Избранные детективы серии "Высшая лига детектива". Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Уайт Лорет Энн
Проклятье. Что я несу? Как мне это сделать, чтобы не повредить ее психику?
– …Иногда маленькая ложь во спасение бывает правильной в долгосрочной перспективе. Прямо сейчас это дает Джебу необходимое время, чтобы доказать всем свою абсолютную невиновность.
– Рэйчел, – он щурится и предостерегающе смотрит на меня, – остановись. Нам нужно поговорить…
– А что он такого сделал, если они ищут его? – Куинн пристально смотрит на Джеба, и я физически ощущаю его напряжение.
– Они перепутали его с кем-то еще, только и всего. – Я поднимаюсь на ноги и протягиваю руку. – Пошли. Нужно, чтобы ты поднялась наверх и переоделась до приезда Брэнди. Джеб в любом случае уходит.
Я выразительно гляжу на Джеба, но Куинн не торопится вставать.
– Его прислала моя мама. Он хороший человек. Он ангел!
Она сжимает кулаки. Я опускаюсь на корточки перед ней.
– Ты права. Твоя мама знала Джеба и очень любила его. В некотором смысле, она действительно прислала его.
– Рэйчел, – тихо рычит он у меня за спиной.
Я беру Куинн за руку. Она дрожит. Я выдавливаю улыбку, хотя мне хочется плакать от внезапно нахлынувших чувств.
– Иногда ангелам приходится сталкиваться с испытаниями на земле. Прямо как в книгах. Поэтому Джеб и приехал сюда. Если он… если мы выдержим испытание и все сделаем правильно, то…
– Тогда мы будем жить долго и счастливо?
Комок подкатывает к горлу с такой силой, что я едва не задыхаюсь. Я уверена, что совершаю ужасный грех. Что я буду гореть в аду вместо долгой и счастливой жизни.
– Да, что-то вроде этого, – шепчу я.
Ее взгляд прикован к моему лицу. Она смотрит мне в глаза, пытаясь понять, нет ли там какого-то подвоха. Когда она ничего не находит, ее глаза наполняются слезами.
– Это будет наш секрет, ладно? – шепчу я. – До поры до времени.
Теперь она смотрит на Джеба. Она на мгновение удерживает его взгляд и кивает. По ее щекам текут слезы.
– Пойдем, – мягко говорю я, помогая ей встать и провожая к лестнице. – Мы с Брэнди погрузим твой велосипед в ее багажник. Нам нужно собраться до ее приезда.
– Я не хочу в лагерь для велосипедистов.
– Так будет лучше для тебя. И тебе станет легче. Мне нужно заняться работой, а Джеб должен разобраться со своим испытанием.
Когда я веду ее по лестнице, то чувствую жаркий взгляд Джеба у себя на спине.
Когда я спускаюсь вниз, Джеб расхаживает по комнате, словно медведь в клетке.
– Где она?
– Чистит зубы. Она спустится через минуту.
– Какого дьявола ты это сделала? – рычит он. – Доказательство моей невиновности? Ангел, который проходит испытание на земле? Боже мой, Рэйчел!
– А чего ты от меня хотел? Чтобы я сказала ей, что копы ищут тебя, поскольку считают, что ты изнасиловал ее биологическую мать?
Он вспыхивает от гнева. Я прикасаюсь к его руке.
– Слушай, нам нужно держаться так близко к правде, как только можно. В конце концов, так будет проще, когда все раскроется. Она не единственный ребенок в этом городе, которого затронут будущие события. Сегодня ты собираешься обвинить четырех мужчин в лжесвидетельстве. Трое из них имеют собственных детей, а у одного ребенок не старше Куинн. Ты знал, что это будет нелегко.
Он отворачивается.
– Джеб, посмотри на меня. Я тоже не знаю, как это сделать. Мы можем лишь двигаться ощупью, руководствуясь только нашими взглядами, нашим мировоззрением. – После некоторого колебания я добавляю: – У нас были общие взгляды на мир, помнишь? Ты научил меня по-новому смотреть на вещи.
– Тем не менее ты поверила, что я мог изнасиловать двух девушек и убить одну из них, – очень тихо говорит он.
Я опускаю глаза и чувствую, как щеки заливает горячая краска стыда. Моя рука бессильно опускается вдоль тела.
– Это из-за того, что случилось с моим отцом, верно? – спрашивает он. – Вот почему ты считала меня способным на насилие. А когда ты рассказала в суде обо мне и моем отце, все поверили, что я могу творить ужасные вещи.
Меня начинает подташнивать.
– Давай не будем об этом сейчас…
Он ругается сквозь зубы.
– Знаешь, я не должен был говорить тебе об этом.
– Послушай, я…
– Знаешь, почему я сказал тебе? – Его глаза сверкают. – Потому, что я нуждался в отпущении греха. Потому что я никак не мог избавиться от этой проклятой вины. Она ежедневно преследовала меня. Мне было нужно, чтобы ты знала, что со мной случилось в детстве. Мне было нужно, чтобы кто-то понял меня. Мне было нужно прощение… от тебя, Рэйчел. Чтобы я мог двигаться вперед вместе с тобой. Чтобы я мог с чистой совестью присоединиться к тебе.
Его слова рвут мне душу. Я подвела его девять лет назад. Тогда я даже не понимала, что ему было нужно от меня с этим признанием. А потом я предала его, и чувство вины бумерангом вернулось ко мне.
Я слышу, как Куинн выключает воду в ванной. Потом ее шаги в коридоре. Сейчас она спустится вниз.
– Тебе нужно идти, – быстро говорю я. – Нельзя, чтобы Брэнди увидела тебя, когда она приедет.
Он на мгновение удерживает мой взгляд, потом разворачивается и идет к двери, на ходу развязывая фартук.
– Ты должен оставаться в лодочном сарае до поездки на интервью, – говорю я ему вслед.
– Как преступник, – ворчит он и бросает фартук на табурет. – Прятаться в сарае!
– Это не…
Он поднимает руку, останавливая меня.
– Джеб…
Он не оглядывается.
– Никуда не уходи до интервью. Пожалуйста.
Он рывком распахивает дверь и захлопывает ее за собой.
– Ты не можешь позволить им забрать тебя! – кричу я ему, но его больше нет. Не знаю, слышал ли он меня. И мне становится нехорошо.
Глава 14
Я открываю дверь помещения редколлегии и вхожу внутрь. Люди, сидящие вокруг стола для совещаний, поднимают головы и смотрят на меня. За ними из панорамного окна открывается вид на лыжные трассы и линии подъемников на склонах Медвежьей горы, увенчанной снежной шапкой. Одна стена выкрашена в серовато-зеленый цвет; на ней развешаны почетные грамоты и награды от газетных объединений Британской Колумбии и Канады вместе с фотографией моего деда, который держит в руках первый номер «Сноу-Крик Лидер», только что вышедший из печати.
– Доброе утро. – Я гладу на стол ручку и блокнот и отодвигаю стул. Сегодня вторник, 9.02 утра. Я на две минуты опоздала на еженедельное собрание редколлегии. Кэсс Руссо, мой главный редактор, сидит во главе стола. Она удивленно выпрямляется при виде меня.
– Рэйчел?
Я усаживаюсь за стол.
– Сегодня утром я собираюсь присутствовать на новостном совещании.
Секундное молчание, обмен взглядами за столом. Я обычно не присутствую на еженедельных совещаниях редколлегии. Новостной контент – это сфера полномочий Кэсс. Я регулярно встречаюсь с ней в частном порядке, но теперь я хочу, чтобы все лично убедились, что я заинтересована в развитии нового сюжета.
– Значит, вы слышали, что Джебедия Каллен позвонил мне? – спрашивает Кэсс.
Я киваю.
– Продолжай, Кэсс. Какую информацию ты получила. Как вы собираетесь подать ее?
Еще один обмен взглядами – на этот раз между Кэсс и ее криминальным репортером Джонасом Толлингвортом. Я знаю, о чем думает главный редактор. Она сравнительно недавно живет в городе, но если она выполнила свою работу после звонка Джеба вчера утром, то раскопала неприглядные подробности старого дела Финдли и Цукановой. Если раньше она пребывала в неведении, то теперь знает, что я встречалась с Джебом в школе и что я, наряду с другими добропорядочными горожанами, давала показания против него. Судя по ее настороженной позе и скрытности ее взгляда, Кэсс ожидает, что я собираюсь замять эту историю. Она готова отстаивать свои журналистские принципы.
Кэсс облизывает губы.
– Освобождение Каллена из тюрьмы – это старая новость. Новизна состоит в том, что после своего освобождения он не поспешил скрыться от внимания, как делают виноватые люди. Вместо этого он сразу направился домой, чтобы лицом к лицу встретиться со своими противниками и попытаться доказать свою невиновность. Он назвал имена некоторых видных горожан: Леви Бэнрока, Хави Хинка, Клинта Рудигера и – посмертно – Люка Лефлера, что указывает на его мать, которая возглавляла первичное расследование. По определению это также бросает тень на заместителя главного констебля Адама Лефлера. – Ее взгляд скрещивается с моим. – Кроме того, есть вы и Трэй Сомерленд, которые тоже свидетельствовали против него.
