобы его вставили. Она не разгромила квартиру, не причинила вам физического вреда.
— Это пока.
— В данный момент у нас нет оснований предполагать, будто у нее есть такие намерения.
— Она влезла в мою квартиру, когда меня там не было, — настаивал Джона.
— Вот именно, — сказал Деграсси. — Значит, и не могла ничего вам причинить. И кстати — минуточку! — она утверждает, что вы были дома.
— Я был?
— Она сказала, что вы ждали ее в спальне.
— Да нет же!
— Можете это доказать?
— Послушайте, — сказал Джона, — либо я там был, либо нет, и мы не в суде… впрочем, да, конечно, я могу доказать. Я живу сейчас у друга, он…
— Понимаю, как вам нелегко. Но мы не станем углубляться в это. О’кей? Я стараюсь помочь. У нее нет приводов, она работает и, когда мы с ней беседовали, выглядела вполне адекватной.
— Да, когда беседовала с вами, — подчеркнул Джона. — Это с вами, а как она ведет себя со мной, это…
— Я не стану ее задерживать, — отрезал Деграсси. — Если б я ее арестовал, ее бы тут же выпустили. Понимаете? Сегодня сядет, завтра выйдет. Заноза в заднице, готов вам поверить. Но это не повод сажать ее за решетку. Сколько людей так уж устроены, и ничего с этим не поделаешь, приходится терпеть. Если она еще станет вам досаждать, звоните нам. Если попытается угрожать вам…
— Уже угрожала.
— Физически. Если будет угрожать вам физически… или словесно, но чтоб это было доказуемо. Тогда звоните.
Джона промолчал.
— Ну, о’кей? — поторопил его Деграсси. — Берегите себя.
— Погодите, — спохватился Джона, — вы сказали, она работает?
— Ага.
— Могу я узнать, где именно?
Полицейский вздохнул.
— Я не собираюсь жаловаться по месту работы, — сказал Джона, — честное слово. — Он приостановился и добавил: — Мне просто любопытно. Не думал, что она работает.
Деграсси усмехнулся:
— Вы обделаетесь, когда я скажу, где она работает.
Выпендрежный детский сад, в котором Кармен Коув вела подготовительную группу, находился на Аппер-Ист-Сайд, в полукилометре от общежития. Деграсси пояснил:
— Из тех садов, где детишек с кубиками тестируют, прежде чем их принять.
В ту ночь Джона никак не мог сосредоточиться на учебниках, мешала мысль об Ив, от которой — дома она или на работе — его отделяют в лучшем случае три километра. Ни плана действий, ни защиты закона — он полностью в ее власти.
Для самоуспокоения Джона стал думать о ДеШоне. Кому-то ведь хуже, чем ему.
Суббота, 11 декабря 2004
— Я улетаю через неделю, — напомнил Джордж. — Трансферт входит в тур. Рейс в шесть. Выезжаю в аэропорт примерно в полпятого. Если доберешься к полудню, я тебе все покажу. Это, значит, восемнадцатое. Ты же все…
— Да. Да.
— Отлично. Хорошо. — В трубке послышался щелчок. Отключился Джордж, что ли? Но нет: — Еще один небольшой вопрос, Джона. Что ты делаешь накануне?
— Накануне чего?
— Накануне той субботы. В смысле, в пятницу. Семнадцатого.
— Буду в городе.
— И чем занят?
Спасаюсь бегством.
— Найду чем заняться.
— А то я думал, может, сразу и приедешь.
— Ты думал, — размеренно повторил Джона.
— Как скажешь, у тебя получится?
— Мы это не обсуждали.
— Я все понимаю, — сказал Джордж. — Но ты проверь свое расписание, а? Если б у тебя получилось, было бы удачно.
— На судно заранее не посадят.
— Я думал, имеет смысл ввести тебя в курс дела. Если вдруг какие вопросы возникнут, чтобы я ответил на них, пока я тут.
— Можешь дать мне все указания прямо сейчас.
— Я говорю: если появятся вопросы.
— Появятся, так утром и спрошу, — отрезал Джона. — Не вижу нужды приезжать с вечера, если…
— Ну тогда ладно. Если тебя все устраивает, меня тем более. Но если сможешь приехать с вечера, ты уж, пожалуйста, приезжай. А то думаешь, что все в доме знаешь, а как дойдет до дела, может, мне и некогда будет, надо то и се. Понимаешь? Или, может, я выйти хотел, поесть чего-нибудь.
— Это когда?
— В тот вечер. В пятницу вечером. Хотел сходить поесть перед отъездом.
Вообще-то Джона ездил в круиз по Карибскому морю с родителями и хорошо знал, что половину груза на этих роскошных лайнерах составляет еда — тематические ужины, сюрпризы с фламбе, шоколадный бар по ночам. Нет нужды заправляться перед путешествием.
— Собираешься поужинать со своей Луизой?
— У нас годовщина, — признался Джордж.
Ставшая уже привычной волна гнева и сочувствия накрыла Джону. Так устроен мир. Он сказал:
— Я подумаю.
Воскресенье, 12 декабря 2004
Проснулся он поздно. Вик уже отправился на работу, недолго поспав, — накануне он дежурил, — ушли и Майк с Катлером на утреннюю пробежку. Джона пошарил на кухне — отыскалась начатая упаковка риса быстрого приготовления, соевый соус и кастрюлька. Можно изобразить усеченную версию традиционного японского завтрака. Когда он рылся под раковиной в поисках дуршлага, из туалета послышался грохот сливаемой воды.
— Кто там? — окликнул он.
— Это Майк? — спросил женский голос.
— Это Джона.
— Привет. — Из туалета вышла Дина, подружка Вика. — Не знала, что ты здесь.
— Перекантовываюсь пока.
Он думал, что придется объяснять причину, однако девушка не стала расспрашивать. Подвязала потуже халатик, легонько поцеловала Джону в щеку и сказала:
— Рада тебя видеть. Который час? Ей-богу, я только проснулась. Будешь кофе?
— И я не знал, что ты здесь, — сказал он.
