Лоренс Блок - Дьявол знает, что ты мертв
Но ведь Алтуна – крошечный городок. Сколько страховых агентств могло в ней быть? И разве их владельцы не должны знать друг друга?
Я попросил диспетчера дать мне названия и телефоны двух местных страховых агентств, поместивших свои данные в телефонном справочнике самым крупным шрифтом. Ей моя просьба явно показалась странной, но она снабдила меня этими сведениями. Я позвонил по двум телефонам и поговорил в каждом из агентств с кем-то, проработавшим на своем месте достаточно продолжительное время. Объяснял, что разыскиваю человека, который прежде занимался в Алтуне страховым бизнесом. И либо он сам носил фамилию Хольцман, либо у него работал племянник с такой фамилией. Глен Хольцман.
Никто и ничем не смог мне помочь.
Я снова потревожил диспетчера и взял у нее список доброй дюжины Хольцманов с одним «н», чтобы обзвонить по очереди. По первым двум номерам никто не подошел. На третий звонок ответила женщина с голосом актрисы Этель Мерман, решительно заявившая, что знает всех Хольцманов в городе, поскольку они родственники, но в семье никогда не было никого по имени Глен. Нет, имя ей определенно нравилось, но как-то случилось, что никто из Хольцманов его не носил. Иначе она была бы в курсе.
Я уточнил, что он родом из Роаринг-Спринг.
А, так это совсем другое дело, сказала она. Хотя она не упомянула ничего подобного, у меня сложилось впечатление, словно у всех обитателей Роаринг-Спринг росли рога и хвосты. Да, она в курсе, что там были какие-то Хольцманы, но только уже много лет ничего о них не слышала и даже не знала, живут ли они там до сих пор. Одно она могла утверждать с полной уверенностью: Хольцманы из Роаринг-Спринг не имели родственных связей с Хольцманами из Алтуны.
– Если только вы не докопаетесь до наших общих предков где-нибудь в долине Рейна, – подвела черту она.
Я позвонил на телефонную станцию и попросил связать меня с Хольцманами в Роаринг-Спринг, удивляясь, почему это не пришло мне в голову раньше. Но все зря: людей с такой фамилией там не значилось.
* * *Потом я связался с Лайзой. Не знала ли она случайно имени дяди, в чьем страховом агентстве Глен работал в Алтуне?
– Сложный вопрос, – сказала она. – Упоминал ли когда-нибудь своих родственников по именам? Если и упоминал, то я ничего не помню. Дело в том, что мы вообще не слишком много обсуждали оставленные на родине семьи.
– А девичья фамилия матери? Может, он назвал тебе хотя бы ее?
– Не уверена, – ответила она. – Но постой-ка, я только что нашла полис его коллективного страхования. Минуточку. – Я подождал, и она сообщила, что фамилия матери была Бенцигер. – Отца звали Джон Хольцман, а мать – Хильда Бенцигер. Тебе это действительно поможет?
– Пока не знаю, – сказал я.
Позвонил на станцию в Алтуне еще раз, разыскивая теперь страхового агента по фамилии Бенцигер. В справочнике такого не нашлось, и я не стал искать других людей с такой же фамилией. Стало ясно, что дядя не был братом отца или, к примеру, братом матери Глена или мужем ее сестры. Он легко мог оказаться двоюродным или троюродным дядей. Существовало множество причин, почему его фамилия была не Хольцман и не Бенцигер.
Повесив трубку, я стал размышлять, что делать дальше. Казалось, я отработал уже немало вариантов, но не продвинулся ни на шаг вперед.
Неужели мне предстояла поездка в Алтуну? Видит Бог, мне совсем этого не хотелось. Путешествие представлялось слишком дальним для поисков информации, которая скорее всего ничего нового мне бы не дала. Но я понимал, что ничего не смогу больше сделать только с помощью телефона. На месте была возможность попытаться найти сведения о его родителях в архивах города и округа, чтобы напасть на след неуловимого дяди.
При условии, что местные чиновники захотят мне помогать. Я знал, как добиться помощи от архивных крыс Нью-Йорка, – мелкими взятками. В Алтуне этот метод мог не сработать.
Так смогу ли найти то, что мне нужно.
Я пристально посмотрел на телефон, и, будь я проклят, если не самым магическим образом в ту же секунду он зазвонил! Это была Лайза.
– Когда мы с тобой разъединились, я начала обдумывать твои вопросы, – сказала она. – При чем здесь страховки? Почему я ничего об этом не слышала? И причина проста: он мне никогда ничего подобного не рассказывал. Я имею в виду о своей работе в страховом агентстве.
– Зато рассказывал Элеоноре Йонт.
– Мне он говорил, что торговал автомобилями, – продолжала она. – «Кадиллаками», «шевроле». Называл еще какую-то марку. Да – «олдсмобилами», так кажется?
– Когда он этим занимался?
– После окончания школы. До переезда в Нью-Йорк и поступления в юридический колледж.
– В разделе «Торговля автомобилями» не могли бы вы поискать что-то, связанное с фамилией Хольцман? – попросил я. – Скажем, «Моторы Хольцмана» или «Кадиллаки» Хольцмана»?
Девушка-оператор на телефонной станции в Алтуне оказалась на удивление терпеливой. Пока она искала информацию, я представил себе Глена Хольцмана, распростертым на тротуаре напротив автосалона «Хонда» и через дорогу от магазина, продававшего глушители. А самый крупный продавец «кадиллаков» в Нью-Йорке располагался всего примерно в квартале оттуда.
Хольцманы в этом разделе справочника телефонов Алтуны тоже не числились. Я попросил ее проверить фамилию Бенцигер. Что-то знакомое, заметила она, хотя не могла понять почему, и Бенцигеров в списке тоже не оказалось. Тогда я сказал ей, что мне нужны любые салоны, торговавшие «шевроле», «кадиллаками» и, быть может, «олдсмобилами».
После краткой паузы девушка доложила, что в городе значился только один продавец «кадиллаков». Но они рекламировали и другие марки, упомянутые мною, наряду с пикапами Джи-эм-си, а также японскими «тойотами» – знамение времени, знаете ли.
– Фирма называется «Ниттани моторз» и расположена она на Файв-Майл-роуд.
Я записал номер и позвонил туда. Женщина ответила мне, что не знает никакого Хольцмана, работающего в их салоне, если это только не тот новенький из отдела технического обслуживания, фамилии которого она еще не знала. Мне нужен он?
– Как нетрудно догадаться, фамилия вашего хозяина тоже не Хольцман, – констатировал я.
Моя фраза даже немного развеселила ее.
– Да уж, это точно. Владельца зовут мистер Джозеф Ламарк, и он им был с первого дня основания «Ниттани моторз».
– А давно ли основана компания?
– Несколько лет назад, по меньшей мере.
– А до того? Не называлась она случайно «Бенцигер моторз»?
– Да, так и называлась. – На этот раз голос звучал удивленно. – Но я тогда здесь не работала. Можно поинтересоваться причиной вашего интереса?
Я сообщил, что звоню из Нью-Йорка и участвую в расследовании убийства. Погибший значится как бывший работник «Бенцигер моторз» и мог приходиться родственником мистеру Бенцигеру.
– В таком случае вам лучше побеседовать лично с мистером Ламарком, – сказала она, но потом сообщила, что босс сейчас говорит по другой линии. – Вы подождете?
– Подожду.
Погруженный в раздумья, я очнулся, только когда в трубке прозвучал низкий мужской голос:
– Джо Ламарк вас слушает. Боюсь, не знаю вашего имени, сэр.
Я представился.
– Значит, говорите, что кого-то убили, и этот человек прежде работал здесь, будучи родней Элу Бенцигеру? Как я догадываюсь, речь о Глене Хольцмане?
– Вы были с ним знакомы?
– Конечно. Не слишком близко, и, должен признаться, много лет даже не вспоминал о нем, хотя мне он всегда казался приятным юношей. Если не ошибаюсь, он был сыном сестры жены Эла. Она воспитывала Глена одна и умерла как раз перед тем, как ее парень пошел в старшие классы школы. Насколько я понимаю, Эл их долго поддерживал материально, а когда Глен окончил школу, взял его к себе на работу.
– И какой из него получился работник?
– Не самый плохой. Но, по-моему, ему не хватало настоящей любви к машинам, чтобы сделать карьеру в автомобильном бизнесе. Хотя порой это приходит со временем. Вот только Глен долго не продержался. Даже не знаю, что надоело ему больше: Алтуна или торговля машинами. И сам Эл мог стать причиной тоже. Отличный малый, ничего не скажешь, но работать с ним бывало трудно. Я и сам ушел.
– Вы тоже работали у Бенцигера?
– Да, конечно. Но я уволился… Дайте вспомнить. Должно быть, за несколько месяцев до прихода Глена. Эл окончательно достал меня придирками, и я нашел себе место в салоне «Феррих форд» – это чуть дальше по нашей же улице. А затем, когда у Эла начались неприятности, я вернулся и выкупил его дело, но это, как говорится, уже из другой оперы.
– Когда это произошло?
– Бог ты мой! Лет пятнадцать назад. Давняя уже история.
– Но Глен к тому времени уже там не работал?
– Разумеется. Он уехал из города, и через несколько месяцев у Эла начались проблемы. Еще через какое-то время я выкупил салон.
– Какие у него возникли проблемы?
