Лиза Гарднер - Исчезновение
— Простите.
— Вы когда-нибудь думали о том, чтобы завести ребенка? Наверное, это помешает вашей карьере. Впрочем, вы молодая, у вас еще уйма времени.
— Не знаю, — честно ответила Кэнди. — Я была старшей из семи детей. Иногда мне кажется, что я уже провела достаточно времени, меняя подгузники. А иногда… я не уверена.
— Вы замужем?
— Я еще не встретила достойного меня человека.
Лора улыбнулась:
— Может, зайдете в дом, мисс Родригес? Там и спросите все, что хотите знать.
Она собрала окурки и спрятала их в пакетик, лежавший в заднем кармане джинсов. Пачка сигарет отправилась в тайник за водосточной трубой. Спички Лора положила обратно в гриль.
Ей пришлось потратить некоторое время на то, чтобы уничтожить улики. Войдя в дом, она принялась брызгать освежителем воздуха, а потом извинилась.
— В этой одежде я обычно курю, — сказала она в качестве объяснения и ушла в спальню.
Оставшись одна, Кэнди с удивлением стала осматривать маленькое помещение. Крошечная кухня с грязными шкафами. Столовая с круглым столом и четырьмя массивными деревянными стульями. Гигантский телевизор — наверное, самый дорогой предмет в доме, — водруженный на шаткую подставку для микроволновки. В каждом углу стояли колонки. Кэнди задумалась: зачем в столь маленькой комнате нужен эффект объемного звучания? Очевидно, мужчины любят такие игрушки.
Стены были обиты панелями из темного дерева и увешаны фотографиями школьной футбольной команды. На двух самодельных полках красовались итоги десятилетних достижений — разнообразные металлические кубки всех оттенков красного, зеленого и желтого.
Кэнди заглянула в одну из комнат, оказавшуюся ванной. Открыла следующую дверь и обнаружила крохотный кабинет. Третья попытка оказалась удачной: она увидела всего-навсего голый матрас, покрытый белой простыней. Значит, это была комната Дуги.
Никаких фотографий на стенах — только три впечатляющие дырки. Никаких вещей в шкафу — только пустое ведро. Никаких игрушек. Комната напоминала тюремную камеру.
— Насмотрелись? — спросила из-за спины Лора. Она переоделась в другие джинсы и свитер — такой же бесформенный, но на этот раз темно-зеленый — и привела в порядок волосы: смочила их, а потом соорудила нечто вроде пучка, чтобы скрыть запах табака. Она и вправду неплохо справилась со своей задачей, если не считать табачных пятен на пальцах и желтых зубов.
— А где его вещи?
— У Дуги ничего не было. Это часть воспитательной программы. Ребенок начинает с нуля и постепенно получает одно за другим.
— У него даже одежды нет?
— Одежда у него есть. Она в нашей комнате. Каждый день я даю ему что-нибудь одно, по своему выбору. Если он хочет собственную одежду, он должен ее заслужить.
Кэнди подняла брови. Лора пожала плечами:
— А что еще можно сделать с таким мальчиком, как Дуги?
— Вы любите Дуги, миссис Карпентер?
— Не очень.
— Вы когда-нибудь били его?
Взгляд Лоры оставался спокойным.
— Моя мать лупила меня чуть ли не каждый день. Я не хочу ни на ком отыгрываться.
— А Стэнли?
— Я никогда не видела, чтобы он поднял руку на мальчика.
— А на вас?
— У Стэнли есть свои недостатки. Но рукоприкладство в их число не входит.
— И какие же у него недостатки?
— Он мужчина. Какие недостатки бывают у мужчин? Упрямство, эгоизм. Если он чего-то хочет, его не интересует, что говорят другие.
— Например, он захотел усыновить Дуги.
— Да.
— А вы просто миритесь с этим?
Лора склонила голову набок и целую минуту изучала Кэнди.
— Я знаю, о чем вы думаете, мисс Родригес. Я знаю, о чем думают все, кто приезжает сюда. Посмотрите на эту бедную женщину, у нее такое измученное лицо. Посмотрите на этот убогий домишко с безобразным ковром и дешевой мебелью. Как ей может здесь нравиться? Разве она может сделать мужчину счастливым? Хотите знать правду? Я не всегда способна сделать своего мужа счастливым, но я способна его удержать. Мы не идеальная пара, но мы понимаем друг друга. Мы знакомы с пяти лет. И по сравнению с теми трейлерами, в которых жили наши семьи, мы обитаем в настоящем особняке. Это наш маленький рай. Может быть, ему никто не позавидует, но, по-моему, нам хорошо живется.
— Вы заботитесь о ребенке, которого даже не любите, — резко сказала Кэнди.
— Это моя обязанность.
— Он пропал.
— Сбежал.
— Или похищен.
Лора фыркнула.
— Честное слово, даже сам дьявол не заставит этого мальчишку что-нибудь сделать, если он этого не пожелает.
— Тогда почему вы его воспитываете?
— Потому что так хочет муж.
— Вы всегда делаете то, чего хочет муж?
Лора резко выдохнула. Впервые с момента приезда Кэнди миссис Карпентер, кажется, рассердилась.
— Послушайте, — сказала она. — Вы постоянно приезжаете сюда и что-то ищете, ищете, ищете. Я еще никогда не видела, чтобы люди так усердно искали то, что находится у них прямо перед носом. Идемте!
Лора направилась в гостиную, Кэнди последовала за ней. Лора достала фотоальбом, открыла его и ткнула пальцем в один из снимков:
— Это вам ни о чем не говорит?
Кэнди не верила своим глазам.
— Нет.
— Да.
— Но…
— Все взрослые мужчины когда-то были детьми. — Лора посмотрела на снимок. Видимо, ей снова захотелось курить. — Он действительно любит этого мальчишку, — пробормотала она. — Глупый сукин сын.
Глава 40
Среда, 12.12
За пятьдесят восемь минут до назначенного срока Кимберли и Шелли припарковались у местного отделения банка. Шелли ринулась внутрь, показала значок, подписала две бумаги в трех экземплярах и сгребла семь тысяч долларов наличными в новенькую сумку.
Менеджер ошеломленно смотрел на нее.
Шелли крикнула через плечо: «Спасибо!» — и пулей бросилась к выходу. Развернулась на каблуках, схватила два леденца из миски у банкомата и исчезла.
Вернувшись в машину, она взяла с места в карьер, выкатила на шоссе. Кимберли взглянула в зеркало заднего вида. Одна машина позади, потом еще одна, затем белый фургон. Вся свита в полном составе.
Шелли протянула ей леденец. Кимберли поблагодарила и развернула карту округа Тилламук.
— Похоже, нам предстоит проехать еще пять миль, а потом свернуть налево. Дорога ведет прямо к утесам, а там и наш маяк.
Кимберли сложила карту и начала пересчитывать деньги. Мак, собрав первые двадцать тысяч, тщательно переписал все серийные номера, как потребовали в банке. Конечно, ни у сотрудников банка, ни у полиции не нашлось времени на то, чтобы записать номера и этих семи тысяч. Кимберли перемешала только что полученные двадцатидолларовые банкноты с предыдущими. Если Эн-Эс захочет потратить немного денег, есть шанс, что хотя бы часть помеченных купюр где-нибудь всплывет и приведет полицию прямо к дверям похитителя.
Двадцать тысяч долларов мелкими купюрами — впечатляющее зрелище. Салон джипа наполнился запахом типографской краски. Кимберли поворошила пачки. Они были холодными и шелковистыми на ощупь.
— Сколько времени? — отрывисто спросила Шелли.
— Еще сорок восемь минут.
Шелли хмыкнула.
— Успеваем. Десять минут езды, пять минут пешком — и мы на месте.
— Плюс еще десять минут на то, чтобы найти нужное место, где оставить деньги.
— И у нас останется двадцать три минуты.
— Я хочу его дождаться, — сказала Кимберли. — Если вы не хотите — не надо. Даже лучше, если останется только одна из нас. Я найду укрытие. Наверняка там должно быть укромное местечко, откуда все хорошо видно.
— Ты ему не доверяешь?
— Ни на минуту.
— Конечно, он тоже может следить, — задумчиво произнесла Шелли. — У него больше времени на подготовку. Судя по всему, Эн-Эс где-то там, и если он увидит, что ты осталась…
Кимберли нахмурилась:
— Я что-нибудь придумаю. Всегда можно что-нибудь придумать.
Запищала рация. Диспетчер вызывал на связь шерифа Аткинс. Шелли ответила.
К таким новостям они не были готовы. На ферме Хэла Дженкинса обнаружен труп неизвестной женщины. В салоне его машины — пятна крови. Срочно вызваны патологоанатомы.
Кимберли вцепилась в приборную панель. Зачем? Чтобы удержаться — потому что мир, видимо, соскочил с оси? Чтобы подготовиться к известию, которое она так боялась услышать? Чтобы просто схватиться за что-нибудь, потому что такого не может быть? Во всяком случае, не после того, как они потратили столько сил, проделали такой путь. Господи, разве у ее отца не достаточно горя в жизни? Разве он не заслужил передышку, хотя бы на этот раз?
— Мы должны вернуться, — шепнула она.
— Нет.
— Но мой отец…
— Он наверняка не захочет, чтобы мы делали скоропалительные выводы.
— Ради всего святого, ведь именно вы устроили обыск на ферме Дженкинса! Именно вы заподозрили его в соучастии!
